Не было на славянских ладьях грустных задумчивых лиц, несмотря на то, что все они шли в далёкую, чужую им страну искать неведомого счастья.
Даже Святогор, чем ближе подходили к Нево, становился всё менее и менее мрачным.
Он с большой охотой слушал рассказы Рулава о тех местах, мимо которых проходили ладьи.
— А вот тут, в земле славянской, был ученик христианского Бога, — показал Святогору Рулав на покрытую горами местность правого берега Волхова.
— Христианский Бог, — вспомнил свою мольбу юноша. — Он всемогущ! Я забыл о нём... Отчего я не обратился к нему? Он спас бы Любушу...
И снова, как в мощных тисках, сжалось его молодое сердце, и мрачные думы овладели им.
33. Предсказание
Погадай-ка мне, старушка...
А. С. Пушкин
ремя летело незаметно.
Ладьи скандинавов давно уже скрылись из виду, когда ладьи славянских выходцев только подходили к волховским порогам.
Издалека ещё доносился до слуха путников неясный гул; течение становилось всё быстрее и быстрее. Идти по реке становилось опасно.
В то время волховские пороги были совершенно непроходимы. Даже скандинавы, безусловно искусные в мореплавании, не рисковали спускаться через них на своих судах. Славянские же выходцы, все, кроме Рулава, очутившиеся в этих местах впервые, и подавно не решались на такую попытку.
Ладьи пристали к берегу. Скоро составился совет, и на нём решено было пройти пороги волоком, то есть перетаскивая суда берегом в тех местах, где река представляла опасность.
Начинать волок, однако, сразу после остановки не пришлось. Близилась ночь. Волей-неволей нужно было заночевать на берегу.
Запылали костры.
Около одного из них расположился по-прежнему печальный Святогор, безучастно смотревший, как хлопотал над приготовлением ужина его друг Рулав.
Невдалеке от привала шумел лес. Он чернел в сумраке наступавшей ночи мрачною массой. Рулав, занятый хлопотами, нет-нет да и кидал взгляд в сторону этого леса.
Сильно озабочивала старика эта постоянная тоска его молодого любимца, и он всё это время думал, как бы развлечь Святогора.
Между тем отдохнувшие варяги принялись за работу. Они суетились около того места, где пристали ладьи, и уже стали готовиться к трудному путешествию посуху.
— Знаешь что? — сказал Святогору старый Рулав. — Здесь в лесу есть избушка, пойдём туда!
— Зачем?
— Там живёт прорицательница, и никто из проходящих здесь волоком вождей не минует её. Все заходят узнать своё будущее.
Святогор, уступая просьбам Рулава, пошёл.
Идти пришлось не особенно долго. Действительно, как и говорил старик, у опушки леса приютилась ветхая хижина.
— Зачем пожаловали? — встретила их её обитательница. — Или грядущее своё узнать хотите?
Это была дряхлая старуха, и вид она имела такой, что могла бы внушить ужас людям даже не робкого десятка.
— Именно грядущее узнать, матушка! — и за себя, и за Святогора отвечал норманн.
— Многих молодцов я видела здесь и все туда, за Нево, идут. Мало только кто возвращается оттуда, — ответила старуха. — И тебя я видала, — обратилась она к Рулаву. — Что же? Исполнилось то, что я тебе предсказала?
— А ты помнишь, матушка, что предсказала?
— Стара и слаба я стала, да и многим из вас я уже ворожила, где же всё запомнить!
— Так я тебе напомню! Ты, матушка, предсказала мне, что я умру от дружеской руки и хотя и на поле брани, но не в битве. Ты мне говорила, что меня поразит ближайший и любимейший мой друг!
— Так, так, — закивала старуха, — теперь вспоминаю. Ещё отговаривала я тебя ходить в земли славянские.
— Да, отговаривала! Ты предсказала мне, что умру я от руки друга-славянина. А видишь, я живым и невредимым возвращаюсь обратно. Там же, — кивнул в сторону Ильменя Рулав, — друзей-славян не было. Были и остались одни враги только. Видишь, не всегда ты верно гадаешь. Целым и невредимым стою я пред тобою. Не сбылось на мне твоё предсказание!
Старуха взглянула на Рулава и покачала нечёсаной головой.
После минутного молчания в хижине зазвучал её хриплый голос.
— Не сбылось моё предсказание, стало быть, сбудется, и гадать тебе нечего!
— Так вот товарищу моему погадай тогда! — попросил Рулав.
— Хорошо, — согласилась старуха.
Она подошла к Святогору, взяла его за руку и, как бы желая проникнуть в тайники его души, устремила в его глаза свой проницательный взор.
Юноше вдруг сделалось жутко, но в то же время он чувствовал, что какая-то непостижимая сила не позволяет ему опустить глаз.
Наконец старуха отошла от него и, взяв углей, кинула их в костёр, расположенный на земляном полу её хижины.
Костёр разом вспыхнул, яркое пламя озарило хижину. Багровый его сноп взвился к отверстию в потолке, и вслед за тем густой дым окутал на мгновение всё. Святогор и Рулав невольно отшатнулись, так как пламя разгоралось всё сильнее и сильнее и ярко-жёлтые языки его поднимались к небу.
Пламя озаряло фигуру прорицательницы, как бы застывшей над костром. Она, ни разу не моргнув, глядела на пламя, причём лицо её принимало то страдальческое, то радостное выражение.
Наконец дым рассеялся...
— Видела, всё видела! — прошептала она, и вдруг, будто приподнятая какою-то неведомой силой, быстро подошла к Святогору.
Юноша с изумлением смотрел на неё. Он даже и не подумал отшатнуться, когда прорицательница опустила свои костлявые руки ему на плечи, и с вниманием стал прислушиваться к её отрывистому шёпоту.
— Видела я в дыму будущего страну великую. Много городов в ней крепких и сильных. Богата и могуча эта страна, славнее всех она, сильнее всех она между остальными странами мира. И все, населяющие её города и веси, довольны и счастливы!
Старуха замолчала на несколько мгновений, сняла руки с плеч Святогора и, выпрямившись, громко воскликнула:
— Великое будущее у тебя, юноша! Такого никогда ещё ни у кого не было и не будет! Слава, почести, власть ждут тебя. Ты будешь повелителем той огромной страны, которую я видела... Солнце никогда не будет заходить в твоих владениях, и из рода в род будет увеличиваться твоя страна. Сотни лет будут править твои потомки, окружённые вечной славою, а имя твоё перейдёт в память всех народов во веки веков! Приветствую тебя, владыка половины мира!
И она с этими словами низко-низко поклонилась Святогору.
