– Сначала ему было совсем нехорошо, но потом быстро стало легче, – успокоила она Дженни. – А когда он лег, ему стало гораздо лучше. Он даже смеялся.
– Ой, вот и хорошо. Значит, ему не очень скверно, – обрадовалась Дженни.
Вековечный Уокер не разговаривал с Вивиан, но то и дело бросал на нее свои удивительные страдальческие взгляды. «Мамочки! – подумала Вивиан. – Он не простил меня за то, что я вчера над ним посмеялась». Она сидела и слушала их разговоры. Видимо, Железный Страж снова поучаствовал в процессии. «Бедняга! – думала Вивиан. – Не понимает, куда деваться без ковчега!» Однако на этот раз его видел мистер Энкиан. И так рассвирепел, что отказался даже от приглашения к ужину, и умилостивить его не удалось.
– Вообще-то, надо сказать спасибо этому студенту, – заметила Дженни. – Когда Энкиан в таком настроении, то становится просто невыносим.
«Студенты тут ни при чем!» – подумала Вивиан. Леон Харди задолго до окончания церемонии оказался в Италии пятнадцатого века, так что не смог бы запустить свой голый граммофон. А значит, Элио говорил правду. Это настоящий Страж.
– Я все надеюсь, что Уайландер когда-нибудь свернет Энкиану шею, – с чувством сказал Вековечный Уокер. – Шея у него тонкая, длинная – в самый раз чтобы свернуть. Я бы и сам, но сил не хватит.
И он бросил на Вивиан очередной страдальческий взгляд. Вивиан поспешно уставилась в тарелку, чтобы не расхохотаться.
К концу ужина Дженни спросила:
– Кстати, Вивиан, Джонатан не говорил тебе, что завтра и послезавтра уроки в школе отменяются?
– Забыл, – ответила Вивиан. – А почему?
– Чтобы дети могли посмотреть церемонии, – сказала Дженни. – На последние приходят все. На эти два дня Город Времени просто вымирает.
Это выражение неприятно резануло Вивиан. И ей совсем не стало лучше, когда Дженни добавила:
– Но доктор Уайландер просил передать тебе, что ждет тебя завтра и послезавтра на занятиях, как обычно.
Вивиан сообразила, что все равно у них будет целое утро, чтобы поискать Свинцовый ковчег в Гномоне. Назавтра она встала пораньше и побежала к Джонатану узнать, как он себя чувствует и сможет ли пойти с ней. Джонатана в комнате не было. Не оказалось его и в рассветной – его не было вообще нигде, куда бы ни заглядывала Вивиан. Сначала она не понимала, куда он подевался. Потом дворец наполнился топотом и криками.
– Ну вот! – воскликнула Вивиан. – Как он сегодня рано начал!..
Мимо пробежал Элио с тяжелым складчатым сюртуком в руках:
– Совершенно верно, мисс. Церемония начнется только в половине одиннадцатого.
«Ну и интуиция у Джонатана!» – подумала Вивиан, глядя вслед Элио, рысившему через вестибюль. Вивиан прекрасно понимала, что Элио бежит в лучшем случае вполсилы. Он подыгрывал Вековечному. Она не сомневалась, что если бы Вековечный и правда опаздывал, Элио превратился бы в размытое пятно и сделал бы все, чтобы Вековечный успел вовремя.
Вивиан побрела обратно в рассветную и едва не врезалась в Вековечного Уокера, который мчался в противоположную сторону. На нем не было ничего, кроме бледно-зеленого белья и алого шарфа. Волосы выбились из узла на макушке и свешивались на ухо. Вивиан почувствовала, что сейчас опять захохочет. И хотела обогнуть его, чтобы поскорее унести ноги, но Вековечный отпрянул, как будто она чуть не сбила его с ног, и грозно показал на нее пальцем, будто застал на месте преступления.
– Ты! – сказал он. – Разыщи мои Семиотические шлепанцы, живо!
