Чем светлее становилось, тем больше нервничал Джонатан. Вивиан понимала, что это его одолевает страх перед открытыми пространствами истории. Но Леон был родом из истории, а он тоже все больше нервничал.
Вивиан почувствовала его тревогу, когда он попытался пошутить:
– Джонатан говорит, что в Годичном дворце бродит парочка ваших хронопризраков, так что, похоже, вы и без доспехов вернулись бы. Он говорит, ты знаешь Лондон.
– Да, знаю, – подтвердила Вивиан.
Тревога передалась и ей, и она вглядывалась в окружающий сумрак. Похоже, они были на огромной лесопилке. Повсюду лежали поваленные деревья. Закуток, где прятались Вивиан, Джонатан и Леон, был отгорожен от основной части лесопилки штабелем пиленых досок.
– Так вот, ковчег в Лондоне, – сказал Леон, и Вивиан переключилась обратно на него. – Это совершенно точно, а еще я уверен, что вы найдете Золотой ковчег. Но в хрониках, которые я читал, упомянуты три места, и где именно он будет, я понятия не имею. Тебе что-нибудь говорит название Бук-хаус?
– Букингемский дворец? – догадалась Вивиан.
– Второе называется Спавли, – торопливо добавил Леон. – Это что-нибудь значит?
– Собор Святого Павла?.. – неуверенно предположила Вивиан.
– И еще Канунсон – это третье место, – сказал Леон.
Уже совсем рассвело. Леон склонился над Вивиан и посмотрел ей прямо в лицо. На нее еще сильнее пахнуло тревогой. Как-то ему слишком интересно знать, где это.
– Канунсон… Канунсон… – повторила она, отвернулась от Леона и постаралась сосредоточиться.
В траве виднелись глубокие борозды там, где волокли деревья. Темное пятно у штабеля из досок постепенно превращалось в терпеливую лошадь, которая, видимо, их и приволокла.
– Канунсон… – проговорила Вивиан. – А, поняла, это же Колонна Нельсона! Колонна Нельсона на Трафальгарской площади.
Леон ослепил ее улыбкой, которая тут же погасла, и повернулся, чтобы помочь Джонатану застегнуть пряжки на ногах.
– Итак, вы знаете, что это за три места, – сказал он ему. – А у тебя появились мысли, где может быть Свинцовый ковчег? Мои исследования не дали ровным счетом ничего.
«А Джонатан очень много ему рассказал!» – подумала Вивиан и занервничала сильнее прежнего. Ей стало видно, что у Джонатана доспехи и правда красные. А когда она опустила глаза посмотреть на свои, то услышала, как где-то за досками кто-то напевает песенку.
Леон вскочил и воровато огляделся. Потом бросился к лошади, которая так терпеливо стояла у досок, отвязал ее от доски и подвел к ним – огромные круглые копыта мерно цокали.
– Забирайтесь, – велел Леон. – Быстро.
Вивиан и Джонатан испуганно задрали головы. Лошадь была золотисто-гнедая и к тому же великанская – больше самого крупного тяжеловоза, какого только доводилось видеть Вивиан. Наверное, новая порода.
– Надевайте шлемы и забирайтесь! – нервно поторопил их Леон. – Работники идут!
Джонатан взял у него тяжелый шипастый шлем. В розовом свете восходящего солнца шлем был прямо-таки кровавого цвета.
– Этот зверь не пролезет в наш временной шлюз, – сказал Джонатан. – Там крошечная каморка.
– Ты говорил, у вас старинный пульт, – сказал Леон. – Он перенесет вас отсюда прямо в девяностые. Вы что, хотите, чтобы пришел бригадир и увидел, что мы крадем лошадь? Кража лошади в эту эпоху – тяжкое преступление.
Из-за штабеля доносилось уже несколько голосов. Кто-то перекликался, приветствуя друг друга, но один вдруг разразился бранью.
– Где наш гнедой тяжеловоз? – разобрала Вивиан в гуще бранных слов. – Кто-нибудь видел моего тяжеловоза, так его разэтак?
