– Это нормально, что к вам в столовую вваливается советник?
– Он не просто советник! – округлила глаза Кэтти. – Он советник самого короля Келла и его двоюродный брат. – Она смущенно опустила глаза. – Очень симпатичный мужчина.
– Это ты просто симпатичных не видела, – хмыкнула Пэгги и, схватив со стола булочку, сунула в рот.
– Можно подумать, ты у нас ценительница мужской красоты, – в ответ фыркнула Кэтти, и обе засмеялись.
– Честно, у нас здесь редко когда бывают гости, – улыбаясь, ответила на мой вопрос Пэгги.
– А вернее никогда! – произнесла Кэтти без нотки сожаления. И тут же поинтересовалась: – А ты как думаешь, герцог Клойд симпатичный?
Я так не думала. Мало того, веселый спор сестер заставил меня снова вспомнить, что дома у меня остался жених. Я с трудом проглотила вставший в горле ком и постаралась улыбнуться. Девушки, учитывая их затворнический образ жизни, попросту не способны были понять, что уважаемый советник совсем не подходит им хотя бы по возрасту. Пэгги и Кэтти ему в дочери годились, если не во внучки. Да и красотой мужчина не блистал!
Дверь в столовую распахнулась. Заглянула горничная. Девушка полненькая, в коричневом платье и фартуке. На меня посмотрела строго.
– Вы закончили? Я уберу?
Кэтти и Пэгги встали. Я тоже поднялась.
Девушка спешно начала собирать посуду. А я направилась в свою комнату.
По пути меня догнала Жозефина.
– Миа! – По ее раскрасневшемуся лицу можно было сказать, что произошло нечто волнительное. – Идем со мной.
Ох, а я так надеялась, что меня приход советника не касается. И без него настроение хуже некуда. Плакать после ночи не могла, уже все выплакала. До сих пор в глазах как песок насыпан. Каяться? За что? Спрашивать у Бога – почему? Ответа не находилось. Требовать? У кого? У родственников, которые сами оказались в ситуации малозавидной? Разве они виноваты, что кто-то свыше решил и не посчитал нужным поинтересоваться, хочет ли кто из нас такие изменения в жизни? А после того как узнала, что мне все одна дорога – смерть, руки и вовсе опустились. Одного хотелось – быть дома. Если уж и умирать, то в кругу близких мне людей. Посмотреть им последний раз в глаза. Сказать, как я их люблю. Горько оттого, что меня и этого лишили.
Мы вошли в кабинет. Так я восприняла комнату. Здесь были стол и шкаф с книгами. Секретер у окна, пара кресел.
В одном из них сидел советник Клойд. Он с интересом на меня посмотрел, едва я вошла.
– Мадемуазель Миа Фрей, – представила меня Жозефина.
Я не знаю, что в таких случаях делают, просто кивнула, вызвав неодобрение на лице тетушки. Пусть. Мне все равно, как они здесь отнесутся к моей неделикатности. Я в гости не напрашивалась.
Дядюшка, находившийся за столом, постарался сгладить ситуацию.
– Племянница только прибыла, и она совсем не обучена этикету. – Тут же торопливо добавил: – Мы это исправим.
– Конечно-конечно, – словно болванчик, закивал герцог. – Что вы стоите, милая Миа? Проходите.
Я прошла и села в кресло. Жозефина продолжала стоять у входа, нервно теребя пальцы.
– Мадемуазель Миа, надеюсь, ваши тетя и дядя немного ввели вас в курс ваших дел.
Я молчаливо кивнула, еще не понимая, чего от меня хотят. Лицо советника расплылось в наигранной улыбке.
– Дело в том, что в сезон благословления светлой богини в королевстве Мэрион всегда проводится отбор девушек в невесты. В этом году в отборе будут учувствовать несколько представителей очень знатных родов. Это особая честь для такого мероприятия. Король, узнав о вашем возращении, приглашает вас на отбор в качестве претендентки.
Я нахмурилась. Как-то поразительно быстро у них связь работает.
Поднялась. Мне сейчас как раз о женихах и отборах думать осталось. Советник все больше раздражал. Пришлось сцепить руки, чтобы не показать, насколько меня возмутило его предложение.
– Извините, должна отказать. У меня есть жених. И я намереваюсь сделать все, чтобы вернуться к нему, – произнесла до ломоты в горле холодным тоном. – Мало того, насколько я понимаю, наш род отверженный, с чего бы королю вдруг желать видеть меня в претендентках у знатных семей? Или вы что-то недоговариваете, господин советник.
Последние слова я едва выдавила, напоровшись на умоляющий взгляд тетушки. Советник нервно откашлялся.
– Мадемуазель Миа, не стоит так резко реагировать. Мне понятно ваше настроение, но… То, что было разрушено, не стоит ворошить. Его величество искренне сожалеет о горячем поступке своего отца. Выйдя замуж за сына знатной семьи, вы сможете вернуть если не бывший титул своей семьи, то другой и положение в обществе. Поверьте или спросите ваших родственников: быть маркизой, графиней, в худшем случае баронессой в нашем мире куда лучше, чем простой селянкой в богом забытом поместье.
Я стояла, не сводя взгляда с тетушки. У меня от всего происходящего в ушах звон начался. Что они все от меня хотят? Я же смертница, не сегодня-завтра. Оставьте в покое! Раз уж домой я не могу попасть, то хотя бы дайте спокойно умереть! Что вам от меня надо? Как же хотелось все это выкрикнуть в лицо советника! Я с трудом проглотила дрожащие на кончике языка слова и вместо этого с несдержанным ехидством поинтересовалась:
– С чего вдруг король начал сожалеть о содеянном и какой-то неизвестной девушке?
Клойд посмотрел на дядюшку. Будто ожидая, что тот сможет на меня воздействовать. Арктур только плечами пожал.
А я с трудом сдерживала крик. Слишком тяжелыми для меня вышли последние сутки.
– Неужели невозможно просто вернуть титул нашему роду? Совсем не обязательно меня на отбор отправлять. Мою семью не слишком-то жалуют в вашем мире. Так с чего вдруг столько чести для девочки-изгоя? Кстати, а вы в курсе, что я скоро помру?
Спокойствие в глазах герцога меня поразило. Он равнодушно смотрел на меня.
– Король в курсе вашего проклятия. Он готов снять его с вас. Так что с отбытием в мир иной возможно и повременить.
У меня глаза расширились от удивления. Даже так? Но это не ответ на остальные вопросы. Почему король заинтересовался девушкой, чью мать считали предательницей короны? У меня этот вопрос на лице был написан.
– Вам лучше будет поговорить об этом с королем, – выдавил визитер. – Относительно же титулов. Земли вашего рода давно розданы графам и баронам. Вы предлагаете их изгнать? Невозможно вернуть титул тем, у кого за душой ни гроша. Вы будете смешно выглядеть в обществе. Замужество же обяжет вашего супруга дать вам земли. Ваша семья наконец выберется из этого клоповника. Конечно, пределом ваших мечтаний будет выйти за моего сына. Правда… – Он поморщился. – Это действительно предел мечтаний.
«Предел мечтаний?!» – У меня свело скулы. И руки в кулаки тоже непроизвольно сжались.
