Но Пипин пока не отваживался сорвать венец с головы последнего Меровинга. Ощутив власть на вкус, он, однако, не поддался ее искушению. Желая свергнуть с престола старую династию, он опасался получить отпор от народа франков, от епископов и магнатов и даже от своих сторонников. Оппозиция ему, безусловно, имелась: гордой франкской знати были не по вкусу его скрытность, самовластие и коварство. Насмешки и презрение вызывал и малый рост правителя. Поэтому Пипин не искал совета и помощи дома. Он решился обратиться к авторитету папы римского «по вопросу о королях, которые были у франков и носили этот титул, не имея королевской власти». И недвусмыслен был ответ Захарии, сицилийского грека и опытного дипломата: «Лучше и назвать королем того, кто имеет власть».
Только тогда Пипин принялся за дело. Обстоятельства ему благоприятствовали. Преемник папы Захарии, Стефан III, спасаясь от лангобардов, пересек Альпы и обратился за помощью к Пипину. Они заключили сделку, оказавшуюся в высшей степени выгодной для обеих сторон. Папе требовалась военная защита, которую мог предоставить франкский правитель. Пипин же нуждался в том, что мог дать лишь папа: он хотел стать законным королем и занять место последнего Меровинга. Договор был скреплен дарованием папе Равенны и огромной территории в Италии. Рассчитывать на то, что Константинополь признает такой дар, не приходилось, и это делало неизбежным политический разрыв с Восточной империей.
В ноябре 751 года Хильдерик был низложен и пострижен в монахи, поскольку, по словам Эйнхарда, «не был полезен». Первое, что посоветовал сделать папа Стефан III Пипину, – обстричь его длинные волосы, символ принадлежности к дому Меровингов, что означало лишение «магической власти» и всех королевских прерогатив. Затем свегнутого короля заперли в том же монастыре, откуда не так давно извлекли, а его сына Теодориха упрятали в аббатство Фонтенель.
Хильдерик только на четыре года пережил свое несчастье. Униженный, разлученный с родными и близкими, он ушел из жизни в возрасте сорока одного года – «раб смерти, мимолетный путник, гость в своем доме». При Каролингах Хильдерик III получил нелестное прозвище «фальшивого короля», несмотря на то что именно они в свое время возвели его на трон. Следы принца Теодориха затерялись во мгле веков.
На ассамблее всех франков в Суассоне св. Бонифаций, представлявший папский престол, возвел в королевское достоинство всю семью Пипина, а не только его самого. Он первый раз в истории Франкского королевства помазал на царство священным елеем Пипина и его жену Бертраду. Затем в 754 году и сам папа совершил помазание царственной четы и под страхом отлучения запретил избирать королей «вне той семьи, которую возвысило благочестие». Таким образом, в Галлии впервые было применено библейское помазание – обряд, до тех пор применявшийся в Испании у вестготов и в Британии у бриттов, а потом у англосаксов. Поднятие на щит, дававшее у германцев королевскую власть, со времен Каролингов было заменено помазанием. Миропомазание приобрело право превосходства над кровью, и только оно одно могло сделать ее священной. Этот обряд стал более чем символическим жестом – он превратился в акт, даровавший владыке божественную милость.
Пипин Короткий правил Франкским государством десять лет как майордом и семнадцать лет как король; он умер от водянки 24 сентября 768 года, на двенадцать лет пережив последнего короля Меровинга. Почувствовав приближение смерти, он созвал духовенство и вельмож в Сен-Дени и разделил королевство между двумя своими сыновьями – Карлом и Карломаном. Король Пипин приказал, чтобы его похоронили, за грехи его отца Карла Мартелла, снаружи церкви, лицом вниз.
Эпилог
Так закончилась блистательная и жестокая эпоха Меровингов – великих королей, королей-преступников, королей-волшебников или чудотворцев, занесенных историей в Книгу Судеб.
С того времени, как могучий бог вод во время купания сумел овладеть франкской королевой, ставшей матерью Меровея, до смерти последнего представителя династии Хильдерика III (754) прошло чуть более трех столетий. На завершение агонии Меровингов понадобилось сто двенадцать лет, и между коварно убитым меровингским королем старшей линии рода Дагобертом II (679) и злосчастным Хильдериком III сменилось девять правителей.
