Здесь надо было подумать уже о новых бумагах, которые бы объясняли, зачем я собираюсь вывезти из России свое оборудование. За помощью я пошел в крупную псковскую компанию, которая занимается международными перевозками и таможенным оформлением грузов. Нашел ее директора, объяснил, что купил и везу в Эстонию старый железный хлам, на который, естественно, у меня никаких документов нет. Он тут же составил договор об оказании брокерских услуг и вскоре принес от знакомого бизнесмена документы, из которых следовало, что одна псковская фирма продала эстонской компании некое старое негодное оборудование.
Бумаги эти были не самые лучшие. В них говорилось о каких-то строительных мешалках и прочих агрегатах, так что внимательный таможенник или пограничник, заглянув в кузов моего грузовика, конечно, заметил бы, что я везу несколько другое оборудование. Поэтому, когда мы доехали до пограничного перехода, я на всякий случай машину оставил на стоянке и один отправился на таможенный пост на разведку — просто посмотреть, что там творится, поговорить и, если повезет, с кем-нибудь познакомиться.
Довольно быстро я узнал, кто из местных начальников должен подписать мои бумаги и дать разрешение на выезд из страны. Сразу же повезло разговориться с начальником дежурившей в тот день на таможне смены. Я ему рассказал, что работаю в эстонской фирме, и мы заключили крупный договор с российской компанией — покупаем у нее всякое старое оборудование, которое собираемся восстанавливать. Поэтому, как я объяснил, буду теперь часто ездить через их таможенный пост со всякой техникой и материалами, и мне, естественно, интересно было бы с кем-нибудь наладить постоянное сотрудничество, чтобы побыстрее оформлять свои грузы.
Антон — так звали начальника смены — оказался спокойным рассудительным человеком. Из разговора с ним я понял, что с такими предложениями к нему обращаются многие, и он, в принципе, готов помогать, если речь не идет о каких-то запрещенных вещах — наркотиках, оружии, но сам должен все проверять. Я тут же сходил за машиной и пригнал ее на досмотровую площадку. Антон забрался в кузов моего грузовика, внимательно оглядел груз, ничего предосудительного не нашел и объяснил, как мне лучше оформить таможенную декларацию. По его совету я написал, что везу старые пришедшие в негодность промышленные агрегаты и детали, стоимость которых составляет 2400 рублей. По российским правилам, тогда весь экспортный товар из России стоимостью менее 2500 рублей таможня пропускала в упрощенном порядке. Когда все разрешения были получены, я спросил Антона, сколько должен ему за помощь. Он попросил всего 200 долларов, которые тут же и получил. Он остался очень доволен. Так у меня появился хороший знакомый на еще одном российском пограничном пункте, услугами которого я потом пользовался много лет.
На эстонской стороне меня встретил веселый добродушный таможенник Лео. Ему я объяснил, что наша фирма занимается пчеловодством, но теперь мы расширяемся и хотим наладить производство прополиса, а для этого нам нужно новое оборудование. Мол, в Европе его закупать слишком дорого, а в России техника хоть и не самая современная и довольно старая, но в разных хозяйствах всегда можно найти по бросовой цене подходящие агрегаты, чтобы собрать нормальную производственную линию. Так что, сказал я Лео, теперь буду частым гостем на его посту, поскольку нашей фирме надо много еще всякой техники и реактивов доставить. При этом я еще пожаловался, как трудно в России получить документы на нужное оборудование. Продают его, как правило, с заброшенных хозяйств, за наличные деньги, бумаг никто никаких не дает, а на таможне и в прочих ведомствах царят ужасная бюрократия и волокита, все только взятки вымогают, а написать в документах могут все что угодно. Ну а мне, мол, приходится выкручиваться, как могу, — главное, для фирмы нужный товар достать.
С Лео мы поговорили хорошо, и к моему оборудованию и документам он придираться не стал. Эстонские таможенники вообще очень доброжелательно относятся к тем, кто везет в страну не ширпотреб — одежду, продукты, бытовую технику, а пытается наладить какое-нибудь новое производство, делает свой, пусть и небольшой, вклад в развитие национальной экономики. Все понимают, что в России самое разное оборудование и сырье можно купить намного дешевле, чем в самой Эстонии, не говоря уже о Европе, и часто безо всяких бумаг. Потому власти не считают такие грузы — со странными документами или вообще без них — контрабандой, как, например, алкоголь или сигареты.
За то, чтобы попроще и быстрее пройти таможенное оформление, я предложил Лео 200 долларов. Он удивился и в шутку спросил: за что, мол, платишь — за реактор или воздух в нем? Но деньги все-таки взял. Потом забрал все мои бумаги и минут через пять вернул их с нужными печатями и подписями, пожелав доброго пути. На прощанье Лео заверил меня, чтобы я не беспокоился: по дороге меня больше никто не остановит. Так оно и случилось, и уже через два часа мы приехали в Таллин. По дороге я посмотрел, что Лео написал в моих сопроводительных документах — из них следовало, что эстонскую границу мы пересекли на пустом грузовике.
Весь следующий день мы выгружали из машины оборудование и затаскивали его в ангар. Работали втроем — я, Райво и водитель — и здорово намучились. Отпустив шофера, я дня два отдохнул и засобирался обратно в Черкассы — за реактивами, которые нужны для получения фенилацетона. Везти их вместе с оборудованием я не рискнул — обстановку на границе я тогда не знал и опасался, что не смогу даже в неофициальной дружеской беседе внятно объяснить таможенникам и пограничникам, зачем в придачу к старому железному хламу мне нужны еще и разные химикаты. Тем более что на границе к таким жидкостям относятся более подозрительно — вдруг в канистрах спрятаны наркотики, контрабандный алкоголь или какие-нибудь ядовитые вещества. Запросто могут взять лабораторный анализ, и тогда несколькими сотнями долларов не отделаешься, а то и вообще весь товар потеряешь.
Теперь же все вроде складывалось как нельзя лучше: на всех границах — в Украине, России и Эстонии, у меня появились хорошие приятели; да и сама собой образовалась подходящая легенда, что химикаты мне нужны для обработки прополиса. Для большей правдоподобности я даже договорился с одним приятелем, у которого была торговая фирма. Он нашел под Псковом пчеловодческое хозяйство, у которого закупил для своей торговли партию настоящего прополиса. А я пообещал ему бесплатно доставить этот груз в Таллин.
В Черкассы я отправился на микроавтобусе, который взял на время у знакомого. Я решил, что так мое путешествие будет выглядеть более безобидно, чем если бы я опять нанимал грузовик. Раз товар везешь на грузовом автомобиле — значит, занимаешься бизнесом, крупными поставками, внимания больше привлекаешь. А так я путешествую на пассажирской машине по своим скромным личным делам. На комбинате мне надо было забрать примерно полтонны разных химикатов, да еще потом в Пскове — 400 кг прополиса. Места все это занимает немного и в фургоне легко поместится.
В Черкассах я остановился в той же квартире, которую Людмила сняла для меня в самом начале нашего знакомства. Уезжая, я заплатил за нее надолго вперед, и она оставалась в моем полном распоряжении. Я рассказал Люде, как все удачно прошло с отправкой оборудования, и мы стали обсуждать все детали его предстоящей сборки и наладки. В химических технологиях я на тот момент уже достаточно хорошо разбирался и почти наизусть знал, как правильно смешивать необходимые компоненты и какие операции в какой последовательности проводить. Но только теоретических знаний оказалось недостаточно.
