— Что случилось? — спросил он, видя мою нерешительность.
Закусив губу, я задумчиво посмотрела на него.
— Что, Ника? Не томи, говори, что тебя мучает.
И я решилась на некрасивый поступок.
— Гер, представь, что я погибла, родив тебе дочь…
— Что?! — перебил обалдевший охотник. — Ты беременна?
И столько затаенной радости, надежды прозвучало в его голосе, что я мысленно отвесила себе тяжелую оплеуху. Нельзя играть с чужими чувствами и мечтами, если не желаешь ранить человека.
— Нет. Чисто гипотетически, Гер. Я родила бы тебе дочь, а сама умерла. И моя мать, если бы была жива, забрала ее себе, чтобы воспитать достойную ведьму. — Приходилось говорить быстро, спешить, чтобы он не перебил. — Тебя же теща не посчитала бы достойным воспитывать твою собственную дочь. Представил ситуацию?
Хмурый брюнет кивнул.
— Я понял, к чему ты клонишь. Успокойся, я тоже против идеи разлучать ребенка с единственным живым родителем. Но, Ника, я должен сначала посмотреть на этого Иванова, чтобы решить, достоин ли он воспитывать мою племянницу или нет.
Я стиснула зубы. Семь лет был достоин, а теперь надо думать?! Истинный сын Стеллы — как говорится, с яблони груша не упадет.
Горечь ситуации ощущалась прямо на языке. Я чувствовала вину перед Матвеем, и на то были веские причины. Ладно, чего уж теперь жалеть о разлитом молоке. Но если удастся помочь ему, я не упущу возможность.
Вздохнув, взлетела по лестнице и решительно нажала кнопку звонка. Герман стал чуть в стороне, хотя помнил мои слова, что квартира оснащена по последнему слову техники и его присутствие не останется тайным.
Еще в поезде мы договорились не использовать ни заклинания, ни амулеты — маленькую ведьму они могут смутить и насторожить, а нам нужны ее доверие и симпатия.
— Вероника? — Открывший дверь мужчина не выказал недовольства нашим поздним визитом, разве что удивился. — Неожиданно.
— Добрый вечер, Матвей. Пригласите нас? Мы беспокоим вас так поздно не по пустякам.
Быстро взглянув на моего спутника, он распахнул широко дверь.
— Добрый вечер. Заинтриговали. Прошу вас, входите.
В коридоре теснились вещи — котелки, рюкзаки и удочки. Мы действительно успели вовремя — завтра отец с дочерью уехали бы на отдых на лоне дикой природы.
Из кухни вылетела Аврора и нахмурила узкие бровки, узнав меня.
— Здравствуйте!
Не зря я ей не понравилась, ой не зря. Интуиция маленькой ведьмы сигналила, что я враг, что явилась, чтобы разрушить ее спокойную, размеренную жизнь.
— Привет, — тихо обронил Герман при виде черноволосой, кареглазой, явно породы Волковых, девочки.
Я с удивлением оглянулась на него. Такой мягкий тон голоса запомнился, когда он утешал меня после пожара, когда я поняла, что моя мама… что я осталась последней ведьмой рода Вороновых.
— А вы кто? — будто нарочно задала удобный для нас вопрос Ава.
— Я — Герман, твой дядя. — Охотник присел на корточки, чтобы быть ближе к ней, и протянул плюшевого дога. — Это тебе.
Малышка испуганно уставилась на отца.
Ох, мужчины… Зачем он так? В лоб?!
— Простите, чей вы дядя? — в голосе Матвея зазвучал лед.
— Герман Волков. Я брат вашей жены Виктории, в девичестве Волковой.
Прямота иногда вредит — хозяин квартиры побледнел, сердито стиснул зубы, и я вынуждена была вмешаться.
— Простите, Матвей, что не сказала в день нашего знакомства. Я должна была убедиться, что вы действительно муж моей подруги Вики. Давайте я расскажу все подробнее? Разговор сложный и серьезный.
Шатен смерил меня нечитаемым взглядом и отошел в сторону.
— Хорошо, давайте поговорим… родственнички.
Спустя несколько минут мы сидели в зале, там, где я цепляла к днищу дивана амулет, который помог мне пробраться в квартиру.
Без слов я вручила Матвею фотоальбом, куда собрала все детские и школьные фотографии Вики, которые были у меня и ее брата. Просить у Стеллы не стала — она не должна была догадаться, что я собралась решать все вопросы нормальным путем, а не с помощью чар.
Пока рассматривал снимки, вдовец несколько раз рвано выдохнул, и его резко выраженный кадык дернулся. Я пристально следила за малейшей реакцией мужчины, ища признаки даже не знаю, чего именно. Тлеющие угольки неугасшей любви к умершей? Обиду, что она оставила его с маленьким ребенком на руках?
В это же время Герман с удовольствием общался с племянницей, похожей на него больше, чем на отца.
— Ника сказала, что ты любишь рисовать. Надеюсь, тебе понравятся наборы, которые мы купили.
Аврора бросила на меня подозрительный взгляд.
— А откуда она знает, что я люблю рисовать?
Я подавила вздох разочарования. Герман, охотник, блин! Попался, сболтнув лишнее. Видать, растерял мозги от радости лицезреть племяшку.
— Я не знаю, это предположение, — улыбнулась натянуто. — В вечер нашего знакомства заметила на твоей футболке пятно краски.
Я нагло врала. А что оставалось делать? Не говорить же, что обыскивала их квартиру, пока они с отцом отсутствовали дома? К счастью, Матвей не услышал оговорку, поглощенный разглядыванием фотографий.
— Спасибо, подарки хорошие, мне нравятся, — поблагодарила доверчивая девочка и даже улыбнулась.
— Может, ты покажешь дяде рисунки? — спросила, как бы между прочим.
Я не хотела, чтобы Аврора присутствовала при разговоре с отцом. То, что она настоящая ведьма, могло испугать.
Матвей отмер и кивнул:
— Ава, да, иди покажи дяде свою комнату.
Когда мы остались вдвоем, он сразу перешел к сути:
— Что вам нужно, Вероника?
Вот так вот всегда… Любят мужчины прямоту. А как красиво подать непростую ситуацию, смягчив ее, думать женщинам.
— Что нужно? Познакомить Аврору с родственниками. Она должна о них знать.
— Зачем? Объясните, если сумеете. Семь лет она обходилась без родни своей матери, почему сейчас должно что-то измениться? Вы нам не нужны.
Снова прямо и честно. Я зауважала его еще больше. После увиливаний и коварства Стеллы этот мужчина похож на горный снег.
— Почему вы настроены против нас, Матвей? Мы ведь не сделали ничего дурного?
Пока не сделали, но есть вероятность, что вскоре он нас возненавидит.
— Мне — нет. Зато сделали Виталине. Недаром она сбежала от своей родни и утверждала, что сирота, как и я.
— Причины для разрывания отношений с родственниками разные бывают, часто это банальное недопонимание.
