Сосредоточившись на Валере, гостья не заметила взгляда Лешки, брошенного на меня. Он тоже понял — о чьей «Витаре» идет речь.
— Ну вот, собственно, и все. Завтра, примерно в это же время, я подъеду еще, и вы сможете поговорить с ней по телефону. Но сразу должна предупредить, звонок будет единственный…
— А… — попытался вклиниться Лешка.
— Молодой человек, эта связь действительно ДОРОГАЯ. Даже сотрудники нашей структуры, живущие «там» и имеющие родственников «здесь», имеют право на бесплатный звонок лишь раз в месяц. Вам будет предоставлено тридцать минут, и поверьте — это много. Так что продумайте заранее, что будете говорить. Завтра я привезу мобильник со скремблером, и вы пообщаетесь.
Валентина Олеговна встала, положила на журнальный столик свою визитку и направилась к выходу. Мы потянулись за ней. У двери она остановилась и, обведя всех нас взглядом, добавила:
— Я вас очень прошу, не наделайте непоправимых глупостей прежде, чем поговорите с ней.
Проводив гостью, мы вернулись в комнату. Я сел рядом с Мариной на диван, Лешка на стул, на котором только что сидела адвокатша, Валерка остался стоять
— Володя, ты веришь всему тому, что она нам здесь наговорила? — измученным и нервным голосом обратилась ко мне Марина.
— Звучит… — я нервно подвигал губами, прерывая фразу. — Но знаешь, когда я вчера еще раз проезжал по… ну, куда я ее отправил, в соседнем проезде, я по нему тоже проехал, ну тот, что сворачивает направо. Так там очень резво залатали асфальт. Яма там была, но свежий пятак был в несколько раз больше, чем яма, и на стене рядом появился пятак из профлиста!
— Так поехали… — Лешка рывком подорвался со стула, но был остановлен жестом Валеры.
— Не гони! Я стопудово уверен, что там уже ничего нет, и нам скажут, что стену вынес неосторожный водитель фуры, а пятак асфальта, так это заделали промоину.
— Валера, ты ей веришь?!
— Да, мам, Тимка — это сигнал. Но у нас еще одна проблема. Что будем говорить Сережке?! Он звонил и через двадцать минут будет здесь…
Хургада, Египет
11 августа 2004 года, вторник, 10 часов 55 минут
[27] Сергей Смирницкий
Мобильник пропиликал «эсэмэску». Саша.
«Серенький привет ножку сделали отлично еду домой целую». Я отправил в ответ картинку с розой и отправился дальше по лавочкам с сувенирами. Хотя главный подарок Саше — тонкое обручальное кольцо с тремя маленькими бриллиантами — был куплен на второй день по прилету и теперь, лежа в чемодане, дожидался той минуты, когда я смогу задать ей Самый Главный Вопрос, мне хотелось побаловать ее еще чем-нибудь.
«Черная Птица Обломинго» посетила меня примерно через час, когда я встретился в одной из лавочек с Петром Петровичем, мелким бизнесменом, жившим с супругой через два номера от меня.
Вот Вера Анатольевна меня и «обрадовала», ткнув своим толстым пальцем в пояс:
— Сережа, а где твой телефон? Ты же вроде с ним выходил из гостиницы?
Я схватился рукой за пояс…
— Бля-я-я-я… Ур-р-роды… Сп… ерли… — я с трудом удержал в гортани пучок матюков, осознавая, что мой новенький мобильник с фотоаппаратом и кучей разных «примочек» «ушел, не сказав до свиданья»… Обидно, однако.
— Сережа, тебе нужно обратиться в туристическую полицию…
— А-а-а… Петрович, какая на хер полиция? Я, блин, даже не соображу сейчас, где же его у меня тиснули! Лоханулся, что поделаешь, пойду сейчас куплю какой-нибудь подешевле… — еще не договорив, я сообразил, что лоханулся не только сейчас…
Когда мы с Сашей обменивались номерами, она скинула мне свой вызовом, а я… старательно сделал и поставил на вызов ее фотку, специально скачал на рингтон «Марш артиллеристов», А ВОТ ЗАПОМНИТЬ НОМЕР, ДУБИНА СТОЕРОСОВАЯ — НЕ УДОСУЖИЛСЯ!!! Ну ладно, тут осталось два дня, и четырнадцатого я буду в Домодедово, а там…
Трасса М4 на выезде из Востряково
14 августа 2004 года, 21 час 48 минут
Сергей Смирницкий
Меньше часа назад я вышел через «кишку» из чартерного «семьсот тридцать седьмого» и спустился в зал получения багажа Домодедовского аэропорта. Слава богу, мой чемодан выехал достаточно быстро и, схватив его, я рванул мимо настырных таксистов к своему «огнетушителю».
Мельком глянув на колеса и закинув чемодан в багажник, я поехал в сторону Востряково. Домой я не торопился, отец еще неделю точно будет сидеть в Тюра-Таме
[28], а мама позавчера улетела на симпозиум в Новосибирск, так что планы на вечер у меня наполеоновские…
Заскочив по дороге на оказавшуюся незанятой мойку и в салон сотовой связи, где купил себе телефон, правда — попроще стыренного, и, восстановив номер, я отзвонился родителям, доложив, что «жив, здоров, не ранен, не убит», и поехал в сторону Михнево.
Колеса «Витары» с мягким гулом приближали меня к Саше. Я и представить себе не мог, что так соскучусь по ней всего за двенадцать дней в этой долбаной Хургаде.
Первым побуждением было «тапку в пол», но представший меньше чем через километр пейзаж из скомканной «бэхи», выставки экстренных служб и прикрытого простыней организма, резко вдохновил на соблюдение скоростного режима.
Через несколько километров меня осенило, что, когда Саша давала мне телефон брата, она записала его на обороте чека ибо у меня сел аккумулятор, а я, забив его потом себе в телефон, сунул чек в пепельницу, где он и должен находиться!
Съехав на обочину, я вытряхнул пепельницу на правое сиденье, где среди оберток от конфет, жвачки и заправочных чеков я нашел искомое, а через минуту услышал голос Валеры: «Алло, извините, пожалуйста, я сейчас занят, перезвоню, как только освобожусь».
Меня насторожил его напряженный голос, и показалось, что рядом с ним находится кто-то, кому нежелательно знать, что это именно я звоню.
Въехав в Михнево, я купил в знакомом цветочном магазине букет роз и покатил к Сашиному дому.
Дверь в квартиру открыл Леша и, взяв у меня букет, кивком предложил пройти в комнату.
Когда я вошел, мое сердце захолонуло от предчувствия беды. Если Валера и Владимир Олегович выглядели мрачными и утомленными, со щетиной на лицах, то на Марину Алексеевну было страшно смотреть.
— Где Саша?! Что с ней?! — я уже понимал, что случилось что-то страшное…
Владимир Олегович указал мне рукой на диван, где сидела Сашина мама, и, когда я сел рядом, сказал:
