– Мы очень многого не знаем, и этого тоже, – сказал доктор Уайландер. – Мальчик мой, не пугайся, это ни к чему. Ты все равно ничего не можешь сделать. И хватит на этом. Теперь перевод. Первую часть опустим, ты ее запомнила с прошлого занятия, читай остальное.
Вивиан вздохнула, потому что только в первой части ей удалось найти смысл, и начала:
– Первый офицер из Временного Дозора…
– Страж, – сказал доктор Уайландер. – Что ж, все лучше, чем старушки. Надо говорить «Страж».
– Страж, – послушно повторила Вивиан, – из Железного века находится на горе, это длинный человек с нелепой переменчивой погодой – разве так? – и в скучных рубашках…
– Диковинного нрава и в грубой одежде, – подсказал доктор Уайландер.
– Которая ему, прежде всего, очень подходит, – сказала Вивиан.
Ее вдруг осенило, что она читает описание того самого Стража, которого они видели утром. Жаль, что она не смогла докопаться до смысла документа. Правда, если получится совсем бессмыслица, доктор Уайландер, может быть, вырвет бумагу у нее из рук и переведет все сам. Но этому не суждено было случиться.
– Нет-нет, – сказал доктор Уайландер. – Как и подобает стражу из самого раннего века. Продолжай.
Пришлось Вивиан читать дальше – рывками, с запинками, а доктор Уайландер поправлял ее через слово, и смысл приходилось нащупывать на ходу. Джонатан даже не стал притворяться, будто выполняет задание, которое ему дал доктор Уайландер. Она видела, как глаза у него за дымкой становятся все круглее – он глядел на нее поверх закушенной косы и ждал каждого слова.
К радости Вивиан, у Джонатана хватило ума записать перевод на чистом листе не-бумаги, пока она читала и запиналась. Он прочитал ей все потом, когда они медленно спускались по ступенькам, а Город Времени кособоко виднелся то там, то сям и вокруг, и даже, кажется, над головой.
– Ну вот, – сказал Джонатан. – «А второй Страж обитает в море, где нет воды, и с ног до головы в серебре, под стать своему веку, когда люди творят и убивают чудесными способами» (интересно – почему). «Третий Страж молод и силен и во всем подобен человеку Золотого века. Он облачен в зеленое, ибо живет в лесах, что укрывают город, некогда великий. А четвертый Страж таится, чтобы никто не узнал, где скрыт Свинцовый ковчег, ибо это самый драгоценный ковчег из четырех». Великое Время, В. С.! Ну и дура же ты! Почему ты мне не сказала, про что это все?
Вивиан не сводила глаз со сверкающего Миллениума, который лежал перед ними наискосок на фоне зеленого горизонта.
– Я там ничего не могла разобрать, – сказала она. – Я не знала, что это про то, как найти ковчеги.
– Именно про это, только все равно почти ничего не сказано, – недовольно отозвался Джонатан. – Знать, что Железный ковчег спрятан на горе, бессмысленно, если не знаешь всего остального. И на свете есть с десяток морей, которые в то или иное время пересыхали. А что касается некогда великих городов, я с ходу могу назвать штук сорок, начиная с Трои и кончая Миннеаполисом. Но если я дам это Леону Харди, он, может, что-то и придумает.
– Что?! Что ты ему рассказал? – оторопела Вивиан.
– Да ничего особенного. Я действовал очень хитро, – заверил ее Джонатан. – Но он пообещал мне что угодно за то, что я расскажу, как Страж плясал на церемонии, вот я и попросил его поискать в хрониках легенды о ковчегах. Студенты могут искать что хотят в любом отделе Перпетуума, и никто не спросит, что они там делают, и я решил, может, он случайно наткнется на то, где и когда спрятаны полюса.
Вивиан очень испугалась. Конечно, Леон Харди довольно симпатичный, но он же совсем взрослый – такой взрослый, что все то, что важно людям их с Джонатаном возраста, его не волнует.
– Надеюсь, ты сказал ему, чтобы он никому не говорил.
