— Кто же его не знает?
— Мои студенты не знают.
— Ты учительница? — удивился он.
— Преподаватель.
Егор беззлобно хмыкнул:
— И что ты преподаешь, прекрасная Мавка?
Мавка? Наверняка, опять игра моего сознания. Я искренне любила драму-феерию Леси Украинки и ее мавочку. Оттого прозвище вызвало во мне волну теплоты.
И пусть в мифологии мавки — нечисть, но в голосе Егора звучало… восхищение?
— Историю зарубежной литературы.
— Тогда вполне понятно твое увлечение сонетами.
— А твое?
— Мама привила мне любовь к литературе в детстве, читая книги вслух.
Вполне невинные прикосновения к Егору, казалось, доставляли ему настоящее удовольствие. Еще мгновенье и я была уверена, он начнется ластиться к моей руке, как самый обыкновенный кот. Во сне ведь и не такое бывает!
Но этот мужчина вновь сумел меня удивить. Вместо ожидаемого он немного отстранился хоть и нехотя, но разрывая тактильный контакт.
— Даже не знаю радоваться мне, что ты способна на память цитировать стихи или же волноваться из-за такой реакции в стрессовой ситуации, — беззлобно сказал он.
— То ли это показатель того, что твоя голова хорошо работает, то ли, наоборот, что ты слишком сильно приложилась макушкой об асфальт.
— Я в своем уме!
— Как бы то ни было, предлагаю попробовать встать, — проигнорировал мое возмущение Егор. — Этой дорогой хоть и редко пользуются, но все же она не настолько пустынная, чтобы разлеживаться здесь и загорать.
Спорить не стала. Асфальтная крошка больно впивалась в спину и голые ноги, а еще я, наконец, стала ощущать дискомфорт. Что совершенно нелепым образом расстраивало и сбивало с толку. Такой сон испортить болью!
Голова гудела. Шею слегка ломило от напряжения, точно я потянула мышцы. Тупая боль расцветала в левом боку и плече.
Приняв помощь Егора, поморщилась от неприятных ощущений.
— Что, Мавка, не так все хорошо, как ты пыталась мне показать? — нахмурился он. — Чувствуешь острую боль где-нибудь?
Поглощенная синевой его глаз я постоянно теряла нить разговора.
— Нет. Боль терпимая, — призналась, наконец, осознав, что он все еще дожидается моего ответа.
— Хорошо, храбрая девочка. Другого ответа, как я понимаю, от тебя не добиться. Поэтому узнаем подробности после осмотра врача.
— Какого врача?
— Хорошего. Настоящего профессионала.
Егор, поддерживая меня за талию, настойчиво, но осторожно, подталкивал в сторону черного внедорожника.
— Но я не хочу никакого врача!
За всю жизнь объелась этих медосмотров! Можно меня хоть во сне оставить в покое?!
— Знаю, но так надо. Я тебя сбил и должен убедиться, что все в порядке. Поэтому бесполезно спорить. И хоть видимых серьезных повреждений я не вижу, но проверить стоит.
— Но я сама выскочила на дорогу! Это я виновата!
Егор нахмурился.
— Пойдем. Не упрямься. Ничего плохого никто тебе не сделает, поверь.
Мы приблизились к машине, мужчина придержал переднюю дверцу для меня, но садиться я не спешила.
— Заяц!
— Что? Где?!
— Там был заяц! Я его чуть не задавила! Можешь посмотреть?
— Где?
— В кустах.
Егор прищурился:
— Ему тоже необходима первая помощь?!
— Не смешно! — шутливо пихнула его в плечо, когда мужчина насмешливо поиграл бровями. — А вдруг я его убила?!
Егор со вздохом согласился.
— Хорошо, садись в машину, я посмотрю.
Он помог мне забраться в салон и проверил, чтобы устроилась поудобнее. Только после этого захлопнул дверцу и направился к кустам.
Я беспокойно кусала губы. С каждой минутой сон ставал все непонятней.
Вскоре Егор вернулся.
— Противник скрылся без видимых жертв. Будут еще задания, мой командир? — он шутливо отсалютовал.
— Там еще где-то мой велосипед… — смущенно пробормотала я.
— Понял. Я мигом.
Мой изувеченный велосипед, переднее колесо которого было выкручено в нечто смутно напоминающее восьмерку, Егор пристроил в багажнике. На заднее сиденье принес аптечку, бутылку воды, салфетки, покрывало и потрепанный томик Оскара Уайльда. То, что мужчина так тщательно собрал мои вещи, подкупало.
Сев за руль, он провернул ключ, мотор тихо заурчал, машина медленно тронулась с места.
— Ты как?
— Нормально.
— Меня Егор, кстати, зовут.
— Я знаю, — брякнула я.
— Правда? Мы где-то пересекались?
Не рассказывать же, что я вчера была на его похоронах? Нет, совершенно точно такое заявление не располагает к общению. Даже к вымышленному.
— Нет. Просто ты похож на Егора, — замялась, морщась от нелепости собственного ответа. Мужчина изогнул бровь, иронично поглядывая на меня. — Знаешь, есть люди, которым подходят некоторые имена. Или имена подходят людям… В общем, тебе идет твое имя. Вот.
— Мх-м… — кашлянул Егор в кулак, чтобы скрыть душивший его смех. — Понятно. А ты мне скажешь свое имя или тоже угадывать?
— Катерина.
Мужчина кивнул, загадочно улыбнулся, но ничего не сказал. Как только Егор включил стереосистему, салон наполнился тихими звуками приятной классической музыки.
Чтобы скрасить поездку, если уж ее не получилось избежать, я потянулась за любимой книгой, открыла необходимую страницу, где в прошлый раз закончила читать и углубилась в сюжет. Через несколько абзацев руки у меня затряслись.
В одной из познавательных программ я слышала, что спящий не может читать во сне. Буквы просто не будут складываться в слова. Повторно заглянула в книгу и едва не выронила ее. С текстом все было в порядке.
А вот со мной, кажется, нет. Иначе как объяснить встречу с мужчиной, что вчера точно был мертв?
И я не спала.
ГЛАВА 3
Никогда раньше не впадала в истерики, а сейчас поняла, что все в жизни бывает впервые. Меня начало трясти, отчего зубы громко клацали, точно пытались выбить чечетку.
— Тебе плохо? — обеспокоился Егор, переводя напряженные и короткие взгляды с дороги на меня и обратно.
— Н-нет. М-мне х-хорош-шо, — солгала без зазрений совести. — Оч-чень.
Никак не могла уговорить себя проснуться. И чем дольше у меня не получалось вернуться в реальность, тем крепче убеждалась в том, что все происходило на самом деле. От подобного осознания только плохело. В голове никак не укладывался этот бред. Даже мысль о том, что каким-то образом стала видеть и общаться с мертвецами, разжигала головную боль.
