Книга Особняк на Трэдд-стрит, страница 98. Автор книги Карен Уайт

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Особняк на Трэдд-стрит»

Cтраница 98

К несчастью для Джозефа Лонго, я только что вернулся из своей конторы, чтобы забрать несколько документов, которые случайно оставил дома. Заметив припаркованный снаружи автомобиль мистера Лонго, я тотчас понял, что быть беде.

Услышав плач твоей матери, я бросился в гостиную и увидел, как Лонго целится в тебя из револьвера. Мое появление отвлекло его, и твоя мать решила, что может защитить тебя. Подбежав к тебе, она закрыла тебя собой, а Лонго обернулся и выстрелил. Я уверен, что пуля предназначалась тебе, но вместо этого она нашла твою мать.

Твоя любимая мать умерла мгновенно – пуля пронзила ее сердце. Не печалься, дорогой Невин. Она бы не пережила, случись что-то с тобой. Она умерла так же, как и жила, горячо любя и всячески оберегая нас обоих, и я ни на миг не сомневаюсь, что мы увидимся с ней снова.

Я не ручаюсь за последовательность дальнейших событий. Я был в такой ярости, какой никогда не испытывал. Я набросился на Лонго, и тот не смог отбиться. Вырвав револьвер из его рук, я, не задумываясь о последствиях, выстрелил ему в грудь.

Увы, он умер не сразу. На моих глазах он умирал долгой и мучительной смертью. Я был этому рад; он заслужил эту кару за все его злодеяния. Но я понимал: правду об этом никто не должен знать.

Деловые партнеры и родственники Лонго были многочисленны и имели прекрасные связи. Я опасался, что, если правда вскроется, в опасности окажется не только моя жизнь, но и твоя тоже. Они беспощадны, мстительны и не остановятся даже перед убийством ребенка. Раз уж твоя мать пожертвовала ради тебя жизнью, я не мог допустить, чтобы ее смерть оказалась напрасной.

Я позвонил моему хорошему другу и партнеру по юридическим делам, а также твоему крестному отцу Огастесу Миддлтону и обратился к нему за помощью. К тому моменту я был вне себя от горя, так как потерял твою мать и едва не лишился тебя. Огастес должен был придумать выход из создавшегося положения, так как я сам в те минуты был ни на что не способен.

Он помог мне спрятать тела так, чтобы их было не найти, если не знаешь, где искать. Он также подал идею с двумя хумидорами, чтобы сохранить наш секрет от посторонних глаз, но чтобы ты имел бы к ним доступ в том случае, если с нами обоими что-то случится прежде, чем мы сможем рассказать тебе правду. И, как ты теперь знаешь, он отдал этот второй ящичек на хранение мисс Барнсли.

Огастес также посоветовал послать в газеты анонимное письмо о том, что твоя мать якобы сбежала с мистером Лонго. Мне было крайне неприятно думать, что подобная клевета нацелена на твою мать, но, увы, иного способа защитить тебя у меня не было. Однако я не сомневаюсь, что твоя дорогая мать согласилась бы на все, лишь бы оградить тебя от опасности.

Единственный фрагмент головоломки, который внушал сомнения, был ты сам, мой дорогой сын. События той трагической ночи ранили тебя самым неожиданным образом, какого я не ожидал – что было одновременно и благословением, и проклятием. Проснувшись на следующее утро, ты звал маму, ничего не помня о событиях прошлого вечера. Думаю, таким образом твой детский разум справлялся с трагедией, блокируя ее в твоей сознательной памяти, чему я был только рад.

Не сомневайся, дорогой Невин, ты всегда был горячо любим обоими родителями. Когда ты прочитаешь это письмо, оглянись на свою жизнь, и ты поймешь, что это правда.

До нашей новой встречи, мой дорогой сын.

Твой любящий отец,

Роберт Невин Вандерхорст.

Я медленно сложила письмо и убрала его в конверт.

– Бедная Луиза, – сказала я, с трудом сдерживая слезы. – Бедный Невин. Она умерла, спасая жизнь сына, он же вырос в уверенности, что она бросила его. Как это грустно.

Джек обнял меня за плечи. Я не стала сбрасывать его руку, уткнувшись лицом ему в грудь, чтобы скрыть слезы.

– Но, по крайней мере, теперь мы знаем правду. И можем сообщить ее остальному миру. Согласитесь, нам есть чем гордиться.

Я кивнула – разумеется, он прав. И все равно перед моим мысленным взором стояло печальное лицо Невина Вандерхорста, когда мы прощались в дверях его дома.

Смутное беспокойство не отпускало меня, как будто мы еще не довели историю Луизы и Невина до конца.

Джек нежно погладил меня по спине.

– Остается еще много вопросов, которые требуют ответа. Например, где похоронены Луиза и Джозеф? И где остальные бриллианты – при условии, что они остались?

Я отстранилась, вытирая глаза и стараясь смотреть куда угодно, кроме Джека. В ящичке оставался еще один, последний предмет. Сунув пальцы внутрь, Джек вытащил выцветший мешочек из красного бархата, перетянутый в горловине золотым шнурком с кисточкой, давно потерявшим первоначальный цвет. По спине тотчас как будто пробежал ток; я вздрогнула.

Помнится, мать однажды сказала мне, что нечто похожее чувствуют призраки, когда кто-то ходит по их могиле. При этой мысли я вновь вздрогнула и попыталась сосредоточить взгляд на Джеке. Он ослабил горловину мешочка, и я машинально подставила руку ладонью вверх. Джек наклонил над ней мешочек, и на наших глазах мне на ладонь скользнул большой и, насколько я могла судить, безупречный бриллиант.

Глава 24

Лучи солнца коснулись граней, и из глубин камня, подобно крику долгожданной свободы, вырвались призмы света.

– Это отчасти отвечает на наш вопрос, – сказала я, сжимая в руке бриллиант, как будто пыталась скрыть от досужих глаз секрет Роберта Вандерхорста.

– Типа того. Но где остальные три? О трех первых нам известно: бриллиант в колье Луизы, которое старший Лонго продал и продул за карточным столом, этот камень, что теперь у нас, а третий – готов поспорить на коллекцию итальянских костюмов Марка Лонго, – третий был продан, чтобы финансировать внезапный отъезда Сюзанны Барнсли из Чарльстона.

При упоминании имени Марка я невольно скривила губы.

– Значит, другие три либо давно были проданы, либо находятся там, где их спрятал Роберт.

– Именно так.

Я посмотрела на бриллиант на моей ладони.

– Но, по крайней мере, мы знаем, что Луиза и Джозеф мертвы и что Луиза не бросала своего сына. Вы даже не представляете, какой камень свалился с моей души!

Джек сдержанно улыбнулся.

– У меня возникла одна неплохая идея.

Он открыл мешочек, и я неохотно сунула бриллиант обратно.

– Осталось узнать, где похоронена Луиза. Мы просто обязаны это выяснить, чтобы она упокоилась с миром.

Джек кивнул.

– Надо будет усерднее поработать над шифрами.

Он вернул мешочек и револьвер в шкатулку, а вот письмо я оставила у себя, все еще не готовая расстаться с ним. Мы по невысокой насыпи вернулись к машине.

Джек завел двигатель.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация