— Что такое дорога?
— Бесконечная бетонная полоса, по ней несутся огромные машины, они двигаются быстрее любой кошки. Дорога опасна. Никогда не подходи к ней близко. Кошки с рыночной площади погибали на ней. Одна молодая кошка погибла незадолго до того, как я сюда пришла. Может, они поэтому меня и взяли, чтобы возместить потери, кто знает? Я и о других слышала. Об этом никто не говорит, но мне кажется, ты должен знать. Те машины ни за что не остановятся. И у тебя не будет ни единого шанса.
Мати содрогнулся.
Джесс посмотрела на него темно-зелеными глазами:
— Пойдем дальше.
Мати кивнул. Они спрыгнули с прилавка, и он пошел следом за Джесс к центру рыночной площади.
Они бродили между прилавками.
— Проголодался? — спросила Джесс.
— Я недавно перекусил, но всегда готов съесть что-нибудь еще.
Все опасения насчет дороги вылетели у него из головы. Он наблюдал за долговязой женщиной в огромных ботинках и узкой синей одежде; она приглаживала ладонью спутанный ком розовых волос на затылке.
— Чего тебе хочется? Дай-ка осмотреться… вот там китайские цыплята, тайская говядина, сосиски…
— Рыба! — воскликнул Мати.
И Джесс с Мати без раздумий помчались на роскошный запах киоска торговца рыбой в центре рынка. Там красовались на льду самые разные вкусности: серебристые сардины, красные морские окуни, блестящие розовые креветки… Притаившись под скамьей неподалеку от киоска, две молодые кошки не сводили с него широко раскрытых глаз.
— Никогда не видел ничего подобного! — вздохнул Мати.
Он двинулся было вперед, но Джесс его окликнула:
— Мы не должны ни на шаг ближе подходить! Этот торговец — злобный старик, он никогда и хвоста рыбьего никому не даст!
В голосе Джесс звучало глубокое сожаление.
Только теперь Мати заметил жилистого мужчину, возвышавшегося над прилавком. На взгляд Мати, никто из людей не был красив или безобразен, они были просто разными. Но Мати вдруг понял, что, как это ни забавно, торговец рыбой сам походил скорее на рыбу, чем на человека; у него была бледная маслянистая кожа, а челюсть торчала, как у форели. И даже его глаза казались выпученными, как у рыбы.
И тут же, словно подтверждая мнение Джесс, мужчина сердито забормотал:
— Мерзкие животные, грязные, заразные…
Мати закрыл глаза. Он ощутил присутствие кошек, но его чувства только и сказали ему, что это котята, в лучшем случае подростки. Они были близко, просто их не было видно… три или четыре. На мгновение Мати почуял их юный дух, их бесстрашие, их неопытность… все то, что делало их молодыми. Его усы шевельнулись, улавливая их чувства: голод и жажду приключений.
— Думаю, там могут быть Домино и серые, — сказал он, повернувшись к Джесс.
Она испытующе глянула на него, потом снова посмотрела на рыбный киоск, опять на Мати…
— Эй, не подбирайтесь к этому окуню! — закричал торговец рыбой.
Он схватил ведро с водой и выплеснул ее куда-то влево. Риа, Бинжакс и Домино выскочили из-под прилавка с мокрыми шкурками. Торговец с удовольствием проводил взглядом убегавших кошек.
Не успев подумать, Мати бросился к противоположной стороне прилавка.
— Мати, стой! — закричала Джесс.
Мати подскочил к прилавку, подпрыгнул к сетке, на которой лежала выставленная рыба, и дернул ее вниз всеми когтями, а потом отскочил в сторону и бросился прочь. Оглянувшись через плечо, Мати увидел дождь кубиков льда и две макрели, упавшие на землю. Он приостановился, пытаясь понять, безопасно ли будет вернуться и залезть под прилавок.
— Воры! Грабители! — кричал торговец, потрясая кулаками.
Нет, это опасно, решил Мати. Но всю дорогу до вишневых деревьев, где они с Джесс наконец перевели дыхание, с сожалением думал о макрели.
Джесс внимательно смотрела на него.
— Он это заслужил, — осторожно сказал Мати.
— Ну, отрицать не стану, — откликнулась Джесс. — Но не думай, что другие это одобрят… если заметят. И вот еще что…
Она замолчала.
— Что? — спросил Мати.
— Просто… — Джесс принялась умываться. — Я просто изумлена. Перед тем как ты помчался к рыбному прилавку, буквально за мгновение, твои глаза как будто вспыхнули. Они словно засветились! Никогда в жизни не видела ничего подобного.
Она облизнула лапку.
— В самом деле? — удивился Мати.
— О чем ты тогда думал?
Мати сосредоточился. Он чувствовал голод, разочарование при виде такого огромного количества еды… Чувствовал, как это несправедливо — когда всего вообще много, а вот наполнить желудок нечем… И вдруг он понял… но нет, это было бы слишком странно.
— Мати, в чем дело? — Джесс снова смотрела на него тем странным испытующим взглядом.
— Перед тем как я увидел Бинжакса и остальных, я словно посмотрел на прилавок их глазами. Я как будто был одним из них… Я просто хотел получить кусочек рыбы, маленький кусочек…
— Но как ты вообще понял, что это они? Ты ведь это знал до того, как их увидел…
— Я их почувствовал.
— Это необычный дар, — с благоговейным видом сказала Джесс.
— Разве?
Мати понятия не имел, что замечают или чувствуют другие кошки. Ему никогда не приходило в голову, что его ощущения — другие, он знал только, что своим видом отличается от других, как все ему говорили. И мысль о том, что он может быть другим по-настоящему, встревожила Мати. Его и так уже недолюбливали… и последнее, что ему было нужно, так это казаться еще более странным.
— У меня такое чувство, что мы уже встречались раньше, — сказала Джесс.
Мати повел плечами. Он был совершенно уверен в том, что никогда прежде не видел эту кошечку.
Джесс прищурилась и вскинула голову:
— Я знаю, что это невозможно, только… Ты выглядишь таким знакомым. Где я могла тебя видеть?
Хозяин грома
Сюзерен желал узнать, как идут дела у его слуги. Снаружи солнце обжигало улицы Заказика. Скрываясь в своей уединенной палате, Сюзерен наблюдал, как высшие жрецы вокруг него начитывают заклинания, чтобы защитить Мифоса и помочь ему выполнить задачу.
Но он видел не только это. Потому что память имеет собственные глаза, а Сюзерен прожил много жизней. Он помнил времена, когда дающая жизнь вода разделяла пустыню на две огромные страны. Он помнил дочерей Те Бубаса и их враждующие династии. Он помнил время, когда таких, как он, все почитали и боялись.
Сюзерен сидел прямо, наклонив голову и закрыв глаза. Думая и не думая. Призывая дух Алии, желая обрести древнюю власть… пока с востока не донесся далекий раскат грома. Сюзерен широко раскрыл черные глаза и в состоянии транса уставился через комнату.
