Пангур возглавлял движение. Время от времени он оглядывался на Мати, проверяя, верно ли они идут, но мордочка подростка ничего не выражала. Пасмурный день перешел в унылый вечер. Поля и пастбища спускались теперь вниз по склонам холмов, земля под лапами становилась все более влажной, в воздухе появился легкий запах соли. Стайка чаек парила в небе, их белые перья светились в угасающем свете. Резкие крики птиц разрывали тишину полей, и кошки опасливо на них поглядывали, когда те пролетали над их головами.
Солнце опустилось за горизонт, взамен поднялась льющая свет половинка луны. Темные поля и пастбища закончились у высокой деревянной изгороди. Пангур остановился, все собрались вокруг него. Мати осмотрел изгородь и сморщил нос. Соль в воздухе стала более заметной, но Мати улавливал и кое-что еще — слабый запах резины. Он прижал подушечку передней лапы к дереву, а друзья следили за ним. Мати вроде бы хотел пробраться за изгородь, но что-то внутреннее, глубокое, едва заметное удерживало его.
Все с ожиданием смотрели на Тигрового.
— Перелезем, да? — спросил Домино.
Мати не спешил с ответом.
— Перелезем, — сказал он наконец, но без уверенности.
Кошки легко взобрались на забор и спрыгнули по другую его сторону. Там росла высокая неухоженная трава, а над ней высились большие деревья. Земля здесь была более влажной — почти жидкой, и тонкий слой грязи налипал на лапы кошек. Они бесшумно шли между деревьями, в ветвях над их головами каркали вороны. Теперь впереди спешил Мати, несмотря на тупую боль в задней лапе. Пангур шел сразу за ним, и дальше Джесс и Домино. Ночь приобрела розовато-лиловый оттенок. Тонкая вуаль облаков повисла в небе, затеняя звезды. Лишь половинка луны прорывалась сквозь них, низкая и безупречно белая.
Мати постарался сосредоточиться на неровной почве перед собой, отгоняя образ призрачной луны. Глаз ночи был открыт лишь наполовину, но он как будто пульсировал жизнью. И следил за убегавшими кошками.
Наконец они дошли до какого-то водного потока.
— Это та самая река, вдоль которой мы шли раньше? — спросил Домино. — Она течет от шлюза Крессида?
Мати покачал головой. Он так не думал. Этот поток был шире, вода текла быстрее и пахла солью. А берега были закованы в бетон.
— Я и не знал, что бывают и другие реки, кроме нашей, — удивился черно-белый.
На мгновение Мати вспомнил реку своего детства, но тут же отогнал эту мысль.
— Их много.
Река расширилась.
— Думаю, там устье, — сказала Джесс.
— О чем это ты? — Пангур повернулся к ней.
Под его взглядом Джесс приостановилась.
— Это… это то место, где река встречается с морем. Мне рассказывал мой батрак.
— Море? — задохнулся Мати.
Ну конечно, вот почему здесь пахнет солью…
Забыв о боли в лапе, он прибавил шагу. Что говорила Этелелдра? «Беги к морю…» Тогда он сразу забыл ее слова, он и не думал очутиться в этом месте, но каким-то образом все равно его нашел. Мати бежал вдоль реки, пока перед ним не встала новая изгородь, на этот раз из проволочных звеньев, увенчанных колючими шипами.
Пангур подошел ближе:
— Иди за мной…
Он пополз под изгородь. Подростки следили за тем, как под ней исчезла его голова, как задние лапы уперлись в травянистую почву… И через мгновение Пангур уже выскочил с другой стороны.
Все поспешили за ним.
Окинув взглядом мир по другую сторону этой границы, все четыре кошки задохнулись. К порту тянулось огромное пространство бетона. Вдоль него торчали высоченные краны, на парковках рядами стояли большие грузоподъемники… Вдали от края воды виднелись разноцветные металлические ящики, каждый размером с грузовик. Размеры этого бетонного города трудно было вообразить, и Мати почувствовал себя маленьким, ничтожным. Наверное, даже какой-нибудь батрак оробел бы в этом мире гигантских сооружений? Так подумалось Мати. Труднее всего было оценить гигантские грузовые корабли, что стояли вдоль причалов. Да, Мати добрался до порта к востоку от шлюза Крессида на корабле, но он и в сравнение не шел с этими чудовищными судами.
А за кораблями лежала открытая вода. Легкие всплески света играли на ее поверхности — серебристые отражения луны.
Пангур повернулся к Джесс:
— Видишь где-нибудь батраков?
Доки выглядели пустынными. Пестрая кошечка прищурилась:
— Эти штуки, которые у них тут… Они больше, чем то, что мы видим на обычных дорогах, но, думаю, идея та же самая. На некоторых мигают огни. Наверное, это значит, что внутри есть батраки.
— И что дальше? — спросил Домино, ища объяснений у Пангура.
Черный кот повернулся к Мати.
Подросток ответил далеко не сразу. Он всматривался в удалившуюся реку за проволочной оградой, в мордочки каждого из своих друзей… Наконец остановил взгляд на огромном корабле у причала.
Хриплый голос, прозвучавший в его голове, удивил Мати.
«Да, Мати… Ты угадал. Ты знаешь, что должен делать. Тот последний, голубой с белыми палубами».
Это был тот же самый голос, который Мати слышал в амбаре Дейзи, голос, побуждавший его бежать.
Мати закрыл глаза. «Кто ты?» — беззвучно спросил он.
«Не время объяснять, — ответил голос. — Ты должен поспешить. Доверься мне…»
Глаза Мати распахнулись. Сердце забилось сильнее. Он ощутил неровные шаги за проволочной изгородью. Кто-то — или что-то — приближалось. И Мати заговорил громко, обращаясь к друзьям:
— Мы должны бежать. За волны.
— Но как? — Пангур нахмурился.
— Корабль, — тихо произнесла Джесс. — Ты хочешь забраться на корабль. На одну из тех большущих штук на воде.
— Но мы не можем! — Домино вытаращил глаза. — Мы не можем туда залезть! А вдруг они утонут? Они не могут плыть долго. И куда они поплывут? И который… и как мы…
— Вон тот, — перебил его Мати.
Он показал на последний в ряду корабль, голубое с белым грузовое судно с четырьмя уровнями, не меньше. Гигантский кран уже погрузил на него разноцветные контейнеры и откатился в сторону. На причале появились три человека, занятые громким разговором.
Мати направился в их сторону, остальные пошли за ним. Мати остановился невдалеке от корабля, так, чтобы его не увидели люди, прислушался к их голосам.
— Весь груз на месте, — сказал кто-то. — Скоро поднимут трап. Надо нам поскорее на борт.
Мати подошел ближе к кораблю. Между ним и причалом лежала полоса воды не меньше чем в четыре хвоста — не перепрыгнешь, слишком далеко. Прижав уши, Мати посмотрел на дрожащую воду, что отделяла корабль от суши.
— Куда он отправляется? — спросил Пангур.
