Впервые эта идея прозвучала еще в 1274 году на Втором Лионском соборе, созванном, чтобы разработать планы противостояния Бейбарсу. На предложение объединить тамплиеров, госпитальеров и тевтонцев с другими, возникшими в подражание им орденами, наложили вето испанские короли, не желавшие лишаться региональных религиозно-военных организаций, таких как кастильский орден Калатравы или леонский орден Алькантара. Тем не менее в 1292 году идея возродилась. По словам папы Николая, «достойные люди» и «глас народный» требовали объединения и реформ
[594].
Катастрофическое поражение от мамлюков требовало простого объяснения, и независимо от того, насколько это было заслуженно, тамплиеры и госпитальеры подверглись в ту пору жесткой критике. Еще со времен их столкновения с императором Священной Римской империи Фридрихом Гогенштауфеном в 1220-х годах они участвовали в политической борьбе на Святой земле, поддерживая ту или иную сторону конфликта. Так было в ходе соперничества генуэзских и венецианских купцов за торговое господство в Акре, длившегося с 1258 по 1272 год, когда тамплиеры поддержали венецианцев, а госпитальеры – генуэзцев. Оба ордена участвовали в морских и сухопутных сражениях этой войны и потеряли сотни людей, тогда как государства крестоносцев уже испытывали острую нехватку в защитниках. Об этом противостоянии стало известно, и по крайней мере один хронист объяснил «прискорбное несчастие» «разногласиями между госпитальерами и тамплиерами»
[595].
В 1275 году тамплиеры стали участниками ожесточенного конфликта в графстве Триполи, встав на сторону сеньора Жибле, который решил оспорить право на престол четырнадцатилетнего наследника Боэмунда VI Боэмунда VII. Осады и бои происходили как в самом Триполи (где по приказу разгневанного графа был снесен дом Храма), так и в Сидоне и Тортосе. Даже на Кипре, где у тамплиеров была штаб-квартира в Лимассоле и еще один дом в Никосии, они умудрились вступить в конфликт с правителем острова
[596]. В 1278 году между Гуго III, королем Кипра, и Карлом Анжуйским, братом Людовика IX, разгорелся спор за корону Иерусалима. Тамплиеры поддержали притязания Карла Анжуйского, вызвав этим крайнее недовольство Гуго, который отомстил им, уничтожив дом Храма в Лимассоле и подвергнув братьев таким преследованиям, что сам папа римский вынужден был увещевать его
[597]. И хотя тех, кто погиб в Акре, восхваляли как мучеников, никто не мешал обвинить в трусости оставшихся в живых, что и сделали некоторые хронисты, в частности магистр Таддео ди Наполи
[598]. Все это означало, что, приехав в Европу, Жак де Моле должен был не только встретить там всплеск энтузиазма относительно нового крестового похода, но и столкнуться с открытой критикой ордена Храма.
Среди тех, кто откликнулся на призыв папы Николая к реформам, был францисканский монах Раймунд Луллий. В течение трех десятилетий, предшествовавших падению Акры, он провел много времени вдали от своего дома на Майорке, вел миссионерскую деятельность и искал способ пересмотреть христианский подход к Ближнему Востоку. Этот странствующий проповедник сосредоточил свое внимание на обращении словом и предложил папе создать миссионерские коллегии для подготовки бесстрашных двуязычных миссионеров, которые могли бы разъяснять евреям, монголам, грекам и арабам греховность их верований и убеждать их последовать за Христом.
Раймунд любил напоминать, что сам Христос говорил о двух мечах. Развивая свои идеи в течение следующего десятилетия, он стал более воинственным и пришел к выводу, что «должно бороться с иноверцами как проповедью, так и силой оружия»
[599]. И хотя сам Раймунд Луллий не был воином, сомнений относительно того, как лучше организовать крестоносное воинство, у него не было. Он писал:
Папа и кардиналы должны выбрать и создать единый благородный орден, который получит название «орден рыцарства». Глава этого ордена будет называться и магистром, и королем-воителем… если это все возможно, Иерусалимское королевство должно быть передано ему… Из этого следует, что воин этот должен быть королевским сыном, как из-за чести, которая предоставляется ему, так и потому, что все [религиозные] рыцарские ордены будут более охотно подчиняться его приказаниям… Далее Его святейшество… должен постановить, что этот один орден [или] рыцарство должны быть созданы из союза ордена Храма и рыцарей-госпитальеров, тевтонцев… и всех остальных рыцарских орденов без исключения, кто бы и где бы они ни были.
Раймунд не сомневался в эффективности своего плана – и готов был поспорить, что Бог думает точно так же. «И если кто-нибудь будет противиться этому, – писал он, – он не будет ни верным, ни набожным и предстанет перед судом в Последний день, когда господь Иисус Христос скажет: “Идите от Меня, проклятые, в огонь вечный”»
[600].
* * *
К счастью для Жака де Моле, на какое-то время вопрос слияния орденов был отложен в сторону. В апреле 1292 года Николай IV скончался, а коллегия кардиналов, которая должна была избрать нового папу, не сумела прийти к согласию. Прошло почти два года, прежде чем кардиналы сошлись на кандидатуре семидесятипятилетнего отшельника с Сицилии Пьетро дель Морроне, который был возведен на престол против его воли как папа Целестин V. (После этого римских пап стали выбирать, запирая совет кардиналов в помещении, пока они не придут к решению.) Папство Целестина вылилось в четырехмесячный фарс, и к декабрю 1294 года он отрекся от престола и бежал
[601]. Жак де Моле был в это время в Риме и в канун Рождества стал свидетелем избрания агрессивного и властного итальянского кардинала Бенедетто Каэтани, который взял себе имя Бонифаций VIII.
Визит Жака в Рим был первым пунктом его программы восстановления могущества тамплиеров на Востоке. Позже он говорил, что Бонифаций оказался заинтересован идеей объединения орденов, но не убежден в ней. «Папа возвращался к этому несколько раз, – вспоминал Жак, – но все свидетельствовало о том, что он предпочитает отказаться от этого проекта»
[602]. Возможно, это было результатом лоббирования со стороны самого Жака. Он провел в Риме первые шесть месяцев 1295 года, и его визит дал ощутимые результаты: во-первых, удалось избежать радикальной реорганизации, и во-вторых, он получил налоговые льготы на обмен товарами между владениями тамплиеров на Востоке и Западе. В июне папа Бонифаций издал папскую буллу, в которой восхвалял тамплиеров как «бесстрашных воинов Христа» и просил их «постоянно обращать внимание на охрану королевства Кипр». Для этого он предоставил им на Кипре «те же свободы и неприкосновенность», какие они имели на Святой земле
[603].