– Он сам понимает, – небрежно отозвался Джонатан, сбегая с очередного пролета, отчего мимо снизу вверх прокатился Купол Лет. Вид на Миллениум заслонили купола Институтов стародавней и грядущей науки. – И вообще я велел ему заняться в основном Девятой нестабильной эпохой, поскольку он сам примерно из того же времени и много о нем знает, есть с чего начать. Видишь ли, сегодня утром в Протяженности меня осенила прямо блестящая мысль. Я считаю, что первым мы должны предупредить Стража последнего ковчега, чтобы он был готов задолго до того, как вор туда доберется, а может быть, и убедить его помочь нам найти остальные два. Но для этого надо сначала выяснить, где он. Ты же понимаешь, о чем я?
Вивиан согласилась, что в этом есть толк. Но ей все равно было тревожно. Ей пришлось напомнить себе, что, судя по двум хронопризракам в коридоре, они с Джонатаном и правда сделали что-то подобное и вроде бы вернулись целые, невредимые и довольные. Потом она напомнила себе, что Джонатан сумел очень ловко похитить ее со станции в 1939 году, и его не застукали. Эта мысль так ее успокоила, что Вивиан совсем забыла, что само похищение было ошибкой с начала и до конца.
Они с Джонатаном вернулись в Годичный дворец и обнаружили, что намечается очередная церемония. Вестибюль был усеян золотыми шляпами и туфлями в самоцветах. Где-то над головами топали шаги и кричали голоса. Джонатан поглядел на все это и тихонько испарился. Вивиан даже не заметила, как он исчез, потому что с лестницы вниз хлынула целая толпа с Вековечным Уокером во главе.
– Да не та золотая шляпа! – орал Вековечный Уокер. – Мне нужна Ампорическая митра, идиот! И куда, черт возьми, засунули мою Ампорийскую мантию?!
Он повернул и ринулся через вестибюль к рассветной, а все остальные бросились за ним. За толпой бежал Элио, размахивая чем-то вроде жилета из тонкой золотой ткани. Самой последней по лестнице семенила Дженни. Она, очевидно, тоже принимала участие в церемонии, поскольку на ходу застегивала на себе голубое с сиреневым платье, которое стягивало колени и расширялось книзу, и вид у нее был чрезвычайно обеспокоенный.
– О, Вивиан! – сказала она. – Будь добра, помоги нам, разыщи ему Ампорическую митру. Где-то должна быть! Мне тоже надо одеваться. Это церемония из крупных, и мы очень боимся опоздать.
– А как она выглядит? – спросила Вивиан.
– Такой золотой сливной сифон, – бросила Дженни черед плечо и засеменила вверх по лестнице.
Вивиан прилежно принялась за поиски. Это было гораздо веселее, чем волноваться из-за ковчегов и их Стражей, и к тому же давало восхитительную возможность заглянуть в те уголки дворца, где она еще не бывала. Во время поисков мимо нее то и дело проносилась толпа, во главе которой мчалась Петула с чем-то меховым в руках, а в хвосте – Элио с золотой жилеткой. Иногда толпа неслась по пятам Вековечного. Иногда Вековечный пролетал мимо в одиночку и орал, чтобы ему принесли Митру, Эземпластический посох и горностаевые котурны. Каждый раз при виде его у Вивиан начинало щекотать в горле от смеха, и ей приходилось юркать за ближайшую дверь, чтобы похихикать. Так она и отыскала Ампорическую митру. За последней дверью, куда она юркнула, оказалась ванная. По крайней мере, Вивиан заключила, что это ванная, по мокрым следам Вековечного на пробковом полу, но в своем двадцатом веке она и представить себе не могла ничего похожего на огромную стеклянную ванну высотой в полстены, полную зеленой воды, бурлившей, словно в ведьминском котле. Краем глаза Вивиан заметила по ту сторону стеклянной ванны что-то вроде золотого сливного сифона и поначалу решила, что это и есть золотой сливной сифон. К счастью, ванна так ее заворожила, что Вивиан обошла ее по кругу. И там на влажном полу и лежала митра.
