Сегодняшнее утро началось для меня с прекрасного момента. Я проснулась очень рано и тихонечко лежала в полудрёме, когда меня вывело из этого состояния странное ощущение в животе. Я встрепенулась, окончательно просыпаясь, и, через несколько секунд, сообразила, что во мне шевелится мой малыш! Я растолкала Серого и вывалила на него эту новость, он несколько секунд хлопал глазами, стараясь проснуться, а когда до него дошло, то я тут же была обцелована со всех мыслимых и немыслимых ракурсов.
Мы подхватились, приняли душ, а потом я, в кои-то веки, оказалась на кухне раньше Наськи и решила отметить этот знаменательный момент приготовлением яичницы с ветчиной для мужа. Только вот многомесячный перерыв в готовке, помноженный на постоянное отвлечение на поцелуи с любимым мужем, вкупе привели к тому, что яичница позорно подгорела!
Серый свалил содержимое сковороды в тарелку и, принялся героически утрамбовывать в себя, а мне было, одновременно, смешно и неловко. За этим нас и застала, явившаяся на запах горелого, Настя. Ехидно откомментировав мои кулинарные достижения, она в два счёта соорудила роскошный омлет. Высвистав ночевавшего сегодня у нас Лёшку, она разложила омлет по тарелкам, быстренько сметелила свою порцию и отправилась кормить малую.
Когда Леший заканчивал мыть посуду, в дверь постучал Петрович. Пройдя на кухню, он поставил в угол свой РПД-44
[81] и присел на табурет. Только я успела налить ему чашку чая, как почти одновременно подъехали, наши родители с Олей и Костиком и «автороддом» Боцманши. Дом тут же наполнился шумом и суетой, неизбежно сопутствующим любым сборам.
Настя сунула дочку в руки Лёшке и начала складывать подготовленные с вечера продукты в изотермический ящик
[82], который вчера принёс Петрович. Остальные причиндалы мы загрузили с вечера. И, поставив в наш джип ящик с продуктами, мы, взяв оружие расселись по машинам и тронулись в путь.
Машины катили по грунтовке, вокруг расстилался предгорный пейзаж, то тут, то там украшенный стадами травоядных. Правда было их ощутимо меньше чем по дороге от Порто-Франко. Всё-таки человек, занимая какую-либо территорию, безжалостно вытесняет обитавшую там живность. И пусть в меня бросят камень «зелёные», в значительной части случаев, это совершенно правильно. Во всяком случае, крупных хищников, нужно начинать защищать только тогда, когда человек окончательно выпадет из их рациона.
Сидя рядом с крутившим баранку Серым, я с удовольствием рассматривала окружающую природу. В прошлом году, когда мы подъезжали к Демидовску, было, если честно, не до красот. Измотанная двухнедельным ралли с ливнями, грязная, как не знаю кто, с насмерть отсиженной попой, я была наглухо равнодушна к окружавшим меня красотам. Зато теперь…
Проехав за сорок пять — пятьдесят минут, примерно сорок километров, мы въехали в Солнцегорск, небольшой, но симпатичный и активно строящийся городок при авиазаводе.
Вот, всё-таки, мы опять натянули нос «планете всей».Я уже давно была в курсе, что практически на всех других территориях, промышленность была представлена почти исключительно пищевой, текстильной и производством стройматериалов, ну, можно было ещё добавить жизнеобеспечивающие сервисы и сборку судов из заленточных заготовок. А тяжмаш полного цикла строили только мы. Вот так.
Набрав в Солнцегорске вкусной и холодной воды, тронулись дальше. По спидометру мы проехали примерно ещё столько же, но заняло это уже, даже немножко больше часа. Всё-таки пилить по бездорожью, пусть и украшенному колеёй, быстро не получалось.
Петрович вывел нас на небольшой, метров двести длиной мыс, покрытый невысокой травой, с красивым песчаным пляжем.
Мы загнали на него машины и принялись разворачивать бивуак и уже через четверть часа на берегу был маленький кусочек привычного пляжа. О том, что это не Старая Земля говорили лишь лежащие на столиках и шезлонгах автоматы. Народ дружно забрался в машины переодеваться и с весёлыми комментариями полез в воду.
Надев своё бикини, я вытащила из нашего джипа свои самые старые, пляжно-дачные костыли, дошла до обреза воды и, бросив их на песок, с огромным удовольствием бухнулась в тёплую воду. Кайф-ф-ф! Так уж получилось, но я последний раз выбиралась на пляж летом две тысячи третьего года и потому отрывалась от души.
Дальше началось обычное пляжное сибаритство. Мы купались, потом валялись в тени зонтиков и нашего старого тента с дачи, спасибо папе, что не забыл его забрать. Потом мужчины, в виде исключения отодвинув Наську от готовки, разожгли оба, наш и Петровича, мангала и начали колдовать над шашлыком. Потом все с удовольствием его ели. В общем, всем было хорошо.
Отвлекшись от своих мыслей, я повернулась к дочке. Настя уже не только закончила питательный процесс и уложила малую, но и закончив процесс сдаивания остатков молока, устраивалась подремать в тенёчке. За ней стоял самодельный шезлонг Боцманши, сваренный из сорокамиллиметровых алюминиевых труб. Светлана Яковлевна возлежала на нём, прикрыв лицо настоящим вьетнамским ноном
[83]. Вся остальная компания, дружно перебралась на небольшую косу, примерно в тридцати-сорока метрах от берега. Глубина там была, где-то от десяти сантиметров до полуметра, и Костик с упоением барахтался на ней, а вокруг лежали или лениво плескались взрослые.
Вдруг Оля громко и пронзительно закричала, показывая рукой на основание мыса. Я повернула голову… По косе, внешне неторопливой, а на самом деле, очень быстрой иноходью, направлялись две больших гиены…
Я схватила лежавшую рядом с шезлонгом «арку», вскочила…и сообразила, что стоя на одной ноге, я выстрелю максимум один раз. Рывком усевшись на песок, вполоборота к набегающим зверюгам, я передёрнула затвор, лихорадочно соображая куда же мне стрелять? В голову или по передним коленям. И периферическим зрением заметила, успевшую оббежать меня сзади и припасть на колено тёмно-бронзовую фигурку с карабином. Настя выстрелила первой и…первая гиена подпрыгнула вверх, как мне показалось, не меньше чем на метр, грохнулась на правый бок, аж ощутимо вздрогнула земля и, сгибая и разгибая спину заорала так, что у меня заныли зубы.
Поймав в прицел нижнюю часть её шеи, я принялась вколачивать туда пули. После четвёртого выстрела, очередной вопль сопроводило вылетевшее из пасти, наверное на пару метров вперёд, облако красных брызг, а после шестого зверюга стала резко затихать.
