– Вот, значит, как это было. – Сэр Джон вздохнул с недвусмысленным облегчением. – Оружие, обратившееся против стрелка – в буквальном смысле. И никакой загадки.
– Напротив, – возразил инспектор.
– Что вы имеете в виду?
– Две загадки, – ответил Генри. – Первая: почему Реймонд Мейсон так отчаянно хотел купить Крегуэлл-Грейндж? И вторая: кто убил Дору Мансайпл и зачем?
Главный констебль нетерпеливо дернул рукой.
– Я вам уже говорил: Мейсон хотел проникнуть в круги земельной аристократии. Он был богатенький выскочка…
– Вот хотелось бы мне знать, насколько он был богат, – сказал Тиббет.
– Насколько богат? – Сэр Джон коротко засмеялся. – Купался в деньгах.
Наступила короткая пауза, и Генри спросил:
– Мистер Адамсон, вы когда-нибудь выплачивали долги за игру на скачках?
– Мне с моими небольшими ставками всегда везло.
– И все же вы должны были Мейсону три тысячи фунтов.
– Вы уже говорили это, и я снова замечу, что сказанное чудовищная ложь. Мне и в страшном сне не приснилась бы игра на такие деньги. Да и вообще, если бы я был должен Мейсону, почему он ни разу не попросил вернуть?
– Вот именно это мне и хотелось бы знать, – сказал Генри и подался вперед. – Послушайте, сэр Джон! Вы говорили, что не являетесь крупным игроком, но ведь наверняка интересуетесь, сколько денег поставили, выиграли или нет и какой был риск. Вы должны знать свое финансовое положение у Мейсона, хотя бы приблизительно. Или же те досье, что он у себя держал, были чистой выдумкой.
Настало продолжительное молчание. Констебль разжег трубку, уделяя излишнее внимание мелким подробностям. И наконец сказал:
– Ладно, Тиббет, вот как обстоит дело. Положение Мейсона давало ему возможность получать лучшую инсайдерскую информацию. Самые свежие намеки от тренеров и владельцев, и тому подобное. Очень часто – в самый последний момент. Конечно, иногда мне нравилась какая-нибудь лошадь, и я на нее ставил несколько фунтов, в результате выигрывал или проигрывал. Но чаще бывало, Мейсон звонил мне и говорил, что ожидает свежую информацию во время предстоящей встречи. «Только скажите мне, сколько вы готовы поставить, – говорил он. – Десять, двадцать, пятьдесят фунтов? Естественно, я ничего не гарантирую, но думаю, что вряд ли вы проиграете».
– И вы не проигрывали?
– Пару раз терял фунт-другой, но чаще оказывался в выигрыше. Он на следующий день приносил выплаты наличными – бывало, до пары сотен. И всегда предоставлял полный отчет, на каких лошадей за меня ставил, какие были шансы за и против, и так далее.
– Понимаю. И что вы делали взамен?
– Взамен? Не понимаю вас, Тиббет. Ничего не делал.
– Если не считать, конечно, что вы чувствовали себя обязанным пригласить его к ужину, представить его…
– Он являлся моим соседом, – ответил Адамсон, испытывая сильную неловкость. – Я не мог быть невежлив.
– И все же, если не этот стимул, полагаю, ноги бы его не было в вашем доме. Кстати, вы не записывали сделки – на каких лошадей он за вас ставил?
– Господи, конечно же нет. Зачем бы? Все было совершенно просто и невинно.
Генри вздохнул:
– С вашей точки зрения все выглядело совершенно просто и невинно, сэр Джон, я в этом не сомневаюсь. Но факт тот, что Мейсон никогда не был простым или невинным человеком. Он вам рассказывал одну историю и давал деньги. У себя в офисе держал досье, в котором отражал совсем иную картину: вы сильно проигрывали и должны ему приличную сумму. В случае ликвидации конторы вы оказались бы действительно в щекотливом положении: ваше ничем не подкрепленное слово против записей Мейсона.
– Но вы же не предполагаете, что он стал бы меня шантажировать? – в ярости спросил констебль.
– Конечно, стал бы, если было бы выгодно, – хладнокровно ответил Генри. – Но на самом деле я сомневаюсь, что он хоть раз оказал давление подобным образом. Думаю, что все его «личные клиенты» просто подыгрывали ему. Он готов был щедро платить за привилегию обедать в правильных домах и сидеть в нужных комитетах. Однако это, вероятно, стоило ему очень больших денег.
– Что значит «стоило ему»? Это были выигрыши, которые он выплачивал.
– Так он говорил. Несложно после скачки узнать, какая лошадь выиграла, и сказать вам, что вы на нее и поставили. Я предполагаю, что он просто брал деньги со счета фирмы и списывал по статье «Общие расходы». Не удивительно, что Мейсон так рвался купить Крегуэлл-Грейндж.
– Это вряд ли принесло бы деньги ему в карман. Послушайте, Тиббет, он предлагал Джорджу Мансайплу несуразную цену за дом, куда больше, чем тот стоит. Лично я думаю, что Крегуэлл-Грейндж скорее обуза, нежели выгода.
– А вот в этом, – возразил Генри, – вы и ошибаетесь. Крегуэлл-Грейндж – очень, очень ценное имущество.
– Ценное?
– Если знать, где искать.
– И где же?
– Не знаю, – признался инспектор. – Кстати, сэр Джон, вы никогда не одалживали книг у Мейсона?
– Книг? – Сэр Джон определенно был шокирован. – Разумеется, нет! Зачем мне этот порнографический мусор, который читают люди, подобные Мейсону?
– У него много книг Мансайпла – в основном, классика.
– Если вы думаете, Тиббет, что я после тяжелого рабочего дня буду читать греческие или латинские книги в оригинале, то вы серьезно ошибаетесь.
Ирония сэра Джона была размером со слона.
– Ну, ладно, – сказал Генри. – Где-то же она должна быть.
– Кто она?
– «Илиада» Гомера, книга шестая.
Адамсон посмотрел на инспектора с тяжелым чувством.
– Я бы на вашем месте, Тиббет, вернулся в «Викинг» и лег спать. – Он прокашлялся. – Ваша реконструкция обстоятельств смерти Мейсона – работа настоящего мастера. Что касается прочих вопросов – я думаю, хорошо отоспавшись, вы посмотрите на них должным образом. Засунуть не на то место пузырек снотворного мог кто угодно. Я думаю, леди Мансайпл завтра его найдет.
– Еще и пистолет пропал, – напомнил Генри.
– Незаряженный пистолет, как вы мне сами сказали, – ответил сэр Джон. – Думаю, молодой Мейсон просто забыл, куда его сунул. И завтра же он будет в оружейной у Мансайпла, помяните мое слово. – Он встал и протянул руку. – Ну, всего доброго. Надеюсь, что в следующий раз мы с вами увидимся при более приятных обстоятельствах.
– Всего доброго, сэр Джон, – сказал Тиббет.
Он пожал руку главному констеблю и вышел к машине, потирая шею – жест, означающий, что его что-то беспокоит. В данном случае возникла необходимость запросить ордер для обыска дома Джона Адамсона.
– Ну, ладно, – сказал он сам себе, направляя машину к гостинице. – Может быть, этого не понадобится, и я найду искомое в другом месте.