– Как… как они выглядят? – еле выговорила Вивиан, кусая себя изнутри за щеки.
– Черные, с загнутыми носами, расшитые платиной, – ответил Вековечный. – Они где-то наверху. Внизу их точно нет. Давай скорее!
Он промчался мимо и бросился наверх – длинные голые ноги выбили на ступеньках мелкую дробь.
Вивиан протопотала по лестнице следом за ним, зажимая рот ладонью и стараясь не глядеть на развевающийся алый шарф и мелькающие волосатые ноги.
«Это он мне мстит за то, что я смеялась! – подумала она. – Умру, но не захихикаю!»
На площадке Вековечный развернулся.
– Не надо бежать за мной! – завопил он безо всякой логики. – Иди вон туда! А здесь я сам посмотрю! – И он ускакал по галерее. На полпути он снова развернулся и увидел, что Вивиан так и стоит на месте и только и может, что зажимать рот руками.
– Да что ты там делаешь? – взвыл он. – Бестолковщина, бестолковщина! Я опоздаю! – И он заплясал от ярости и досады.
При виде того, как Вековечный скачет, мечется и машет руками, Вивиан поняла, что больше не может сдерживаться. Она схватилась за перила, согнулась пополам и захохотала в голос.
– Тебя что, укачало? Некстати! – заорал Вековечный.
Вивиан заставила себя поднять голову. На вопли Вековечного сбежались помощники. С одной стороны площадки к нему на цыпочках кралась Петула с расшитой мантией в охапке, с другой приближались остальные – они рассчитывали взять Вековечного в клещи и заставить надеть все то, что они ему принесли. Но Вековечный отплясывал в галерее, и махал руками, и орал на Вивиан, и волосы у него на макушке скакали, как коса Джонатана:
– А ну ищи шлепанцы!
Вивиан все хохотала, но теперь еще и от удивления.
«Ну и дела! – думала она. – Он же понимает, какой он смешной, и хочет, чтобы я над ним смеялась!»
– А вы, случайно, сами их не спрятали? – закричала она ему в ответ.
– Я никогда ничего не прячу! Все само получается! – завопил Вековечный. Ускользнул от Петулы балетным прыжком – а та уже думала, что изловила его, – и помчался прочь по галерее.
– Шлепанцы! – донеслось из дальней дали. – И куда этот болван Элио подевал мой Индоевропейский сюртук?
Вивиан вытерла слезы, шмыгнула носом и шатко засеменила следом за толпой, которая рванулась за Вековечным. Шлепанцы нашлись посередине следующего пролета, и Вековечный наверняка знал, что они там. Вивиан схватила их и присоединилась к погоне. «Наверное, до сих пор все относились к нему чересчур серьезно, – думала она, пока мчалась вверх по лестнице. – Может, он и сам относился к себе серьезно, пока меня не разобрал хохот, а тут вдруг понял, что ему это нравится!»
Так или иначе, в то утро Вековечный Уокер превзошел сам себя. Он носился по коридорам, скакал по лестницам через две ступеньки, швырял золотые шляпы в ванны и бросался туфлями в людей. Вопил. Плясал. А когда его удавалось загнать в угол, уворачивался ото всех рук, которые тянулись к нему со штанами и накидками, как будто от хронопризраков, и мчался в другую сторону, громогласно требуя других одеяний. Вивиан ослабела от хохота. Дженни, которой и самой надо было облачиться в церемониальные одежды, то и дело выскакивала откуда-то на очередной стадии неодетости и присоединялась к погоне – и вскоре заразилась хохотом от Вивиан. Ей пришлось отойти в сторонку, хватаясь за стену, и закрыть лицо руками. Кого-то из младших помощников Петулы вскоре скрутило не хуже Вивиан, и он сел на черной лестнице, чтобы прохохотаться. К концу уже почти все заходились от смеха. Даже в уголках губ Элио появились морщинки, когда он перехватил Вековечного Уокера в вестибюле и твердой рукой надел на него складчатый сюртук.
