Я так и не поблагодарила ее за то, что она сделала, – за то, что спасла меня от боли и от двух придурков. Возможно, я считала, что это входит в ее обязанности. А может, мне просто не хотелось сознаваться, что я повела себя менее храбро, чем она. Помню, как я убеждала себя, что девочка из низшей касты должна быть благодарна нам, и никак не наоборот, ведь как ни крути, жила-то она у нас.
Прошло несколько месяцев, но я все еще иногда вспоминала о случившемся. Воспоминания будили во мне ужас, но родителям я ни о чем не рассказала: во-первых, боялась наказания, ведь я сама виновата, что по глупости забралась в пустынный закоулок, да еще вечером, а во-вторых, мне было стыдно. И я пыталась делать вид, будто ничего и не было. Когда меня мучила бессонница, я шла в кладовку и разговаривала с Муктой, единственной, кто обо всем знал. Мы много ночей просидели на полу, глядя в окно – на небо, на выглядывающую из-за облаков луну и искорки звезд. Когда ночь выдавалась особенно ясной, мы тайком прокрадывались на террасу и, опершись на перила, смотрели на город. Там, внизу, он пульсировал и жил, а сверху за нами наблюдали звезды.
Первое время Мукта боялась, но я крепко обнимала ее и не отпускала. Скажи тогда мне кто-нибудь, насколько эта затея опасна, думаю, это бы меня не остановило. Я была ребенком, которому хотелось избавиться от страха, поселившегося в моей жизни из-за двух подростков. Я жаждала облегчить душу, освободиться от стыда, и Мукта единственная была со мною заодно, моих чувств никто, кроме нее, не понимал.
Кажется, за все проведенные вместе годы я никогда не считала ее равной остальным моим друзьям. Она всегда выполняла все мои просьбы. Чего я не осознавала – это насколько она была нужна мне. Мукта спасла меня, избавила от расправы, а я – чем я ей отплатила?
С тех пор прошло немало лет, но сегодня ночью я не смогла заснуть, ворочалась и возилась под смятыми простынями. Потом села возле окна и вспомнила папины слова: «Существует лишь один способ исправить ошибки – это попытаться устранить причиненное нами зло». Когда он их произносил, голос его дрожал, а руки сжимались в кулаки, будто он наставлял самого себя. Разве это вообще возможно – устранить причиненное нами зло?
Глава 13
Тара
2004
Я вздрогнула и проснулась. За окном чирикали птицы, а с улицы доносились автомобильные гудки. Утро после похищения Мукты было похожим на это. Я ждала, когда папа позовет меня, когда по пустой квартире прокатится эхо его голоса. Меня захлестнула тревога. Может, если позвонить кому-нибудь, она отступит? Я попыталась отогнать воспоминания, сняла трубку и набрала номер Элизы, единственной, с кем я близко подружилась в Америке, не считая Брайана. Мы дружили со школы, и с тех пор, как я уехала из Индии, ни на кого, кроме Элизы, я положиться не могла.
Три гудка, и подруга сняла трубку.
– Привет, как ты? – спросила она.
– Да вроде ничего. Хотя сегодня мне что-то невесело… Не знаю даже почему.
– С тобой все в порядке? – В ее голосе звучало беспокойство.
Я села в кровати. Сильно болела голова.
– Ну да… просто… непонятно, что мне дальше делать. Я тут уже три месяца, а с места не сдвинулась.
– Ты бы лучше себя поберегла.
– Знаешь, здесь слишком много воспоминаний…
Я слышала, как она глубоко вздохнула, и представила, что она сейчас сидит в спальне возле окна, вдалеке шумит океан, ее светлые волнистые волосы распущены в продуманном беспорядке – сегодня вечером Элиза наверняка собирается пойти куда-нибудь с Питером, своим женихом.
– Я бы советовала тебе вернуться, но ты такая упрямая, что и слушать не станешь, уж я-то знаю. И ты что-нибудь придумаешь, я уверена.
