– Ты не очень-то вежлив, – сказала она.
– А с чего мне быть вежливым? – сварливым тоном заметил он. – Кому нужна вежливость, если только в ней нет выгоды для себя? Я никогда не прибегаю к лести и никогда не бываю вежлив. Я просто знаю, как это бывает: ты не получила тех денег, на которые рассчитывала, и теперь ищешь того, у кого они есть. Затем выйдешь за него, если удастся. Ты, как женщина, делаешь то же самое, что и Джек сделал, будучи мужчиной. Но если ты проиграешь, то не думаю, что ты покончишь с собой. Ты для этого слишком уравновешенная. И полагаю, что ты преуспеешь в своих притязаниях. Если будешь осторожной!
– Если буду осторожной? – откликнулась она вопросительным эхом.
– Да, если хочешь заполучить миллионера. Особенно, старого негодяя, за которым ты бегаешь. Не одевайся слишком «кричаще». Не выставляй напоказ свою попку – оставь что-нибудь и для его воображения. Не размалёвывай личико, а оставь как есть. И будь, или притворись, весьма сочувствующей народу. Это сработает!
– На этом закончим первый урок! – сказала она. – Спасибо, пастор Гвент! Думаю, я прислушаюсь!
– Полагаю, что да! Хотел бы я быть уверен в чём-либо ещё так же твёрдо, как в этом!
Она молчала. Уголки её рта слегка дрогнули, будто она пыталась выдавить улыбку. Она пристально смотрела на своего собеседника – как он достал сигару из коробки и зажёг её.
– Мне нужно идти и всё уладить с похоронами, – сказал он. – Джека больше нет, и нужно прибрать его останки. Это моя забота. Как раз теперь его мать рыдает над ним, а я этого не выношу. Это выводит меня из себя.
– У тебя вообще есть сердце? – спросила она.
– Думаю, да. Раньше было. Но не сердце – оно только пульсирующая мышца. Я прихожу к выводу, что это скорее голова.
Он выпустил два-три колечка дыма в чистый воздух.
– Ты знаешь, куда она уехала? – вдруг спросил он.
– Моргана?
– Да.
Лидия Герберт замешкалась.
– Думаю, что знаю, – ответила она наконец, – но я не уверена.
– Ну а я уверен, – сказал Гвент. – Она помчалась за особенной добычей, которая ускользнула от неё – за Роджером Ситоном. Он уехал в Калифорнию месяц назад.
– Значит, она в Калифорнии?
– Конечно!
Мистер Гвент сделал ещё одну затяжку.
– Ты, должно быть, была в Вашингтоне, когда все считали, что он и она собираются пожениться, – продолжил он. – Ни о чём другом тогда просто не говорили!
Она кивнула.
– Знаю! Я там была. Но мужчине, посвятившему свою душу науке, не нужна жена.
– А как насчёт женщины, которая посвятила свою душу самой себе?
Она пожала плечами.
– О, ерунда это всё! Моргана – не научный работник, она даже не студентка. Она только воображает, что может что-то сделать. Но это не так.
– Что ж! Я не уверен! – и Гвент принял вид сплетника. – Ей как-то удаётся по-умному уладить все проблемы, пока все остальные о них только болтают.
– Только для личного удовлетворения, – иронично заметила мисс Герберт. – Ясное дело, что не для кого-то ещё! Она несёт дикую чушь об овладении миром! Представь себе! Мир под контролем Морганы! – Она нетерпеливо тряхнула юбкой. – Я ненавижу подобных таинственных, философствующих женщин, а ты? Былые времена мне нравились намного больше! Когда нас окружала поэзия, и романтика, и прекрасный идеализм! Когда могли бы существовать Данте и Беатриче!
Гвент кисло улыбнулся.
– Они никогда не могли бы существовать, – парировал он. – Данте, как и все поэты, был очередным обманщиком. Вешал свою лапшу на уши всем подряд – от девятилетнего ребёнка до восемнадцатилетней девицы. Глупейшая книга из всех когда-либо написанных эта его «Новая Жизнь»! Я однажды читал и чуть не заболел от неё. Думать обо всей этой болтовне про Беатриче, которая «отказала ему в спасительном своём приветствии»! Что некое создание, претендующее на звание мужчины, способно молоть чушь в таком стиле, – просто выводит меня из себя!
– Это совершенная красота! – заявила мисс Герберт. – У тебя нет любви к литературе, Гвент!
– У меня нет любви к обману, – ответил он. – Это правда! Думаю, что знаю разницу между трагедией и комедией, даже когда вижу их вместе, – он стряхнул длинный пепел с сигары. – Этим утром я уже посмотрел небольшую комедию с тобой – теперь иду смотреть трагедию! Я скажу тебе, что на лице Джека написано больше, чем у всего Данте!
– Трагедия проигранной денежной авантюры! – сказала она, с презрением вздёрнув брови.
Он кивнул.
– Так и есть! Это больше расстраивает умственное спокойствие человека, чем проигранная любовная партия!
И он ушёл.
Лидия Герберт осталась одна, бесцельно играя с листьями винограда, что карабкался по высоким деревянным колоннам веранды, на которой она стояла, и восхищаясь блеском бриллиантового браслета, который сиял на её худом запястье тонким ободком из капель росы. То и дело она вглядывалась в далёкое море, которое играло бликами в лучах палящего солнца, и позволила своим мыслям переключиться с себя самой и своих элегантных одежд на некоторые общественные события, в которых она принимала участие в течение последних двух месяцев. Она припомнила великолепный бал, устроенный Морганой Роял в её королевском дворце, где собрались вместе все модные и легкомысленные представители знаменитых «Четырёхсот богатейших семейств страны» и когда единственной темой для сплетен была вероятность брака между одной из богатейших женщин мира и бедно одетым учёным без единого пенни за душой, не считая того, что он зарабатывал с огромным трудом. Сама Моргана разыгрывала таинственность. Она смеялась, качала головой и демонстрировала свою изящно наряженную персону толпе гостей, со всей летящей грацией своего волшебного образа в белых складках, обшитых бриллиантами; однако она не подавала ни единого намёка на особое расположение или отношение ни к одному мужчине, даже к Роджеру Ситону, сомнительному учёному, который стоял в стороне от танцевавшей толпы с видом хмурого презрения, больше походивший на лесного зверя, наблюдавшего за последними прыжками добычи, которую он намеревался пожрать. Он воспользовался первым же удобным случаем, чтобы улизнуть, и, когда он так и не возвратился, мисс Герберт поинтересовалась у хозяйки бала о том, что же с ним сталось? Моргана, с прелестно вспыхнувшими щеками после только что оконченного танца, улыбнулась этому вопросу.
– Откуда мне знать? – отвечала она. – Я же не его сиделка!
– Но… но вам же он нравится? – предположила Лидия.
– Нравится? О да! Кому не понравится мужчина, который заявляет, что он способен уничтожить полмира, если захочет! Он кажется неким божеством, знаете ли! Юпитером с его молниями в образе человека в плохо пошитом современном костюме! Не забавно ли это! – Она слегка рассмеялась. – И каждый в этой комнате сегодня думает, что я собираюсь за него замуж!
