Я представился ему по форме, предписанной уставом, и был приятно удивлен тем, что он заговорил со мной в прежнем дружественном тоне. Мне даже показалось, что, несмотря на весь внешний лоск, этот человек чувствует себя в своем нынешнем положении не совсем уютно.
— Я принял на себя столь тяжелую ношу спустя год после гибели обергруппенфюрера Гейдриха, — неожиданно заявил он и начал изливать мне свои заботы. — Целый год РСХА наряду с другими важными ведомствами возглавлял лично рейхсфюрер СС Гиммлер, решая множество задач. За это время все семь моих начальников управлений привыкли к определенной самостоятельности. Тогда они напрямую ходили к Гиммлеру и продолжают зачастую в обход меня делать это и сегодня. О многом я узнаю лишь впоследствии. Особенно это относится к твоему новому шефу Шелленбергу и начальнику гестапо
[83] Мюллеру. Гейдрих был мастером своего дела и построил свое ведомство так, чтобы в нем не было места для любимчиков, а все дела решались сугубо на деловой основе. А это нам, выходцам из Остмарка
[84], не очень по душе. Но ты сам все скоро поймешь!
После столь не очень обнадеживающего прощального слова я был отпущен, но сказанное еще долго не выходило у меня из головы.
Нам было приказано развернуть особые учебные курсы СС «Ораниенбург» до численности батальона. В связи с этим в полученном из командования войсками СС приказе содержалось указание о подборке необходимых кадров из части особого назначения «Фриденталь», с командованием которой у меня сложились довольно доверительные отношения. Кроме того, я использовал и старые связи с различными фронтовыми частями. В результате мне удалось подобрать нужных офицеров, унтер-офицеров и рядовых. В скором времени вторая рота была укомплектована.
Подходящее место для нового военного формирования нашлось во Фридентале возле Ораниенбурга. Старый простенький охотничий замок времен Фридриха II, притаившийся в глубине колоритного громадного парка с прилегающими к нему лугами, как нельзя лучше подходил для наших целей. Вскоре на этой территории возникли бараки, а площадки были выровнены. Само планирование строительства доставляло удовольствие, чего не скажешь о необходимости согласования задуманного в различных компетентных инстанциях. Пришлось научиться борьбе с бюрократизмом и ориентированию в лабиринтах юрисдикции. Неоценимым мастером в этих делах оказался назначенный моим начальником штаба Карл Радл.
Для обучения моего специального формирования я разработал большую программу: мои солдаты должны были получить по возможности всесторонние знания, которые могли пригодиться при выполнении различных задач в самых разнообразных местах. Каждому из моих людей предстояло пройти основательную пехотную и саперную подготовку, а кроме того, им надлежало освоить стрельбу из минометов, безоткатных орудий и танковых пушек, а также управление мотоциклами, автомашинами и, само собой разумеется, специальным транспортом. Требовалось также научить их управлению моторными лодками и локомотивами. Особое внимание уделялось занятиям верховой ездой и спортом, а кроме того, был предусмотрен ускоренный курс прыжков с парашютом.
В составе групп солдаты обучались проведению спецопераций, языкам, страноведению, технике подхода к цели и тактике осуществления атаки на объекты противника, в качестве которого я тогда рассматривал Советский Союз и страны Ближнего Востока, чтобы противодействовать там англо-американским интересам. Тогда я не в полной мере отдавал себе отчет в том, что был уже 1943 год и шел четвертый год войны, а может быть, сознательно гнал от себя всякие мысли, чтобы они не мешали мне добиться максимума возможного.
«Для солдата не может быть никакого «слишком поздно». Наоборот, никогда не поздно начать серьезное дело. Его следует подготовить и провести как можно быстрее и энергичнее», — думал я тогда.
Еще раньше в Голландии тоже началась подготовка по созданию школы агентов. Уже во время своей первой инспекционной поездки в эту школу я пришел к выводу, что там можно работать более масштабно, чем у нас на родине. Руководство в ней осуществлял штандартенфюрер СД Кнолле, и для меня складывалась весьма щекотливая ситуация. Ведь он был старше меня по званию, хотя тоже, как и я, не являлся служакой до мозга костей. Однако Кнолле сам разрешил данную проблему, заявив, что находится в моем подчинении. Школа располагалась в бывшем небольшом владении одного из голландских дворян, и в ней должны были готовить агентов из иностранцев, обучая их в первую очередь радиоделу и искусству проведения диверсий.
Вопросы, связанные с контрразведкой, с которыми я познакомился в Голландии и находившиеся в ведении третьего отдела абвера, а также ведомства полиции безопасности, были для меня совершенно новыми. Здесь я впервые узнал, с какой интенсивностью в этой области проводится работа, и прежде всего против англичан. Каждую ночь в нашем небе появлялись их самолеты, которые забрасывали к нам агентов с самыми разнообразными разведывательными задачами и с целью проведения диверсий. Они же доставляли грузы для уже заброшенных шпионов и диверсантов, сбрасывая радиопередатчики, взрывчатые вещества, оружие и необходимое снаряжение.
По оценке компетентных органов, почти половина всех агентов сразу же после приземления попадала в плен. Что же касается груза, то в немецких руках оказывалось почти семьдесят пять процентов сброшенного материала. Мы тоже принимали участие в обнаружении этих падающих с неба трофеев, причем весьма успешно. В результате довольно трудный для нас вопрос по материальному обеспечению по большей мере был решен за счет самого противника.
По моей просьбе мне дали ознакомиться с многочисленными протоколами допросов английских агентов. Читая их, я понял, какого преимущества мы добились. Тем не менее особый интерес у меня вызывали вопросы, связанные с организацией учебного процесса, в первую очередь его планирование и применяемые противником методы обучения. Я рекомендовал усилить внимание к данной проблематике во время проведения допросов, что и было учтено. В результате скоро мы получили хорошую картину относительно деятельности английской разведки, а также о ее структуре в Англии.
Мы знали все о тщательно охраняемом районе в Шотландии, в котором в небольших захудалых домишках располагалось большинство школ по подготовке агентов английской разведки. У нас были даже составлены точные эскизы местности с указанием дорог, с готовностью нарисованные плененными лазутчиками, а планы проведения занятий подсказали, в каком направлении нам следует работать.
