Егор потянулся ко мне рукой, пытаясь дотронуться и успокоить, но вызвал совершенно иную реакцию.
Я чуть не перешла на инфразвук, завизжав, как угорелая.
— Что случилось?!
— Ничего! — поспешно отозвалась, мгновенно перестав кричать и пытаясь одновременно отодвинуться, как можно дальше.
В итоге чуть не сроднилась с дверцей, прижавшись к ней всем телом, и заработала скептический взгляд Егора. И пусть он смотрел на меня, как на безумную сейчас, а это почему-то ранило, но притронуться больше не пытался, что радовало.
Только теперь устрашилась, а куда это везет меня мертвец?! Вон голливудские режиссеры, что только не навыдумывают! А вдруг, все не фантазия? Может, у Егора припасен специальный, личный склеп для таких случаев. Мало ли скольких девиц требуется сжирать мертвецам в сутки, чтобы сохраняться такой цветущий вид!
Или же еще хуже.
Вся приятная внешность Егора была ничем иным, как иллюзией. А на самом деле, я сейчас сидела рядом с полусгнившим и разлагающимся трупом. Не зря же в салоне так сильно пахнет хвойным освежителем…
Богатая фантазия, издевалась, как могла. Подкидывала мне все новые и новые идеи. Одна ужаснее другой.
Еще минута подобных размышлений и, клянусь, я поседела бы от ужаса.
— М-мне нужн-но п-позвонить, — промямлила, так и не перестав заикаться.
— Телефон дать?
Лучше по голове, чтобы заставить меня забыть этот кошмар, но телефон тоже неплохой вариант.
— П-пожал-луйста, — хорошо, что мертвецы не умеют читать мысли.
Или же умеют?
Это бы объяснило напряженный взгляд Егора.
— Нет проблем, — все еще хмурясь и не сбавляя ходу, мужчина достал из переднего кармана джинсов телефон и протянул его мне.
Несколько томительно долгих мгновений я глупо пялилась на мобилку, а Егор на меня. Наконец, я набрала побольше воздуха в грудь, и резко выхватила телефон из его пальцев. Тут же подтянула колени к груди, не боясь запачкать сиденье ногами, и передвинулась обратно поближе к дверце.
Мужчина мои действия никак не прокомментировал.
По памяти набрала знакомый номер. Никогда не любила носить с собой мобилку. Особо и звонить было некому. А вот теперь разозлилась на собственную беспечность.
— Слушаю.
Я в жизни еще не была так счастлива, слышать строгий голос матери. А сейчас чуть не прослезилась от умиления!
— М-мама?
— Катерина? — удивилась она. — Почему ты звонишь с незнакомого номера?
— Я… — переведя затравленный взгляд на мужественный профиль Егора, неловко замолкла.
На ходу выдумать правдоподобную версию происходящего никак не получалось.
«Я звоню с телефона покойника! Но ты не волнуйся, он вполне милый, обходительный! Пока не кусался».
— Катерина?!
— Я… гхм… забыла телефон дома, — и ведь почти не соврала! Правда, не забыла, сознательно не взяла. — Звоню от… коллеги.
— Врешь, — безжалостно припечатала она. — Какая коллега, если у тебя отпуск начался?!
Я похолодела.
Мама только что неосознанно подтвердила мое сумасшествие. Ведь только вчера был ноябрь, а сегодня вновь август…
— Я… Э-э-э…
— Опять зачиталась в парке своими дурацкими романами и не заметила, как украли телефон? — подкинула она вполне реальную версию. Ведь такое уже со мной случалось. — Учти, Катерина, на новый мобильник денег не проси! Не дам пока не станешь внимательней!
Можно подумать, я когда-то денег у нее просила!
— Хорошо.
Мама немного поубавила пыл.
— Ма-а… Я сейчас у тебя кое-что спрошу, но ты не удивляйся, хорошо?!
Егор хмыкнул, не поворачиваясь.
Представляю, как глупо вся ситуация выглядела с его стороны. Жаркий румянец прилил к щекам. Хотя, постойте-ка! Почему это я должна стыдиться его?! Он вообще покойник!
— Я уже давно перестала удивляться твоим безрассудствам, Катерина. Одна выходка работать библиотекарем чего стоила!
Можно подумать, я в стриптизерши пошла!
— Вот и ладненько. Тогда ты ведь не удивишься, если я попрошу назвать мне точную сегодняшнюю дату?
Мама замолчала.
Некоторое время в трубке слышалось только ее шумное дыхание.
— Ты пьяна, Катерина?
— Что?!
— Неужели моя дочь скатилась до того, что пьет в одиночестве?! Такие, значит, планы у тебя были на отпуск?!
— Что?! — возмутились мы с Егором отчего-то в унисон.
Покосившись на мужчину, поняла, что он прекрасно все слышал. И не только последнюю фразу, но и весь разговор. Неужели у него такой хороший динамик?
Отношения с матерью последние лет десять были напряженными. Она постоянно пыталась сломать меня под какой-то выдуманный ею же шаблон. Жаль, что у идеальной матери не родилась идеальная дочь. И как она ни старалась исправить ситуацию, муштруя меня, как собачку, день за днем, а особого успеха не добилась. Копией матери мне никогда не стать.
Как бы сложно с ней ни было, мать остается матерью. По-своему я ее любила и, конечно, прятала горькую обиду за спокойными, фальшивыми улыбками и редкостью встреч. И сор из избы никогда не выносила.
Теперь же, когда поняла, что Егор стал невольным свидетелем нашей с мамой обычной словесной пикировки, стало удушливо стыдно. До слез.
Стараясь совладать с поднявшейся бурей эмоций, я смотрела, как мужчина яростно сжимал руль так, что его пальцы побелели от напряжения.
— Конечно, я не пьяна.
— Верится с трудом, — фыркнула она.
Говорит так, словно я алкоголичка со стажем! Да из-за проблем с этими проклятыми кровотечениями вообще алкоголь себе позволить не могла! Хотя бы для того, чтобы чуть-чуть расслабиться! Врачи строго-настрого запретили. Видите ли, он способствует разжижению крови. А кому захочется при следующем кровотечении загнуться из-за мимолетной слабости напиться-забыться? Точно не мне.
— Мама!
— Не мамкай.
Мне показалось или Егор скрипнул зубами?
— Что за глупые вопросы, если ты в здравом уме и твердой памяти?
Про здравость ума я бы поспорила…
— Просто ответь на вопрос, — теряя остатки терпения, почти прошипела я.
Сделав неимоверное усилие над собой, мама подчинилась.
Сейчас действительно был август.
— А как там тетя Элла? Грустит?
Я не помнила, чем закончился вчерашний вечер, но похороны особенно ярко отпечатались в памяти!