Эта загадочная, овеянная волнующими тайнами династия создала из разрозненных варварских племен мощное Франкское государство, давшее начало современным Франции, Германии, Бельгии, Голландии. Короли Меровинги обладали качествами, без которых немыслимо становление и существование выдающихся государственных деятелей: политической интуицией, даром предвидения, хитростью, беспринципностью и решительностью. У них имелось и еще одно бесценное свойство – дар подчинять себе людей. Монархи этой династии отличались грамотностью, что было выдающимся явлением на фоне эпохи «темных веков». Они могли читать книги, написанные не только на латыни, но и на греческом, арамейском языках.
Но одаренных политиков в эпоху зарождения европейской государственности было немало: Аларих, Аэций, Теодорих Великий, Тотила… Однако ни одному из них не приписывалось и доли тех волшебных качеств, отличающих их от обычных людей, которыми, согласно легенде, были наделены Меровинги. Современники пребывали в убеждении, что меровингские короли обладают чудесной силой исцелять болезни наложением рук, и при этом даже кисти, свисающие с их одеяний, имеют такие же живительные свойства. На шее длинноволосые короли носили магическое ожерелье, якобы сообщавшее им дар ясновидения, понимания языка животных и даже косной природы. Рассказывали, что на их теле присутствовало родимое пятно в виде красного креста на сердце либо на спине, между лопатками. Оно, по общему мнению, не только свидетельствовало о божественном происхождении, но и давало возможность узнавать потомков божества среди павших на поле брани.
Многие рассказы и предания о сверхъестественных способностях длинноволосых королей легендарны. Тем не менее, по-видимому, у потомков Меровея присутствовало нечто, что дух человеческий способен воспринимать лишь в образной форме. И как быть с фактами: до сих пор в монастыре в Монсе сохраняется череп Дагоберта II, единственный из останков короля, избежавший уничтожения, с ритуальным надрезом, как у древних меровингских королей. Согласно многочисленным преданиям, такие разрезы «для общения с божеством» имелись у всех Меровингов.
Небольшой ритуальный надрез на черепе представителей дома Меровингов дает огромный простор догадкам и предположениям.
Из всех существующих в зримой вселенной структур самой таинственной и непознаваемой является человеческий мозг. Маленькая железка – эпифиз, – расположенная в самом центре мозга, в полной темноте, по мнению ряда исследователей, управляет всей гормональной системой организма. Многие считают эпифиз рудиментом третьего глаза, ранее присущего всем двуглазым существам, а ныне сохранившегося лишь у рептилий. Во многих верованиях этот таинственный орган – чуть ли не обязательная принадлежность богов. Третий глаз позволяет владельцам обозревать прошлое, видеть будущее, заглядывать в мысли любого человека. Существует и предположение, согласно которому третий глаз – это память о внеземных прародителях человечества. До нашего времени дошли легенды о «всевидящем оке», которое наделяло обладателя способностью гипноза, ясновидения и телепатии, умением черпать знания от внеземного разума. Разве не возможно предположить, с учетом легендарного происхождения их предка Меровея, что какое-либо неизвестное воздействие на эпифиз придавало Меровингам необыкновенные паранормальные психические способности? Все свидетельства современников упоминают о склонности длинноволосых королей к инса́йту, «просветлению» или внезапному осознанию чего-то в ходе сильного внутреннего переживания – сложному интеллектуальному явлению, суть которого состоит в неожиданном, отчасти интуитивном прорыве к пониманию поставленной проблемы и «внезапном» нахождении ее решения. Сверхчеловеческая проницательность, провидческий дар, умение ладить с животными, повелевать силами природы и приобретать преданность окружающих отличали всех представителей династии. Если допустить возможность наличия и функционирования «третьего глаза» Меровингов, становятся объяснимыми особенности их восприятия, их прозорливость и интуиция. Но за все приходится платить: жизнь, отпущенная большинству длинноволосых королей, была коротка, чуть более сорока лет.
