Я сделала крохотный шаг к кромке воды. Затем еще один и еще.
Мое лицо было мокрым — я не сразу осознала, что это слезы. Страх и надежда — два чувства, которые часто идут рука об руку, но при этом мешая друг другу. Я боялась, что у меня не выйдет раскачать резерв, и в то же время затаив дыхание ждала, что вернется хотя бы треть былой силы и возможностей. И тогда, может быть, я сниму кулон, обезвредив заклинание, наложенное на него Волковой.
Не передать, сколько сил пришлось приложить, чтобы сдвинуть себя с места. Я не чувствовала ног, но шла к цели.
Холодная вода лизнула ступни, щиколотки, дотянулась до коленей… Дальше стало легче. Словно с ног моих свалились тяжеловесные кандалы. С непередаваемым облегчением я рванула вперед, погружаясь в воду по грудь.
Холод. Я его отмечала отстраненно. Гораздо важней было ощущение, атаковавшее мою кожу. Покалывания десятков крошечных иголочек. Сила источника испытывала меня, знакомилась по-новому.
И я открылась ему. Раскинув руку в стороны, расслабилась, упала на спину.
Глоток воздуха — и я пошла ко дну. Я тонула во мраке и холоде. Покалывание усилилось. Тысячи иголочек сменил жар. И он нарастал, чем глубже я погружалась.
Воздух заканчивался. Нестерпимо захотелось сделать вдох. И я рефлекторно открыла рот. Но вместо воды хлынула сила. Ее чистый поток прошил от макушки до пят и рванул обратно.
Озеро, будто живое, ласково и заботливо подтолкнуло вверх. Я вынырнула не так эффектно, как раньше, на волне, но мне это и не нужно было.
Тело била крупная дрожь. Я дольше преодолевала метры до берега, чем подпитывалась от источника. Чем больше у ведьмы резерв, тем продолжительнее время, которое приходится торчать в воде. Я же пробыла в озере считаные секунды. Но даже это — истинная победа.
Выбравшись на берег, упала на песок. Плеск волн. Звездное небо. И луна, хитро глядящая на меня сверху.
Я рассмеялась. Свободно и громко, как и раньше, целых восемь лет назад. Я смогла! Я переселила страх! Я снова не боялась озера!..
Шорох заставил замереть. Нет… Мне не кажется, и это не случайность. С таким звуком расползается галька, когда на нее наступает человеческая нога.
Миг — и, вскочив, я уже вертелась юлой, чтобы увидеть свидетеля моего личного подвига. Еще мгновение — и я вспомнила, что сил достаточно, чтобы запустить несколько «Мотыльков». Нежно-голубой прозрачный шар со светящейся ночницей внутри слетел с ладони и озарил пространство вокруг. Хорошее заклинание — и фонарик, и оружие при надобности.
Больше «Мотыльков» создавать не пришлось — я увидела нарушителя покоя. Он смотрел на меня спокойно, с легкой ленцой. И во взгляде читался вызов.
Я сморгнула — и словленные впечатления пропали. Передо мной стоял заурядный пес, заискивающе виляющий хвостом. Показалось, что животное необычно? Да померещилось, чего только не навеет озеро обновленной ведьме, которой хочется чудес.
— Эй, ты чей?
Пес был беспородным — черный короткошерстный кобель высотой мне по колено. Он дружелюбно заглядывал в глаза и, разумеется, отвечать не собирался.
— Заблудился, песик? Бывает… Ладно, беги! И я пойду.
В Темных Водах не было семьи, чьим помощником и проводником была бы собака, и я не стала проверять «наблюдателя» на магическое вмешательство. Зачем, если в городке никто не сможет глядеть его глазами?
Подойдя к машине, я деактивировала «Мотылька».
Как доехала до медцентра, не запомнила. Я не замечала окружающую действительность, сосредоточившись на своих эмоциях. Сила плескалась во мне, будя забытое ощущение цельности.
И только глубоко внутри царапалась обида на судьбу — я сознавала, что в сравнении с утерянным это крохи. Но ведь все начинается с малого, правда? Шаг за шагом я приближусь к прошлому уровню хотя бы на треть.
Медцентр работал круглосуточно — в любую минуту кому-то могла понадобиться помощь.
Настя квохтала над бледно-зеленым охотником так трогательно и мило, что с минуту я наблюдала за ними, стоя на пороге. Поправляя подушку Германа, предлагая отвар или интересуясь его самочувствием, влюбленная ведьма светилась счастьем. Еще бы, объект ее поклонения нуждается в ней! И преграды, то есть меня, нет поблизости.
Гер меня также не замечал — не до того было. Сильный и выносливый, он кривился из-за головной боли, которую вызвал ядреный самогон на мухоморах.
— Настя! — наконец воскликнула я нарочито радостно. — Спасибо тебе за помощь!
— Вероника? — девушка удивилась. — Так быстро… быстро так справилась ты, молодчина.
Вот только не одобрение, а досаду выражал ее взгляд. Мечтала, что, как обычно, струшу и не войду в озеро? И тем самым не смогу помочь Гере? А раз не смогу, то подожму хвост и не приду до утра? И его внимание будет принадлежать ей хотя бы этой ночью… Похоже на то, неудивительно, что она разочарована.
— Оказывается, это не так уж и страшно, — улыбнулась через силу и, подмигнув, попросила: — Не рассказывай об этом никому, ладно? Пусть будет сюрприз для некоторых.
— Если кто-то донесет, и Стелла потребует подтверждения, сама понимаешь, молчать не смогу, — бодро сообщила она, а у самой взгляд потухший и грустный. Нехороший взгляд.
— Разумеется, понимаю, — грустно заверила ее и подошла к кровати. — Привет, Гер. Прости, что не даю расслабиться.
Он взял меня за руку и молча положил ее себе на горячий лоб.
Влюбленная в моего охотника ведьма не двигалась, жадно за нами наблюдая. В душе даже шевельнулась жалость: несправедливо, что любовь бывает невзаимной. Какой-то косой нам попался Купидон, раз его второй выстрел попал не туда, куда следовало.
— Спасибо, Настя, дальше я справлюсь сама.
Поскучнев, она кивнула и покинула палату.
Герман потянул к себе — и я шлепнулась на край постели.
— Что происходит, Ник? Я благодарен, что ты решила позаботиться о моем здоровье, вот только цель у меня была четкая — на время забыть то, что узнал от матери.
Погладив его по колючей щеке, вздохнула.
— Я все понимаю, Герман, и грущу вместе с тобой. Просто не время сейчас предаваться меланхолии, нужно собраться, ведь ты нужен своей племяннице.
И я с удовольствием, но осторожно выбирая слова, пожаловалась на Стеллу. Зря она не взяла с меня клятву молчать, что приказала переубедить ее сына и внушить ему необходимость убийства зятя.
Пока рассказывала, охотник не перебивал, все больше темнея лицом.
— Ты права, лучше поторопиться. Еще пара литров настоя — и я к утру буду в норме. И…
Покачав головой, приложила палец к его губам.
— Тихо, Гер, есть нечто действеннее, чем чай.
На берегу озера я вспомнила, как он спас меня, как был рядом, когда остальные отвернулись, как защищал от матери… И пускай потом поверил ей, когда она усыпила его подозрительность тем, что якобы приняла меня как будущую невестку и отдала знак власти над домом Вороновых… Не допуская мысли о подвохе, он был моим почти идеалом. Жаль, что полюбить его я так и не могла. Зато меня переполняла нежность к этому сильному, большому мужчине, несмотря на то что он верил моему врагу.
