– Сними скотч, – приказал кто-то.
Говард поддел краешек липкой ленты и дёрнул, похоже выдрав половину Сэмовых бровей. Сэм узнал помещение. Школьный спортзал.
Перед ним, скрестив руки на груди, спокойно стоял Кейн.
– Привет, Сэм, – злорадно произнёс он.
Сэм посмотрел направо, потом налево. Орк, Панда, Говард, Фредди и Чез, все – с бейсбольными битами. Квинн попытался выйти из поля его зрения.
– Надо же, Кейн, сколько парней ты собрал. Наверное, я ужасно опасен.
– Предпочитаю разумную осторожность, – тот задумчиво кивнул. – Твоя подружка у Дрейка. Так что на твоём месте я бы не создавал проблем. Дрейк – жестокий мальчик с нарушенной психикой.
Говард засмеялся.
– Поднимите его, – приказал Кейн.
Орк слез со спины Сэма, не преминув двинуть коленом под рёбра. Сэм, пошатываясь, встал. Он был рад подняться с пола. Присмотрелся к лицу Кейна. Со дня их первой встречи на площади, они виделись лишь мельком. Кейн, в свою очередь, внимательно изучал Сэма.
– Чего тебе от меня надо? – спросил Сэм.
Кейн принялся грызть ноготь на большом пальце, потом резко, словно опомнившись, отдёрнул руку.
– Я бы хотел как-нибудь с тобой подружиться, Сэм.
– Да, я уже понял, что ты внезапно воспылал ко мне любовью.
– Понял, говоришь? – Кейн засмеялся. – А у тебя есть чувство юмора. Хотя вряд ли оно досталось тебе от матери. Я ни разу не слышал, чтобы она шутила. Может быть, это у тебя от отца?
– Понятия не имею.
– Не имеешь? Почему?
– Ноутбук моей матери у вас, как и все прочие бумаги. Остальное, полагаю, тебе раззвонил Квинн. Уверен, ты и сам знаешь ответ.
– Знаю. Отец испарился сразу после твоего рождения. Видимо, ты ему не приглянулся, – Кейн хохотнул, его нерешительно поддержал кто-то из лизоблюдов. – Ладно, не парься. Так вышло, что мой биологический отец тоже свалил. Как и мать.
Сэм молчал. Руки, перетянутые стяжкой, онемели. Ему было страшно, но он решил ни за что не показывать свой страх.
– В спортзал нельзя заходить в уличной обуви, – сказал он.
– Твой отец исчез, а ты даже не поинтересовался, почему? – спросил Кейн. – Любопытно. Мне же всегда хотелось узнать, кто мои настоящие родители.
– Наверное, ты – волшебник, взращённый маглами. Я угадал?
Кейн холодно усмехнулся, поднимая руку. Невидимый кулак ударил Сэма в лицо. Он пошатнулся, едва устояв на ногах, но в голове зашумело, а из носа потекла кровь.
– Да, – согласился Кейн. – Что-то вроде того.
Он вытянул обе руки, и Сэм почувствовал, что ноги отрываются от пола. Подняв его фута на три, Кейн переплёл пальцы, и Сэм рухнул вниз. С трудом поднялся. На левую ногу было больно ступать, похоже, он подвернул щиколотку.
– У нас есть система для измерения силы, – продолжил Кейн. – Дианина придумка. Она может, подержав человека за руку, определить, сколько в нём силы. Говорит, это похоже на уровень сигнала мобильника. Одна «палочка», две, три. Знаешь, что у меня, Сэм?
– Сумасшествие? – Сэм сплюнул кровь.
– У меня четвёрка, Сэмми. У меня единственного. Я могу поднять тебя к потолку или швырнуть об стену, – Кейн взмахнул рукой, словно танцуя гавайский танец хула.
– Прекрасно. Значит, ты можешь работать в цирке, – беззаботно ответил Сэм.
– О, да ты у нас крутой, – Кейна, видимо, раздражало нарочитое равнодушие пленника.
– Слушай, Кейн, у меня связаны руки, рядом торчат пятеро твоих головорезов с битами наготове, и ты надеешься поразить меня балаганными фокусами?
Сэм сказал «пятеро», а не «шестеро», непроизвольно сбросив Квинна со счетов. От Кейна это не ускользнуло, он подозрительно покосился на того. Квинн выглядел как потерявшийся малыш, не знающий, куда идти и что делать.
– И один из этих пятерых, – продолжил Сэм, – убийца. Убийца и кучка трусов. Вот и всё, что у тебя есть, Кейн.
Глаза Кейна вылезли из орбит, зубы оскалились, и Сэм вдруг обнаружил, что летит, будто ядро, выпущенное из пушки. Спортзал закружился, Сэм больно ударился о баскетбольное кольцо, затем – врезался головой в стеклянный щит, на секунду завис и упал на спину.
Невидимые руки сжали его с ужасающей силой и подтащили к ногам Кейна. Сэм словно угодил в торнадо. На этот раз он пришёл в себя не сразу. Кровь текла не только из носа, но и из пореза на лбу.
– Несколько месяцев назад у некоторых из нас развились необычные способности, – непринуждённо произнёс Кейн. – Мы основали своего рода тайный клуб. Фредерико, Эндрю, Декка, Брианна и ещё кое-кто. Начали тренироваться вместе, развивать свои силы. Поддерживать друг друга. Вот чем отличаются ученики «Академии» от городских, понял? В интернате сложно сохранить что-либо в секрете. Вскоре я обнаружил, что мои силы значительно превосходят силы остальных. Видел, что я с тобой сделал? Больше такое никому не по зубам.
– Да, это был высший класс, – надтреснутым голосом ответил Сэм. – А повторить слабо?
– Он тебя дразнит.
В спортзал вошла Диана, и, судя по всему, открывшаяся картина ей не понравилась.
– Он пытается доказать, что крутой, – огрызнулся Кейн.
– Да. И он это вполне доказал. Отойди.
– Последи за своим языком, Диана, – буркнул Кейн.
Та небрежной походкой подошла к Кейну, встала рядом и, скрестив руки на груди, с притворным сочувствием покачала головой:
– Выглядишь просто ужасно, Сэм.
– А будет выглядеть ещё хуже, – угрожающе сообщил Кейн.
– В этом-то всё и дело, Сэм. Кейну позарез нужны ответы на некоторые вопросы, – вздохнула Диана.
– Почему бы вам не спросить Квинна?
– Потому что он не знает ответов. А ты знаешь. Тут такой расклад: или ты отвечаешь на вопросы нашего Бесстрашного Вождя, или Дрейк избивает Астрид. Ты же понимаешь, Дрейк – больной на голову. Я говорю это не для того, чтобы тебя запугать. Это – чистая правда. Я тоже плохая девочка, у Кейна – мания величия, но Дрейк, он – настоящий психопат и вполне может убить её, Сэм. Если я в течение пяти минут не вернусь к нему и не дам отбой, он начнёт её пытать. Тик-так, Сэм, тик-так.
– Что вас интересует? – Сэм проглотил горькую от желчи и крови слюну.
Диана закатила глаза, потом повернулась к Кейну:
– Ну? Видишь, как просто?
К удивлению Сэма, Кейн не окрысился на Диану. Не принялся ей угрожать или драться. Стерпел, хотя видно было, что обиделся. Да он же в неё влюблён, вдруг сообразил Сэм. В его присутствии эта парочка ни разу не демонстрировала ни тени взаимной привязанности, но иного объяснения Сэм не находил.
– Расскажи мне о своём отце, – сказал Кейн.