Вивиан и Джонатан натянули шлемы. Леон подвел лошадь к поваленному стволу, и Вивиан и Джонатан – во многом благодаря тому, что человек за штабелем ругался все пуще и пуще, – не без труда забрались сначала на ствол, а потом на широкую скользкую спину лошади. Седла на ней не было, а лошадь была такая огромная, что Вивиан нечего было и думать держаться за бока ногами. Пришлось ей вцепиться в броню Джонатана, похожую на ракушку, а Джонатан одной рукой схватился за гриву, а другой нашарил яйцо-пульт. К счастью, лошадь оказалась смирной, как стол – очень высокий стол, думала Вивиан, глядя в лицо Леона где-то внизу. По нему было видно, что Леон и правда вздохнул с облегчением.
– Бук-хаус, Лондон, девять тысяч пятисотый год, – скомандовал Джонатан.
И они там очутились. То есть Вивиан решила, что, наверное, там. Яркое солнце пронзало косыми лучами густой летний лес.
Вместо Леона вокруг стояли деревья, окутанные розовым светом, – исполинские древние деревья, все замшелые, и на стволах у них, будто уши, топорщились ряды трутовиков. Густо, как в глубокой чащобе, пахло грибами, и звуки – шелест и скрип, далекий писк и хлопанье крыльев – тоже были самые что ни на есть лесные, и чувствовалось, что все это раскинулось на много-много миль вокруг. Джонатан ощутил все эти мили и испуганно поежился. Вивиан на миг задумалась, что сейчас говорит Леон человеку, ищущему лошадь, но тут Джонатан заерзал, и она отвлеклась на облако мошкары, которое обволокло их с лошадью. И да, доспехи у них были красные. На фоне обступившей их зелени броня светилась, будто кровь.
– Это что же, выходит, Лондон весь зарос лесом? – проговорила Вивиан.
– Так и есть. Его-то и вырубали в следующую эпоху, где мы только что были. – Голос Джонатана из-под шлема звучал слегка придушенно.
Лошадь, обнаружив, что внезапно очутилась в чаще, испуганно прядала ушами. А услышав человеческие голоса, она, видимо, решила, что ей нужно куда-то идти. И двинулась вперед по ухабистой почве. Спина ее качалась под ними, будто теплая шерстяная лодка в море. Вивиан почувствовала, что сползает на сторону, и схватилась за алые плечи Джонатана. Отчего они оба начали медленно съезжать по обширному правому боку лошади.
– На помощь! – завопила Вивиан.
– Отпусти меня! Нажми антиграв на поясе! – в ужасе закричал Джонатан.
Вивиан сунула руку под тугие доспехи и чудом нашла кнопку. И сразу же стала весить примерно столько же, сколько без доспехов. Обхватила лошадь левой рукой и кое-как выпрямилась, и Джонатан тоже. Однако оттого, что пояса слегка приподняли их над лошадиной спиной, они начали съезжать к хвосту. Пришлось Джонатану вцепиться в гриву, а Вивиан – в его плечи. Теперь им удалось как-то закрепиться. А лошадь шагала себе не спеша вперед через деревья, будто и не замечала всей этой возни у себя на спине.
– Надо остановиться, посмотреть карту и взять металлоискатель, – сказал Джонатан. – Как останавливают лошадей?
– Тянут за поводья, – ответила Вивиан.
– Нет тут никаких поводьев. Только какие-то ремешки у нее на морде.
– Стой! – крикнула Вивиан. – Тпру!
На лошадь это не произвело ни малейшего впечатления. Тогда Вивиан покопалась в памяти и закричала: «Arrétez-vous!» на случай, если лошадь говорит по-французски. Судя по результату, лошадь была глухая. Мимо все так же проплывали деревья, под великанскими копытами все так же хрустели сухие листья и лишайник. Джонатан попытался применить прием, которого слушался его автомат. Он ударил лошадь по широченному правому плечу и замолотил по ее бокам пятками. От этого лошадь только зашагала капельку быстрее.
