Сиг вел машину, а Клинт обнимал Селину на заднем сиденье. Оба плакали. Даже ковбои и революционеры плачут. Они приехали в конспиративный дом, который для них сняли люди Уокера, заброшенное двухэтажное строение в Мандевилле. Супруги на всю ночь скрылись в спальне. Клинт выходил всего один раз, чтобы помочь Сигу нагреть на пропановой плитке воды для ванны, из чего следовало, что утром придется искать новую воду. Но кто стал бы спорить, если это нужно Селине?
Клинт сказал, что с ней все в порядке, ей порядком досталось, но ничего серьезного. Сиг гадал, что же произошло на самом деле и как к этому отнестись.
* * *
Когда стемнело, Сиг залез на крышу и стал высматривать в небе следы беспилотников. Он хорошо знал небо. У него даже были собственные названия для звезд, придуманные во время долгих странствий. Лучший способ «увидеть» беспилотник ночью – это следить за звездами, которые он закрывает. Это также будет означать, что он летит достаточно низко. Сиг задумался, как можно сбить беспилотник с земли.
Здесь беспилотников было в избытке. И не только в воздухе. Также морских и наземных. Машина войны на протяжении двадцати лет хозяйничала в Новом Орлеане, служившем главной базой операций незатихающих сражений в Центральной Америке. Государственные перевороты и политические эксперименты на юге породили предсказуемый ответ, что обернулось неожиданным последствием превращения старинного города, поднимавшего десяток разных флагов, в домашнюю колонию. Сиг годами слышал разговоры об этом – говорили его мать, Бетти, Билли, Моко, Клинт, – но было что-то безумное в том, чтобы увидеть все своими глазами.
Крыша была высокой, а город – плоский, поэтому видно было далеко почти во все стороны. На севере находился палаточный городок, который называл своим домом Моко, – «Зулусский лагерь», импровизированные укрытия для десятков тысяч человек, беженцев из Центральной Америки, спасающихся от войн, и местных вынужденных переселенцев, спасающихся от продолжающихся уже несколько лет гражданских беспорядков. «Купол» возвышался строго на западе, озаренный тюремными прожекторами, привлекающими вертолеты, как лампа мошек.
К югу от «Купола» виднелись уцелевшие небоскребы делового района и федеральные кварталы, где размещалось правление корпорации.
На востоке раскинулся сектор Эхо, район, заброшенный после токсичного заражения, случившегося еще до рождения Сига якобы по вине террористов. После оккупации города федеральными силами год назад корпорация снесла в секторе почти все здания, и Сигу странно было видеть со своего высокого насеста разровненные бульдозерами пустыри. Казалось, двадцать городских кварталов были просто стерты с лица земли.
Однако стерто было не все. В нескольких местах оставались остовы старых зданий, а один небоскреб поднимался на северо-восточной оконечности сектора, нетронутый, затерянный в пространстве и времени. Такое здание можно было увидеть где-нибудь в центре Дулута, но здесь его окружали развалины старинного порта колониальной эпохи.
Говорили, что сектор Эхо по-прежнему заражен выше всяких пределов. Возможно, туда посылали роботов или людей в специальных костюмах. Но Сиг разглядел кое-где костры, в остовах разрушенных зданий. Быть может, слухи правдивы, и зона является убежищем революционеров.
* * *
Клинт и Селина появились только утром следующего дня. Оба выглядели усталыми и потрепанными, но были готовы к новым делам. Сиг решил обсудить с ними одну мысль. Которая созрела у него на ночном воздухе.
82
Таня вылетела в Новый Орлеан на корпоративном самолете, на свои собственные деньги, практически полностью израсходовав остававшиеся средства. Обычным пассажирским рейсом в Новый Орлеан не улететь. Нужно добраться до Батон-Ружа, а дальше ехать на машине, зарезервировать частный самолет или получить разрешение на перелет по официальным делам компанией «Эйр Америка». Таня заплатила наличными за аренду маленького винтового самолета из Мемфиса в Хьюстон, и там «Хуане Мартинес» удалось уговорить командира транспортного самолета компании «Ам-Лог», вылетающего из международного аэропорта имени Чарли Уилсона, забрать ее.
Когда самолет вылетел из Мемфиса и делал разворот над рекой, Тане показалось, что она увидела вертолет Патриотов отчизны, который садился на палубу «Роберта Козловски», заправляющегося горючим у причала.
Помимо Тани на откидных сиденьях сидели еще несколько бродяг, разглядывающих контейнеры с продовольствием и боеприпасами, закрепленными в грузовом отсеке огромного «Боинга Г-42», известного также как «Летающий битюг». Корпоративные сотрудники даже не трудились прятать оружие под костюмами. У одного на лацкане пиджака красовался золотой значок с надписью «ОХОТНИК НА ЗОМБИ». Большую часть полета он не сводил глаз с Тани, в то время как его дружки травили байки о тех безумствах, на которые шли люди, чтобы получить доступ к крупному хранилищу лития. Натянув на лицо «полицейское» выражение, Таня размышляла, какими будут ее следующие шаги.
Когда самолет сделал последний разворот перед заходом на посадку, в маленький иллюминатор Таня увидела трубопроводы и хранилища топлива, а также большие наделы болота, превращенного в фермы по выращиванию сырья для заводов на севере, производящих «Максимол». У нее мелькнула мысль – остались ли в этих болотах аллигаторы.
Всю дорогу Таня держала сумочку на коленях, сумку между ног, а карманный накопитель в более безопасном месте. Она чувствовала его, когда кашляла. Только тут она спохватилась, что ей не пришла в голову мысль забрать волосы назад перед посадкой. Исправив эту ошибку перед тем как покинуть самолет, она направилась к стойке прилета.
На контрольно-пропускном пункте она снова предъявила документы Хуаны, притворившись, что ее секретный груз отправлен президентом генералу Макку на командный пункт Метари. Солдаты с автоматическими винтовками наготове, дежурившие на пункте, пожирали ее глазами сквозь прорези в балаклавах, однако во взглядах их было больше похоти, чем полицейской настороженности. Когда Таню уже пропустили, она поймала на себе взгляд офицера и испугалась, что тот ее сейчас остановит. Не остановил.
Таня постаралась идти так, будто она никуда не торопится, хотя на самом деле очень торопилась.
За контрольно-пропускным пунктом солдат сменили частные охранники, судя по виду, горевшие желанием продемонстрировать возможности своего оружия. Они пристально рассматривали длинную очередь уставших людей, выстроившихся к единственной кассе в надежде получить пропуск на вылетающий чартерный рейс. Посреди зала толпились два десятка сотрудников европейского гуманитарного агентства с большими полосатыми чемоданами, ждущими вылета домой в Женеву.
Под потолком высоко над толпой висел большой портрет. Главнокомандующий, застывший в героической позе на носу президентской яхты «Мирамар», проходящей под мостом через Миссисипи. Сверкающий новый протез устремлен вперед, указывая направление летящему плотным строем сопровождению из пяти истребителей-бомбардировщиков.
ПРЕДАННОСТЬ ДЕЛУ
Энергия, сила и воля:
