– Значит, вот наконец и вы, – сказала старушка, не успел еще Тиббет закрыть за собой дверь. – Почему мы должны разговаривать здесь, а? Почему не в кабинете, где тепло?
– Если вы предпочитаете кабинет, мисс Мансайпл, – миролюбиво сказал Генри, – я уверен, что…
– Вайолет сказала быть здесь, а это теперь ее дом. Не то чтобы я имела что-нибудь против нее. Она хорошая девочка и хорошая жена Джорджу – а это больше, чем о многих можно сказать. Но тем не менее – все не так, как в старые времена.
– Вы, наверное, очень много лет прожили в этом доме, мисс Мансайпл, – сказал инспектор, чувствуя необходимость пригладить взъерошенные перья тетушки, в противном случае от нее не добиться ничего осмысленного.
– Я приехала сюда пятьдесят два года тому назад в этом самом месяце, – немедленно ответила старая леди. – Огастес послал за мной сразу, как умерла Роуз. Это была, разумеется, его жена. Не думаю, что вы ее знали.
– Нет, я ее не знал, – согласился Генри.
Губы тети Доры сильно сжались. Обычно добродушное лицо стало совершенно свирепым.
– Мерзкая бабенка! – сказала она. – Избалованная, жадная, цепкая, мелкая дамочка. Она моему брату жизнь загубила.
– Вы имеете в виду финансовый аспект?
– Любой аспект. Посмотрите на все эти украшения, что она заставляла его покупать.
– Да, но… – Генри запнулся. – Она же не могла их взять с собой, мисс Мансайпл? Я так понимаю, что после ее смерти вашему брату пришлось продать…
– Это то, что нам сказали. – Тетя Дора вскипела, встряхнулась и снова уселась в кресло, как разъяренная наседка. – Огастес, конечно, в ней души не чаял. И в этом была его погибель. Будь жив Артур Прингл, он мог бы вам рассказать совсем иную историю. Помяните мое слово.
Тиббет не попытался уточнить эту реплику, сказав:
– Ну, это же было очень давно, не правда ли, мисс Мансайпл? Меня на самом деле интересуют недавние события.
– Вы про бедного мистера Мейсона. Я уже гадала, когда вы до него доберетесь, – ответила тетя Дора с некоторым упреком в голосе.
– Если бы вы мне описали случившееся в пятницу…
– Разумеется, опишу. Я отдыхала после ленча и, наверное, отключилась, что для меня довольно необычно. Не одобряю привычки спать днем. Это понижает сопротивляемость. В общем, было, наверное, около половины шестого, когда я услышала снаружи шум мотора.
– Ваш слуховой аппарат был при вас, мисс Мансайпл?
– Нет-нет. Конечно, нет. Неуклюжее приспособление.
– Но как же вы тогда услышали машину?
Тетя Дора посмотрела на Генри с жалостью.
– Не будучи сами тугоухи, вы просто не поймете. Определенные звуки, например, шум двигателя, доходит совершенно ясно. Доктор говорит, что это связано с характеристиками вибраций. Я сейчас о земных вибрациях, как вы понимаете, а не об астральных.
– Да-да, – подхватил инспектор. – Так вы услышали машину…
– Именно так. Я встала, выглянула в окно и как раз увидела, как мистер Мейсон заходил в дом с Вайолет. Итак, мистер… боюсь, я не расслышала вашего имени?
– Тиббет, мисс Мансайпл.
– «Тиббет-Тиббет, зубы ему выбьет», – сказала старушка. Генри невольно вздрогнул.
– Простите?
– Мнемоника, – пояснила тетя Дора. – Мой брат придумал. Он твердил, что успешный человек никогда не должен забывать имена, и придумал этот фокус с рифмовкой. Могу вас заверить, мистер Тиббет, что теперь вашей фамилии никогда не забуду. К несчастью, у меня очень плохая память на лица, так что, быть может, в будущем я вас не узнаю. Но ваша фамилия записана у меня в мозгу навеки. О чем я говорила?
– Что вы видели, как мистер Мейсон вошел в дом.
– Ах, да. Как я уже говорила, вас, мистер Тиббет, астральные вибрации не интересуют – мне это стало понятно. Ваша аура весьма агрессивно сменила цвет, когда я только что упомянула об этом предмете.
– Правда? – переспросил Генри. – Простите меня, пожалуйста.
– Вы над этим не властны, – великодушно ответила мисс Мансайпл. – А вот мистер Мейсон был весьма заинтересован сверхъестественными явлениями. Я ему обещала дать почитать несколько брошюр по теме «Астральные проявления низших форм жизни» – собаки, кошки и так далее. Он говорил мне, что один его друг видел астральную форму слона. Что любопытно: это было в Лондоне. В Буголаленде это было бы неудивительно. Произошло в предутренние часы, когда друг мистера Мейсона возвращался домой с какого-то праздника.
– Случайно не розовый слон был? – спросил инспектор.
– Как странно, что вы задали этот вопрос. Да, видимо, у животного была отчетливая розовая аура, что куда больше похоже на земное, а не на астральное состояние – чего, впрочем, и следует ожидать от слона. Но я вам, наверное, наскучила?
– Совершенно нет, – заверил Генри. – Прошу вас, рассказывайте дальше.
– Как только я увидела, что мистер Мейсон вошел в дом, то сразу встала, наскоро привела себя в порядок, собрала брошюры и сошла вниз. Там были мистер Мейсон и Вайолет, и мы с ним интересно поболтали. Должна вам сказать, что Вайолет все время хотела вернуть разговор к растениям – мистер Мейсон принес ей несколько образцов для альпийского сада, видите ли. Так что я попрощалась с гостем и вернулась к себе.
Прошло примерно четверть часа. Я услышала, как заводится мотор, и решила, что могу спуститься вниз, не мешая теперь Вайолет и ее посетителю. Именно тогда я обнаружила брошюры. Понимая, как он будет раздосадован, что забыл их, я поспешила догнать мистера Мейсона. Кажется, Вайолет была в холле, говорила по телефону.
Как вы, очевидно, знаете, машина проехала всего несколько ярдов. Она стояла посреди дороги с поднятым капотом, а мистер Мейсон изучал мотор. Я поспешила сойти с крыльца и направилась к машине. Он посмотрел, увидел меня, выбежал из-за машины и стал совершенно диким образом махать руками.
– Он что-нибудь говорил? – спросил Тиббет.
– Боюсь, не могу вам сказать. В моем противном слуховом аппарате иногда сбиваются настройки. Но в одном я уверена: мистер Мейсон увидел нечто такое, что его очень, очень встревожило. А потом вижу – лежит на земле рядом с машиной.
– Выстрела вы не слышали?
– Я уже вам сказала, мистер Тиббет, что ничего не слышала, кроме характерного воющего свиста, который… да вот! Слушайте. – Мисс Мансайпл шевельнула коробочку, висевшую у нее на груди. Раздался сильный звук, подобный скрежету металла по доске, раздирающий барабанные перепонки Генри. – Слышите?
– Да, спасибо! – крикнул инспектор.
– Правда не слышите? Сейчас сделаю громче.
И сделала.
– Отлично слышу! – взревел Генри.
– Кажется, вот это ручка громкости…
Тиббет в отчаянии заорал во всю мощь:
