Она говорила искренне, хотя и не была уверена в том, что у нее все получится.
Майк посмотрел на нее. Какое-то время все трое слушали треск статического электричества. Таня вопросительно подняла брови.
– Ну хорошо, – наконец согласился Майк. – Ты отправишься в Миннесоту. Я сегодня же закажу дорожный пропуск. А ты, Берт, поедешь в Торонто или куда там еще.
– В Виннипег, – поправил Берт.
– В Виннипег, – согласился Майк.
– Они же в противоположных концах страны…
– Как бы там ни было. Посмотри, удастся ли тебе найти какие-либо доказательства. Достаточно надежные, чтобы выдержать проверку со стороны логических роботов.
– Согласен, – сказал Берт.
– Я могу обратиться за помощью к Тодду? – спросила Таня.
– Если хочешь спуститься туда, ради бога, – сказал Майк. – Только не трать больше наши деньги.
– Спасибо, – поблагодарила Таня.
– Наверное, мне следует ответить: «Пожалуйста», – сказал Майк. – И еще, Таня, я не шучу. Что, если ты снова нарвешься на неприятности?
Таня молча потупила взгляд.
– В этом случае лучше не возвращайся.
22
Телевизор напомнил Тане тот, какой был у ее бабушки. Странно было увидеть его здесь, в криминалистической лаборатории Тодда, среди всевозможного новейшего цифрового оборудования. Но у Тодда был дар собирать всякое старье. Другие ведомства присылали ему те устройства, к которым не было инструкции пользователя.
– Найти его оказалось сложнее, чем я ожидал, – сказал Тодд. – После введения ЕООСП все подобное оборудование сразу же стало никому не нужным.
– После введения чего?
– Единого общего открытого стандарта преобразований, – объяснил Тодд. – Помнишь, «искусственного питания». Это когда федеральная комиссия по средствам связи и министерство патриотизма потребовали, чтобы все средства массовой информации – эфирные, наземные, кабельные, сетевые и прочие – перешли на новые цифровые стандарты, установленные государством.
– ЕООСП, точно, – вспомнила Таня. – Мне тогда пришлось купить новый телефон и приставку к телевизору за сто долларов.
– Совершенно верно, – подтвердил Тодд. – Как и мне. Но только лично я был этому рад. Появилась возможность связать все оборудование в единую сеть. Теперь возможности многократно расширились. Особенно в нашем деле. – Он покрутил ручку на телевизоре. – Хотя, на мой взгляд, это просто классная штука.
На экране появился разноцветный «снег».
– Он ничего не видит, – заметила Таня. – Даже пахнет он странно.
– Да, полагаю, не соблюдались условия хранения. Электроника покрылась слизью. Мне пришлось заглянуть в три скупки, прежде чем я его нашел: мне сказали, в последнее время их стали раскупать. Все началось с год назад.
– Странно. Какой толк от телевизора, который можно настроить только на мертвый эфир?
– Сейчас я тебе покажу.
Тодд повозился с адаптером, подключенным к телевизору сзади, выдвинул телескопическую антенну и повернул две ручки.
– Дециметровый диапазон, – объяснил он. – Это абсолютно противозаконно. Жутко старая аналоговая технология эфирного вещания, в которой я почти ничего не смыслю. Вот, смотри.
Изображение было зернистым. Чернокожая женщина, сидя за столом перед картой Соединенных Штатов, зачитывала вслух последовательность цифр. Цвета напоминали выцветшую фотографию из старого альбома.
– Семь. Девять. Три. Один. Три. Ноль. Четыре. Семь…
– Да, тут не хватает только горящих дров в камине
[4], – заметила Таня. – Это шифр?
– Шесть. Десять. Ноль. Девять. Три. Три. Три. Один…
– Да, несомненно, – подтвердил Тодд. – В различные моменты времени используются различные каналы, дикторов тоже несколько. Иногда прогоняются какие-то тестовые последовательности, которые, возможно, являются стеганографией
[5]. Я также видел разные запрещенные программы: новости зарубежных каналов, разные зверства, антиправительственная пропаганда.
– О чем говорил Берт.
– Совершенно верно – так мы на это и вышли. Однако периодически транслируются совершенно непонятные программы. Видео с охоты, мексиканские сериалы, кадры с полицейских беспилотников, порнушка. Такое запрещенное видео можно найти у дальнобойщиков. Один раз я даже наткнулся на речь, десятиминутные разглагольствования сама знаешь о ком. – Тодд ткнул большим пальцем в портрет президента в рамке, висящий на стене рядом с выключателем. Это был новый официальный портрет, со шрамами. – Мне показалось, я видел говорившего в каких-то архивах. Сейчас я работаю над тем, чтобы установить совпадение.
– Вот как? – сказала Таня. – Расскажи-ка поподробнее.
– Вообще-то я застрял.
– От тебя никакой помощи. А ты можешь обратиться к ребятам из министерства патриотизма, с которыми работаешь?
– Хорошая мысль. Быть может, они обеспечат мне доступ к базе данных диссидентов.
– А ты не хочешь, чтобы я тебе помогла? – предложила Таня. – Дай мне доступ к базе данных диссидентов, дай мне эти видеозаписи, и я быстро найду все, что нужно. А ты тем временем сосредоточишься на этом. – Она указала на телевизор.
– Может, так я и сделаю, – согласился Тодд.
– Ты собираешься попросить другие списки тех, кто находится под надзором? – спросила Таня. – Неофициальные?
– Ты говоришь совсем как они, – указал на телевизор Тодд.
– Успокойся, – сказала Таня. – Все знают, что ты преданный бойскаут. Ты, по крайней мере, можешь сказать, откуда ведутся эти передачи?
– На самом деле определить это очень трудно, – скорчил гримасу Тодд. – Пока все это просто невозможно уловить. Оно эфемерно. Замаскировано под наземные ретрансляторы, которые не отслеживаются нашим оборудованием. Я работаю над этим как над математической задачей, но, несомненно, самый быстрый способ – проникнуть в сеть. Вернуться к добрым старым агентурным методам.
Таня посмотрела на негритянку на экране, продолжающую зачитывать цифры, и у нее появились кое-какие мысли.
– Разумное предложение, – согласилась она. – Где предлагаешь начать?
– Где-нибудь на Среднем Западе, наверное, – сказал Тодд. – Там в зонах много больших антенн. И именно там сосредоточены повстанцы.
– Тропик, – сказала Таня. – Разумно.
– Нужно поискать в Сент-Луисе, – продолжал Тодд.
