– Не знаю. А как проверю… – задумался он. – Ну, если пройду, значит, сказал…
– А если не пройдешь?
– Значит, не судьба, – развел руками он.
– Да что ты заладил: судьба – не судьба, – возмутилась я.
– Ну а что я смогу сделать, если не получится?
– Ленечка, нельзя так рассуждать!
– Ну а что ты предлагаешь? Да и кто я, собственно, такой, чтобы меня вне кастинга брали?
– Что я предлагаю? – задумалась я. И выпалила: – Я с тобой пойду!
– Куда? – не понял он.
– На кастинг!
– Да вряд ли туда зрителей пускают… – усомнился Леня.
– Ну… тогда я тоже выступлю, – легко нашлась я.
– Ну и шуточки у тебя!
– А я не шучу!
– Что? – недоверчиво переспросил он. – Ты правда пойдешь… Нет!
– А что тебя так пугает? – обиделась я. – Думаешь, это только ты у нас звезда, а я так, сбоку бантик?
– Нет, конечно, – поспешил исправиться Леня. – Но – извини, конечно, – ты когда-нибудь музыкой или танцами занималась?
– Я музыкальную школу закончила, – отрезала я. – На бальные танцы ходила. Еще в театральной студии в старших классах занималась.
– Потрясающе! – протянул он. – Это все, конечно, замечательно, но там вообще-то требуется профессиональный уровень!
– Да? А почему же приглашают всех, кто умеет петь и танцевать?
– Так это для пиара, – пожал плечами Леня. – Типа, алло, мы ищем таланты, требуются самородки из народа…
– Ого, всего несколько дней в столице, а уже такие познания в тайнах шоу-бизнеса! – язвительно заметила я.
– А ты думала! – не обиделся он.
– В конце концов, о чем мы вообще спорим, – сказала я. – Я же не говорю, что претендую на главную роль. Просто хочу посмотреть, как ты выступишь. И объективно ли тебя оценили.
– А ты, конечно, оценишь объективно!
– Думаешь, я совсем ничего не понимаю? – возмутилась я. – Да я этих мюзиклов… Да я одного «Иисуса» тридцать раз смотрела!
– Сколько-сколько? – вытаращил глаза он.
– А… ну… – поняв, что проговорилась, я утратила весь свой пыл. – Просто ты сам сказал, что зрителей не пускают…
– Тогда ладно, – тактично не стал развивать тему Леня. – Но все равно… Ты что, совсем не боишься?
Я пожала плечами:
– Думаю, там таких, как я, будет две трети, если не три четверти. Так что сильно не опозорюсь.
Борис Михайлович дал Лене тот же номер телефона, что был указан на сайте, и это только утвердило меня в подозрениях. Но говорить я больше ничего не стала, просто позвонила и записала нас обоих на прослушивание. Любезная девушка прощебетала:
– Ждем вас в пятницу в 14:00 в Театре оперетты.
– А где именно в театре? – переспросила я.
– Там будут указатели, не заблудитесь, – успокоила она.
В пятницу я взяла отгул – не зря выходила на работу в субботу, когда срочно предыдущий номер сдавали! – и с самого утра начала собираться.
Как бы я там не выпендривалась перед Ленечкой, уж себе-то можно было признаться – боялась и нервничала я страшно. Я вообще в тот же вечер пожалела, что ввязалась во все это. Но деваться было некуда, и я начала повторять свой незамысловатый репертуарчик: отрывок из рассказа Зощенко, ария Марии Магдалины из любимого «Иисуса – суперзвезды», ну а если меня и после этого не прогонят со сцены и дело дойдет до танцев, изображу сольную партию из джайва. То есть, она не сольная, конечно, бальные танцы вообще парные, а просто исполняется синхронно партнером и партнершей. Но и отдельно смотрится вполне ничего…
Оделась я просто – в джинсы и водолазку. Не видно моих замечательных ножек, зато буду чувствовать себя поуверенней.
Мы с Ленечкой встретились за час до назначенного времени и не спеша пошли к театру. Девушка была права, мы не заблудились – на двери центрального входа красовался плакат со стрелкой «на кастинг». В указанном направлении потихоньку стекался разнокалиберный народ. Оригинально! Это что, всем одно и то же время назначили? Так мы тут тогда имеем все шансы до вечера просидеть, а может, еще и заночуем!
Стрелочки висели и внутри, в конце концов они привели нас в некое подобие спортзала. Помещение было уставлено скамейками и разномастными стульями, а вдоль стен тянулся балетный станок.
– Репетиционный зал! – восхищенно протянула девица с копной ярко-рыжих кудрей и внешностью юного Карлсона. Голос у нее тоже был под стать этому персонажу – громкий, с нотками пробивающегося смеха.
Кто-то громко и энергично похлопал в ладоши. Гул стих, все повернулись к неприметной двери на противоположной от входа стороне: возле нее стоял очень симпатичный, но очень хмурый парень с красной повязкой на рукаве, сосредоточенно перебирающий какие-то бумаги.
– Так, господа! – громко объявил «дружинник», когда стало тихо. – Я сейчас буду вызывать по десять человек из записавшихся и провожать на прослушивание. Остальные сидят и ждут своей очереди. Повторяю, сидят и ждут! Не бегают, не теребят меня за рукав, не заглядывают в список, не спрашивают, когда их очередь… Все понятно?
Ответом стало напряженное молчание.
– Вот и славно, – подытожил он. – Кстати, если кто-то пришел просто так, типа, объявление увидел и завернул, можете не ждать. Прослушивание только по записи!
Народ разочарованно зашевелился, часть потянулась к выходу.
– А сейчас – первая десятка! – парень начал зачитывать фамилии.
Откликались, как ни странно, далеко не все. Если так пойдет, очередь быстро продвинется! Вот чудные люди – записаться и не прийти. Хотя чему я удивляюсь, сама еще утром всерьез об этом подумывала…
Десятка наконец набралась, и парень увел испуганно сжавшуюся стайку. По залу пронесся облегченный вздох – словно кого-то сюда силой пригнали! – и сразу все как будто заговорили разом.
– Пойдем посидим, – я потянула Ленечку к ближайшей скамейке.
– Ну, ты как? – спросила я.
– Нормально, – через силу улыбнулся он.
– По десять человек, как в театральном училище, – услышала я незабываемый голос девушки-Карлсона, расположившейся на той же скамейке.
– А ты учишься или закончила? – поинтересовалась я.
– Поступаю, – весело откликнулась она.
– Что, сейчас? – удивилась я.
– Нет конечно. Этим летом уже четвертая попытка была…
– И как? – тоже заинтересовался Леня.
– В Щепке первый тур прошла, – похвасталась Карлсониха. – Кстати, меня Катя зовут.
Мы тоже представились.
