Сражение было долгим и кровопролитным. Ориентированные на ближний бой франки оказались чрезвычайно опасными для привычных лишь к конному бою на расстоянии вестготов. Но только после того, как Хлодвиг, как принято считать, собственноручно прикончил Алариха II, войско вестготов дрогнуло и обратилось в бегство. Сам Хлодвиг получил во время битвы ранение, но остался жив «благодаря панцирю и быстрому коню». Однако это не помешало ему совершить еще одно чудо: из-под копыт его коня пробился родник, что сделало возможным крещение его воинов, еще остававшихся язычниками.
Тяжелое поражение при Вуйе и гибель короля Алариха II положили конец существованию королевства вестготов. «Тулузское королевство было разрушено франками», – передавала Сарагосская хроника последствия битвы.
В течение ближайшего года почти все земли Галлии, находившиеся между Луарой и Пиренеями, оказались во власти франков и их союзников бургундов.
В 508 году послы Анастасия, императора Восточной Римской империи, вручили Хлодвигу грамоту о присвоении титула консула. Это был декоративный дипломатический шаг с целью поздравить короля с победой над вестготами и добиться продолжения союза с ним в борьбе против остготов. Чуть позже в базилике Св. Мартина Хлодвига облачили в пурпурный плащ-палудаментум и водрузили на голову венец, усыпанный драгоценными камнями. Именно с того дня король франков Хлодвиг стал именоваться Хлодвигом Августом.
Григорий Турский не преминул сравнить победоносного франкского короля с византийским императором Константином Великим. Действительно, так же как Константин, Хлодвиг обратился в христианскую веру на поле боя после того, как совершил своего рода сделку с Всевышним; так же как Константин, он стал оберегать духовенство и пользоваться его защитой. Подобно Константину, он постоянно искал повода для войны и проявлял неутолимую жестокость к врагам, соперникам, родственникам. Еще будучи язычником, он начал планомерное уничтожение членов своего дома и продолжил их истребление после крещения. Захватив одного из королей салических франков Харарика, происходящего из рода Меровингов, он приказал насильно остричь ему и его сыну волосы, объявив отца священником, а сына дьяконом. Поразмыслив, он все же счел это недостаточным и казнил обоих. Правивший в Камбрэ король Рагнахар после короткой войны был выдан Хлодвигу подкупленными приближенными и убит им самолично. Сочетая силу с вероломством, Хлодвиг истребил и других родственных ему королей. Когда все представители его рода были убиты, он горестно посетовал, что одинок, как путник на чужбине, ему остро не хватает советников одной с ним крови… Но это была вовсе не жалоба одинокой души, а всего лишь хитрость, задуманная для выявления какого-нибудь забытого дальнего родственника. Ни один смельчак не объявился – родство с королем сделалось слишком опасным.
Может быть, из-за выходящей за всякие пределы жестокости и беспощадности Хлодвиг не был канонизирован, несмотря на очевидные заслуги перед Церковью. Этот король руководствовался не эмоциями, которые никогда не играли в его решениях большой роли, но холодным расчетом. «Он вошел в историю как чуть ли не идеальный правитель, если не принимать во внимание, что его жизненный путь был густо усеян трупами». Но в те времена жестокость часто являлась неотъемлемой чертой характера любого, кто стремился к власти и тем самым выделялся на фоне истории человечества и мира. Клотильда, судя по всему, женщина далеко не сентиментальная, была более гибкой и внушала монарху, правда безрезультатно, необходимость снисходительного отношения к поверженным врагам и уважения к церковным установлениям.
«Салическая правда»
По примеру императорских префектов Хлодвиг Август решил даровать своему государству столицу и совершил триумфальный въезд в Лютецию. Город, овеянный славой Юлия Цезаря и императора Юлиана, находился на перекрестье путей сообщения и торговых путей; из него было удобно присматривать за меровингскими владениями. В 507 году на высоком левом берегу Сены Хлодвиг с Клотильдой, возможно в благодарность за победу при Вуйе, заложили базилику в честь святых апостолов Петра и Павла (впоследствии – монастырь Сент-Женевьев). Там через пять лет были захоронены мощи святой Женевьевы, с которой находилась в дружеских отношениях и которую ревностно почитала Клотильда.
Король Хлодвиг продолжил традицию Теодориха Вестготского, приглашая к себе знатных и ученых римлян. При Меровингах большинство благородных франков владело грамотой и было приобщено к культурным ценностям, полученным от Древней Греции и заботливо сохраненным Римом. По его повелению поддерживалась имперская красота дворцовых палат, содержалась в порядке мраморная роскошь парадных королевских покоев. Однако сам король предпочитал более простую жизнь на виллах, в изобилии оставленных в Галлии римлянами.
Григорий Турский пишет о том, что сам Хлодвиг и все члены королевского рода, приближенные к власти генами и кровью, продолжали носить длинные волосы, и это не случайно. Несмотря на принятие христианства, Меровинги обладали в глазах франков определенным сакральным и магическим могуществом, благодетельным для всего народа «королевским счастьем». Считалось, что в длинных волосах Меровингов пребывает некая волшебная сила, которая дает здоровье, силу, плодовитость, удачу, победы в сражениях. И когда франки хотели низложить короля, то первое, что они издавна делали, – обрезали ему волосы. Лишение волос было не только величайшим позором, но полностью лишало королей дееспособности, возможности исполнять функции правителя и вождя, а также всех иных мистических свойств.
Несмотря на все старания правителей, пришедших на смену Меровингам, в исторической памяти остались сведения относительно того, что потомки Меровея были не такие, как все. Им, по свидетельству Агафия Миринейского, было запрещено «когда-либо стричься, и они оставались с детства нестрижеными… волосы их сзади красиво падают на плечи и спереди посредине разделены пробором… Это считается как бы некоторым знаком и величайшей прерогативой чести королевского рода. Подданные же стригутся в кружок, и иметь им длинные волосы отнюдь не разрешается».
Хлодвиг не любил пышные одеяния; привычка к походной жизни сделала его самой любимой одеждой котэ-макле – решетчатый панцирь из полосок дубленой кожи, скрепленных заклепками. Однако, обоснованно считая себя римским консулом, перед битвами он надевал диадему.
Но король не стал бы великим правителем, занимайся он только войнами и сражениями. При этом выдающемся Меровинге был создан первый письменный свод франкских законов, получивший название «Салическая правда».
Текст документа предваряет заявка на приоритет франков над другими племенами, населяющими Европу: «Народ франков славный, творцом Богом созданный, сильный в оружии, непоколебимый в мирном договоре, мудрый в совете, благородный телом, неповрежденный в чистоте, превосходный по осанке, смелый, быстрый, неумолимый, обращенный в католическую веру, свободный от ереси». В документе описывается история возникновения власти Меровингов и кодифицируются обычаи салических франков. «Правда» делилась на титулы (главы), а каждый титул – на параграфы. Многие титулы посвящены штрафам за всевозможные кражи. Имелись титулы, устанавливавшие штрафы за кражу пчел и ульев с пасеки, за порчу и кражу плодовых деревьев из сада (франки умели делать прививки плодовым деревьям путем черенкования), за кражу ягод из виноградника. Определялись наказания за обиду в зависимости от степени оскорбления. Характерно, что в санкциях законодательства Меровингов отсутствовала смертная казнь.
