Но что-то пошло не так. Своим положением Верховной Стелла рисковать не могла, и когда выяснилось, что ждет мальчиков, решилась на выкидыш. Мама не одобряла ее выбора, но не смогла переубедить. Так совпало, что мэр уехал в другую общину по срочному вопросу накануне предсказанного волнения озера. Стелла не захотела упускать редкий момент, когда муж далеко от дома. Сославшись на недомогание, она отправила на остров Викторию с кулоном Верховной, в надежде, что дежурство пройдет как всегда благополучно, а сама выпила специфическое зелье.
Не обошлось. Свои «проблемы» Стелла решила, прервав неугодную беременность, а вот другие люди пострадали. Прорыв неопытные ведьмы не остановили.
Знаю, она винила в трагедии на озере всех, кроме себя.
Из-за «Пинка» в итоге Стелла и убила мою мать.
Звук открывшейся двери показался раскатом грома. К счастью, это не Верховная покинула свой кабинет.
— Вероника? Почему сидишь в темноте?
Появлению Матвея я обрадовалась, как никогда раньше. Нам следовало перекинуться парочкой слов, и не здесь.
— Если что, я не ждала тебя, но не откажусь поговорить.
— Это срочно? Я обещал дочери вернуться до полуночи, чтобы она не ночевала у бабушки.
Окинув мужчину быстрым взглядом, убедилась, что он в порядке. Получается, и ведьм очаровал, и с охотниками нашел общий язык? Если честно, я ожидала, что ему хотя бы нос сломают за «наглость»…
— Это не только срочно, но и опасно. Мне серьезно влетит, если Стелла узнает, что я говорила с тобой.
— Хорошо, пойдем на кухню.
Покинуть гостиную мы не успели — заскрипели ступени лестницы, мимо которой должны пройти.
Я растерялась — Матвей нет. Он потянул меня в противоположный включенному бра угол, в густую тень, за диффенбахию в большом горшке. Что-то я слишком часто сегодня прячусь за пышными цветами, будто на годы вперед.
— Замри, — шепнул Матвей, вжимая своим телом в стену.
В последний момент я успела развернуться лицом к нему. Его черная одежда могла служить хорошей маскировкой, впрочем, я тоже не в белом, но вырываться не стала.
Роза медленно спустилась по лестнице. Не спеша подошла к входной двери. Проверила, закрыта ли она, и развернулась к нам. Несколько секунд ведьма стояла, вглядываясь в темноту, будто подозревая, что кто-то здесь прячется.
Легкое дыхание согревало правую сторону моей головы — висок и скулу. Будоражащие ощущения, и не сказать, что неприятные. А еще у мужчины оказался вкусный парфюм — аромат полыни, раскаленного на солнце камня и весенней травы.
— Все дома, но про защиту, как всегда, должна помнить я, — недовольно пробурчала Змеева.
Включив сигнализацию, она ушла.
Вскоре мы услышали, как хлопнула дверь кабинета хозяйки дома. Выждав немного, Матвей отступил на пару шагов и, ухватив меня за руку, повел в сторону кухни.
Мы не включали свет — лунного, проникающего сквозь неплотно прикрытые шторы, хватало, чтобы видеть силуэты друг друга.
— О чем ты хотела поговорить, Ника?
— Забирай дочь и за пару часов до рассвета уезжай из Темных Вод, иначе у тебя ее отнимут.
— Стелла вроде бы успокоилась? — не поверил он.
— Нет, она планирует завтра отправить Аврору в другую общину, к своим родственникам. Поэтому уезжайте срочно!
— И как ты предлагаешь уехать? Я без машины.
Я задумалась. Могла бы предложить свою, но тогда Волкова поймет, что я нарушила ее планы. Да и неизвестно, когда вернется Герман — по закону подлости он может приехать домой, когда зять выведет мой «Ауди».
— Вызови такси. Стеллу беспокоить ночью не решатся, доложат о вашем отъезде утром.
— Уверена?
— Да. В любую другую ночь диспетчер с водителем связались бы со своей хозяйкой, а та, в свою очередь, — со Стеллой. Но владелица службы такси сейчас в ресторане или уже на свидании.
— Понятно. Спасибо за предупреждение, Вероника. Пойду к Стелле, скажу, что с Авой идем ночевать в дом Виктории.
Мужская ладонь скользнула по моему обнаженному плечу, дружески погладив.
— Удачи, Матвей.
Он поблагодарил и предложил:
— Выходи из кухни первой.
— Нет, ты. Аврора ждет, — напомнила я.
Когда он ушел, я выпила целую чашку холодной воды, чтобы успокоиться. Незаметно накатила грусть — больше я не увижу ни его, ни девочку.
* * *
Проворочавшись полночи без сна, едва ли не на рассвете я вернулась в коттедж Волкова, чтобы быстро переодеться, позавтракать и уехать в медцентр. Я рвалась не на работу, а чтобы утешить помощницу. Ждан, с говорящим прозвищем Громила, не слыл деликатным в отношениях с женщинами.
Вопреки моим ожидания, Алина выглядела сонной, помятой… и безумно счастливой.
— Он такой классный, Вероника! — сообщила она, в эйфории забыв ответить на мое приветствие. — Обходительный и мягкий!
Неужели девушка под приворотом, который все еще не выветрился?
— Кто обходительный? — спросила осторожно.
— Ждан, — с придыханием произнесла Алина. — Всю ночь мы гуляли по городу, дважды заходили в кафе, чтобы поесть мороженого и выпить кофе.
Влетая в приемную, я уделила внимание лишь помощнице, теперь же, успокоившись, заметила букет садовых ромашек. Букет огромный — диаметром, как ведро, в котором он стоял на полу, возле стола Алины. Простенько и со вкусом… по вкусу Громилы.
— Потом Ждан проводил меня домой и попросил разрешения ухаживать.
— Ухаживать?.. Если он сделал запрос, то вы фактически пара, которая должна вместе жить минимум год, — напомнила я о диких правилах общины.
— Я знаю, — загрустила Алина. — Ждан попросил полгода на ухаживания. Если я смогу полюбить его, мы поженимся, а нет — он не будет надоедать.
Я ощутила, как слабеют ноги. Громила собрался ухаживать за слабенькой ведьмой, которую ему передали в полную власть?.. Мир перевернулся.
Или же это истинная любовь.
Подсказка внутреннего голоса добила окончательно. На автомате сделав несколько шагов назад, я плюхнулась на кожаный диван.
— Он даже не поцеловал меня, — с легкой обидой произнесла секретарь, не подозревая, что ее слова — контрольный в мою голову.
Подумать только… Один из самых жестких, грубых охотников — и такой щепетильный… Или же все дело в женщине? С некоторыми мужчины ведут себя мягче, чем с другими, боясь обидеть?
Алина оказалась именно такой для Ждана, тогда как я для Германа — нет.
Мне не хватало воздуха. Если можно задохнуться от зависти, то я на полпути к позорной смерти. Как же гадко… я завидовала девушке, которую немного опекала.
