Четверг, 3 июня. Днем я нанес два интересных, хотя и бесплодных, визита. В пять часов я посетил французского посла. Он разделяет мое мнение о том, что нависла неотвратимая угроза захвата Испании Италией и балканских стран Германией. Нейрат говорил ему во вторник, что он предотвратил дальнейшую бомбардировку Испании немецкими войсками, или во всяком случае на одном из заседаний кабинета, происходившем в понедельник, успешно возражал против продолжения бомбардировки. Это было более сильное заявление, чем то, которое было сделано мне в понедельник.
Когда я затронул вопрос о наших трудностях по делу Хирша, посол сказал, что ему известно об этом деле и что его не удивляет позиция Гитлера. Затем он добавил:
– Мне известно, что Муссолини приказал убить югославского короля, когда тот высадился в Марселе два года назад. Это – метод диктаторов.
Из французского посольства я отправился в германское министерство иностранных дел, где был принят Макензеном, зятем Нейрата. Он сказал мне, что его тесть, согласно данному мне обещанию, во вторник утром пытался убедить Гитлера не казнить Хирша. Он сообщил мне также, что Мейснер сегодня дважды был у Гитлера, утром и в два часа дня, и предупредил его о возможных международных последствиях этого дела, но Гитлер не пожелал даже отсрочить казнь, и Хирш будет обезглавлен завтра на рассвете. Остановить это невозможно. Я напомнил ему о предыдущих ошибках немцев в их отношениях с Соединенными Штатами. Он согласился со мной, но не проявил более правильного понимания вещей.
Пятница, 4 июня. Сегодня на заре бедному Хиршу отсекли голову. Когда ко мне явились представители прессы, я счел себя обязанным сообщить им факты о казни и о всех наших усилиях спасти его жизнь, хотя мы никогда не утверждали, что он полностью невиновен. Этот молодой еврей, естественно, мог поддаться уговорам находящихся за рубежом евреев, подвергшихся преследованиям, и проникнуться стремлением убить Штрейхера, который в течение пяти лет только и занимался, что преследовал евреев и изгонял их из страны.
Факты говорят о том, что народы в Европе испытывают гнет, но в Соединенных Штатах мы также видим довольно печальные свидетельства несправедливости, могущие в дальнейшем создать угрозу демократии, которую все мы надеялись установить и в которую действительно верим, но она не существует еще на деле в национальном масштабе.
Правительства, утверждающие, что они демократические, то есть что они действуют на благо своих народов, часто злоупотребляют своими возможностями. Но это всего лишь осторожная критика того, что происходит во всех великих державах после мировой войны. Я не могу забыть опубликованные материалы, говорящие о том, что американские и английские фабриканты оружия не раз срывали мирные усилия Лиги наций. Вскоре после приезда сюда я узнал, что французские военные промышленники помогли Гитлеру прийти к власти. Способно ли человечество быть справедливым и честным? Способны ли правительства и всесильные корпорации действовать в интересах народов?
XII
5 июня 1937 г. – 28 сентября 1938 г.
Суббота, 5 июня. Это была тяжелая неделя. В понедельник рано утром немцы подвергли бомбардировке беззащитное население испанского города Альмерия. Они проявили полное безразличие к просьбе пересмотреть дело Хирша, хотя мое правительство неоднократно просило представить доказательства его вины и принять во внимание наши законы, поскольку Хирш не совершил попытки убить Штрейхера. Отношение к людям здесь более безжалостное, чем когда-либо со времен средневековья. Трудно предсказать, к чему все это приведет – к господству Германии над всей Европой или к новой войне?
Понедельник, 14 июня. Вчера у нас был завтрак в честь полковника Нокса, прошлогоднего кандидата в вице-президенты Соединенных Штатов. У нас были бывший немецкий статс-секретарь Кюльман и капитан Видеман, личный советник и приближенный Гитлера. Справа от меня сидел аргентинский посланник, делавший огромные усилия говорить по-английски. Присутствовали корреспонденты некоторых крупнейших газет: Лохнер, Эббат от лондонской «Таймс», Ширер от херстовских газет и Дьюэл от «Чикаго дейли ньюс» – газеты Нокса в течение шести лет.
Меня удивило то, что Нокс, непоколебимый республиканец в течение всей своей жизни, с симпатией отзывался о Джоне Л. Льюисе, одном из наиболее влиятельных вождей Конгресса производственных профсоюзов, организаторе множества сидячих забастовок повсюду в Соединенных Штатах. Нокс сказал, что давно знает Льюиса, профсоюзного лидера, до 1932 года поддерживавшего республиканцев, и встречался с ним перед самым отъездом из Соединенных Штатов. Он считает, что Льюис будет внесен в список кандидатов в президенты на съезде демократической партии в 1940 году. Если съезд не изберет его, то он, имея поддержку практически всех профсоюзных организаций, порвет с демократами и выступит на выборах как независимый кандидат от профсоюзов. Это, по мнению Нокса, даст республиканцам возможность восстановить свою власть в стране, но, добавил он, чтобы победить, его партия должна выдвинуть либеральную программу. Из его слов явствует: республиканцы уже подстрекают Льюиса. Нокс хотел создать впечатление, будто он одобряет большую часть того, что сделал или намерен сделать Рузвельт. Из этого я заключаю далее: по-видимому, он приступает к осуществлению собственного плана выдвижения своей кандидатуры от республиканской партии. Он провел месяц в Европе, встречался с Муссолини и другими деятелями Италии, но не собирается использовать свое пребывание здесь для встреч с Гитлером и Герингом.
В субботу Сталин казнил восемь генералов Красной армии1. Их заподозрили в тайных сношениях с Германией и даже с французскими фашистами в целях свержения советского правительства. В обвинении указывалось, что эти генералы обещали отдать Германии Украину и расторгнуть договор с Францией и Чехословакией. Мне трудно судить, что скрывается за всем этим, но Видеман, сидевший вчера за столом рядом со мной, сказал, что в течение субботы и воскресенья он должен собрать всю имеющуюся информацию и передать ее по телефону Гитлеру, находившемуся в то время в Берхтесгадене, вблизи австрийской границы. Это наводит на размышления – не вел ли кто-либо из гитлеровских соратников какую-либо закулисную игру в России.
Однако немецкие газеты изображают это событие как одно из самых жестоких преступлений в современной истории, совершенно игнорируя то, что Гитлер и Геринг в июне и в начале июля 1934 года перебили несколько сот своих противников в Германии. Высшие чины немецкой армии на одном заседании вынудили Гитлера признаться в некоторых его преступлениях. Но какие-либо свидетельства виновности противников Гитлера так и не были опубликованы. Странно видеть теперь Геббельса, несущего большую долю ответственности за убийства 1934 года, в роли руководителя немецких газет, осуждающих казни в России.
Четверг, 17 июня. В то время, когда газеты восторженно пишут о поездке Нейрата в Лондон для переговоров с англичанами о мире, Гитлер обратился с речью к молодым итальянцам. Он заявил, что готов к войне. Народ в Соединенных Штатах, по-видимому, полон решимости придерживаться нейтралитета даже в том случае, если возникнет опасность подчинения всей Европы единой диктатуре.