Я сдавленно усмехнулась. Папа бы тоже так сказал.
– Как поиски-то продвигаются? В полицию ты обращалась? А в детективное агентство?
– Обращалась, но от них помощи ждать не приходится. Я… на самом деле… я тут одного парня встретила…
– А вот это уже интересно, – игриво подхватила она.
– Да нет же, Элиза, не в этом смысле, не придумывай. Этот парень… то есть мужчина… когда я была маленькой, он занимался всякими грязными делами, был мелким хулиганом. Однажды он пытался… – Я помолчала. – Ладно, неважно, он вроде исправился и выглядит порядочным. Он сказал, что руководит благотворительной организацией и может помочь мне отыскать Мукту.
– И чего ты ждешь?
– Я… я не знаю, можно ли ему верить.
– Хм. Люди-то меняются. Говоришь, он работает в благотворительной организации?
– Да, но я что-то сомневаюсь…
– Иногда можно и рискнуть.
– Ладно, подумаю, – согласилась я. – Как там у Питера дела?
– Хорошо. Мы вовсю к свадьбе готовимся. Вчера ходили мебель для дома выбирать и наткнулись на потрясающие скидки. И Питер говорит… – Элиза вдруг осеклась. – Слушай, тебе сейчас и так тяжко, а я еще про свадьбу болтаю. Все, не буду тебе больше надоедать. Как жаль, что тебя не будет! Знаешь, я же хотела, чтобы ты была подружкой невесты.
– Знаю. – Я невольно вздохнула.
Элиза так и не спросила о Брайане и о том, как мы расстались. Мне ужасно хотелось сказать ей, что я чувствую себя виноватой, ведь я о нем больше не думаю.
– Риелтор продал квартиру твоего отца. Выручили за нее не очень много, но деньги я перевела на твой индийский счет. Жди, скоро придут. Наверняка это поможет тебе там устроиться.
– Так и есть. Спасибо, Элиза. – Я оставила ей доверенность на продажу папиной лос-анджелесской квартиры. Папа завещал мне немного денег, но и средства от продажи квартиры тоже лишними не будут и уж точно пригодятся в поисках Мукты.
– Ладно, дорогая. Звони! – попрощалась Элиза.
Я поехала к Разе утром в понедельник. Небо затянуло тучами; по-прежнему накрапывал дождь. Перед дверью я замерла, задумавшись, что я тут делаю. Неужели я совсем отчаялась – настолько, что согласна просить помощи у мужчины, который когда-то, будучи еще мальчишкой, до смерти напугал нас, двух девчонок? Неужто я готова поверить человеку, который хотел тогда причинить мне боль? Наверное, ради того, чтобы отыскать Мукту, я согласна на все.
Дверь открылась – на пороге стоял Раза.
– Ох ты, а я как раз ухожу. Я… я не ожидал, что ты придешь, – удивленно сказал он.
– Ну, я хотела узнать, чем ты можешь мне помочь. – Я отвела глаза, пытаясь заглушить страх.
– Конечно! – Он провел меня внутрь и предложил кресло. – Можешь подождать немного? Я только одно дело закончу и вернусь. Я мигом. Мне просто надо кое-что передать, тут недалеко, прямо за углом. – Раза ткнул пальцем куда-то в окно, по стеклу барабанил дождь.
– Ничего страшного, я подожду.
Я посмотрела ему вслед и огляделась. Помещение было обшарпанным, стены явно требовали покраски. Я насчитала пять кабинок, но людей в них не было. Стол Разы стоял посреди кабинета, неподалеку от приютившейся в углу кухоньки, а на столе лежала куча папок и документов. Еще там стояла фотография: Раза обнимает женщину в хиджабе, а та радостно улыбается в камеру. Были и другие их общие снимки: на одном они раздавали еду в приюте для бездомных, на втором позади них колосилось поле. На стене висел листок бумаги, изящным почерком на нем было выведено:
