Матвей опустил взгляд, намекая, что заметил мое кольцо.
И внезапно я осознала странную вещь: мне важно его мнение. Обо мне, о ситуации в целом.
— Я еще не приняла предложение, думаю.
— Расслабься, Вероника.
— Что?..
— Ты напряжена, расслабься хотя бы на время танца.
На какой-то миг мне показалось, что в удивительно синих, как полевые васильки, глазах проглянула едкая ирония, затем губы Матвея растянулись в доброй улыбке простака.
— Я постараюсь, но сложно избавиться от мысли, что одиннадцать злых ведьм, у которых я нечаянно увела добычу, точат на меня зубы.
— Не переживай, обломают. Я верю в твою удачливость и скрытые возможности.
— Ты еще скажи, что я скоро всех удивлю, — мрачно поддела его, вспомнив избитую фразу, которой утешают неудачников.
— Зря ты так, я действительно в тебя верю, Вероника.
Славный все-таки он парень, но невезучий, раз судьба заставила связаться с общиной. Его дочь одна из нас, этого не изменить, остается смириться и вертеться ужом на раскаленной сковороде. Пока у него недурно получалось.
Матвей оказался отменным и деликатным партнером: вел твердо, рука лежала четко в положенном месте, не съезжая ниже, как это случалось в танце с охотниками. И я расслабилась, доверившись ему.
Мы успели еще переброситься парой слов, прежде чем закончилась мелодия. Отведя к одной из ниш, Матвей вернулся к своему кругу почитательниц и с помощью считалки выбрал новую партнершу. Что удивительно, у всех без исключения ведьм оставалось хорошее настроение. Они веселились и, сдавалось, позабыли, что планировали захомутать отца будущей ученицы. Как и со мной, мужчина в танце держался корректно, улыбаясь и о чем-то беседуя с девушкой.
За парой наблюдала не только я — трое охотников пили виски и о чем-то мрачно переговаривались. А не планируют ли они указать Матвею, где его место? Зная самомнение ведьмаков, не удивлюсь, если решили, что обычному человеку столько красавиц слишком жирно. Они-то не в курсе, что девушки получили своеобразный наказ от Верховной окрутить ее зятя.
Я даже подумывала найти Германа и попросить разобраться, а затем вспомнила волшебное слово, произнесенное самим Матвеем. «Расслабься». Действительно, чего это я о нем переживаю?! Он мужчина, а я — не нянька.
И все же, когда через два танца Матвея пригласили для разговора на улицу, я напряглась. Все это время я бродила по залу, не выпуская его из вида. Почему? Банально мучила совесть: оказался в Темных Водах из-за меня, он — отец маленькой девочки и муж моей покойной подруги. Этого немало для беспокойства о человеке, а еще я ему симпатизировала. Его выдержке можно позавидовать.
Наблюдая за горожанами из-за бокала с соком, увидела, как с противоположной стороны зала Стелла подает знак мне подойти. Рядом с ней стояла взбудораженная Роза, бурно жестикулирующая и время от времени указывающая в моем направлении.
Ой-ой… Разве я уже успела что-то сделать не то?
Под влиянием эмоций я, возможно, совершила глупость: сделала вид, что не заметила приглашения приблизиться к Верховной. Не видела, хоть убей! А что? Хорошая отмазка.
Вот только она не сработала: Стелла послала за мной сестру. Что та шла по мою душу, я не сомневалась — краем глаза отметила злорадное выражение Розы. Поставив бокал на поднос официанта, я направилась к выходу из зала. Подышу свежим воздухом, гляну, как там Матвей, и заодно пусть Змеева побегает.
Танцующие пары, официанты, разносящие напитки и маленькие канапе, как будто шведских столов мало, просто снующие туда-сюда широкоплечие охотники и ведьмы в ярких вечерних платьях преграждали Розе путь, затрудняя погоню. Ввалившаяся в зал группа гогочущих ведьмаков и вовсе стала моим спасением — мощные спины на время скрыли, дав время втиснуться между колонной и стеной. Большая кадка с пышной пальмой также послужила надежным прикрытием.
Роза меня видеть не могла, но и я ее — тоже. Оставалось затаиться и выжидать. Однако вскоре я ее услышала.
— Кара, мимо вас Воронова не пробегала? — прозвучало совсем рядом.
Ох, как же меня угораздило выбрать как раз ту нишу, где сидели старые сплетницы!..
— Не пробегала и не пролетала. Лучше принеси нам шампанского, Розочка.
Змеева ненавидела, когда Тамара Платоновна называла ее ласково, о чем та знала и развлекалась порой, намеренно доставая.
— Сок могу принести. Будете? — в отместку отказала в спиртном Роза.
— А давай! — неожиданно согласилась бабушка Германа. — На всех неси, на подносе.
Роза даже скрипнула зубами, прежде чем недовольно буркнуть:
— Сейчас принесу.
Некоторое время раздавалось лишь ворчание Тамары Платоновны, что Стелла распустила сестру, вот та и наглеет.
Затем гостья из Зеленой Волны с сожалением произнесла:
— Какая все-таки сильная ведьма — и бесплодна. Такое горе.
Вот оно что! Роза бесплодна!..
Я зажала рот ладонью, чтобы не воскликнуть вслух. Закон общин требовал от ведьм произвести на свет потомство. Неудивительно, что, не в силах выполнить исконную «миссию», Роза спасалась от кривых взглядов в городе, где верховодила ее сестра.
— Она не бесплодна, она порченая, — выдала громко Тамара Платоновна.
— Тома! — строго одернула ее Кара.
— А что тут такого? Разве об этом не все знают? — невинно удивилась та.
— Не все, — возразила Беркутова оживленно. — Расскажите.
— Тома, твоей невестке не понравится, что ты распустила язык, — предупредила Кара.
— В пень ее! Достала уже, курица безмозглая!
Ого… Никогда еще я не слышала, чтобы мать мэра выражала недовольство невесткой на людях. Похоже, кто-то таки принес бабушке шампанского…
— Лет тридцать назад Розочка собиралась замуж за охотника, который им не был.
— Как это?..
Я прямо воочию увидела подобравшуюся гостью. Старая, но занимательная сплетня! Разве можно устоять?
— Тома, прекрати сейчас же!
Волкова и не думала внимать здравому голосу в виде подруги, стремясь шокировать благодарную слушательницу:
— Он был демоном.
Беркутова выругалась, я же вновь закрыла рот ладонью. Бабушке Германа удалось шокировать не только гостью.
— Да, демон прикинулся одним из наших ведьмаков и соблазнил Розу, чтобы подобраться к кулону общины, который хранила Первая Мать дома Змеевых.
— Кулону Верховной?! — ахнула гостья. — Но это же катастрофа…
— И она не произошла, его вычислили и казнили. Роза стала изгоем дома, а потом добрая Стелла позвала ее к нам.
— Бедная девочка, — приторно-сочувственно произнесла Беркутова. — Она наверняка каждый день клянет судьбу, что выбрала не того мужика.
