– Чейд, пожалуйста. – Я сам не понимал, о чем прошу его. Я перевел дыхание. – Дай мне взглянуть на твою рану.
Он медленно покачал головой:
– Это не рана, Фитц. Это не воспаление. А если что и воспалилось, то не в теле. Это Сила, Фитц. Вот что нарывает во мне. – Он умолк.
Чейд смотрел в стену и медленно, протяжно дышал. Я не мог больше сопротивляться искушению – обернулся и посмотрел на портрет Шрюда. Ничего. Просто раскрашенный холст.
– Помнишь Августа Видящего? – вдруг спросил Чейд.
– Конечно помню.
Август был племянником Шрюда – соответственно, приходился племянником и Чейду. Его мать, их младшая сестра, умерла, рожая его. Он был ненамного старше меня, когда нас обоих послали в Горное Королевство. Август должен был служить посредником, передавая брачные клятвы Верити горной принцессе. Но Регал уже тогда задумал заполучить трон и начал действовать. Верити не хотел сжигать разум Августа, когда при помощи Силы устами королевского племянника заверил Кетриккен, что он честный человек и не имеет отношения к убийству ее брата. Но Август сгорел. После этого он то приходил в себя, то проваливался в забытье, его разум мерцал, как свеча на ветру. В какие-то дни он вел себя почти нормально, в другие – бредил, как слабоумный старик. Видящие без лишнего шума услали его прочь от двора. Теперь я вспомнил, что он умер в Ивовом Лесу во время войн красных кораблей. Смерть Августа прошла почти незамеченной, ведь разум покинул его давным-давно.
– И я помню. Зря я тебя не слушал, Фитц. Может, Шрюд был прав, когда отказал мне. Столько лет назад… Зависть обожгла меня огнем, когда я узнал, что тебя будут учить владению Силой. Мне-то в этом было отказано, как ты знаешь. А я так об этом мечтал… так мечтал… – Он вымученно улыбнулся мне. – И вот я получил, что хотел. Точнее, это Сила получила меня.
В дверь резко постучали. А вот и лекарь! На меня накатило облегчение и тут же схлынуло, когда в дверь вошла Неттл. Ореол Силы сопровождал ее, словно густой запах духов. Он заполнил всю комнату, и отступить, чтобы защититься от него, было некуда. Она посмотрела на меня с испугом.
– Только ты еще не начинай, – умоляюще сказала она. – Я почувствовала, что Чейд растворяется в Силе, и позвала остальных. И совсем не ожидала увидеть, как ты здесь растворяешься вместе с ним.
Я потрясенно уставился на нее:
– Нет! Со мной все хорошо. Но у Чейда сильный жар. Думаю, рана загноилась и отравляет его. Мне кажется, он бредит, – тихо добавил я.
Неттл посмотрела на меня с жалостью.
– Нет, – сказала она. – Все гораздо хуже. И я думаю, ты сам это понимаешь. Это Сила. Когда-то ты сказал мне, что она похожа на великую реку, которая может унести неосторожного мага. Ты предостерегал меня, как опасно ее притяжение. – Она встретила мой взгляд и вздернула подбородок. – Не так давно я поймала на этом тебя самого. Ты искушал себя, стоя на грани того, чтобы рухнуть в этот поток и раствориться в нем, распасться на отдельные нити, распуститься, как пряжа.
Это правда. Погружение в поток Силы пьянит. Она уносит всю боль и тревоги, и так хочется остаться там навсегда, раствориться, растаять… Это кажется таким правильным, таким манящим. Я испытывал это искушение, и не раз. И потом стыдился бы этого, если бы в те минуты не был таким напуганным. Или таким отчаявшимся.
– Мы должны вытащить его, – сказал я и чуть было не объяснил, почему это так важно. Но потом подумал, что если даже Неттл узнает, то все равно не разрешит нам попробовать.
– Нет. Не мы. Ты будешь держаться в стороне, папа. Потому что я впервые уловила в тебе это еще в Ивовом Лесу. Течение норовит унести вас обоих. – Она глубоко вздохнула и положила руку на едва округлившийся живот. – Если бы только Олух был здесь… Но даже если погода не испортится, ему все равно еще два дня ехать. – Она снова вспомнила обо мне. – Наверное, будет лучше, если ты уйдешь. И подними стены как можно выше.
Я не мог уйти. Чейд натянул одеяло до самого подбородка, вцепился в него и смотрел на Неттл так, будто он был мальчишкой, а она приближалась к нему, пряча розгу за спиной.
– Я принес ему маковую настойку. Чтобы снять боль. Может быть, если мы приглушим боль, он сможет лучше владеть собой.
Неттл покачала головой:
– Нельзя. Мы думаем, сейчас только боль и удерживает его в теле. Она напоминает ему, что у него вообще есть тело.
– Перед этим мы с ним разговаривали, и он вроде бы был в себе. Страдал от боли в ране, но рассуждал разумно. Мы советовались…
Она молча смотрела на меня, качая головой. В дверь снова постучали, и вошел Стеди.
Он кивнул мне и искренне улыбнулся:
– Фитц! Я так рад, что ты снова можешь быть самим собой здесь, в Оленьем замке!
– Спасибо, – только и смог ответить я.
Мой взгляд был прикован к Чейду. Старик смотрел на портрет своего брата, его губы беззвучно шевелились. Но Стеди не заметил этого, он беспокоился о сестре.
– Стоит ли тебе пытаться это сделать? – спросил он ее. – Разве тебе не пора отдохнуть?
Она устало улыбнулась ему:
– Стеди, я беременна, а не больна. Где остальные?
Он покосился на меня, словно считал, что я оценю шутку:
– Она верит, что стоит ей щелкнуть пальцами, и король примчится рысью как миленький. Он скоро придет, Неттл.
– Вы собираетесь работать только втроем? Для круга маловато. Вам понадобится моя помощь. – Я старался говорить так, чтобы они не заметили моего отчаяния.
Я хотел взять Чейда за руку, – может быть, прикоснувшись, я смогу и достучаться до его сознания.
Но Неттл шлепнула меня по руке:
– Нет. У нас есть двое одиночек, к которым мы сможем обратиться, если понадобится. Аметист и Харди не слишком общительны, но им дана большая Сила. А пока, я думаю, будет лучше, если лорда Чейда призовут обратно и не позволят больше покинуть тело те, кто близко его знает. Но не ты. – Неттл ответила на мой вопрос и указала мне на дверь. – Ты не можешь помочь нам. Ты будешь только отвлекать, в том числе и Чейда. И ты можешь сделаться еще более уязвимым. Душа Чейда истекает в поток Силы. И пытается утащить с собой тебя – понимаешь ты это или нет?
– Я должен остаться. Вы приведете его в чувство, и тогда мы с ним вдвоем попытаемся применить Силу. Это очень важно.
Неттл сурово уставилась на меня:
– Нет. То, что ты просишь об этом, уже показывает, как сильно тебя влечет поток.
Я выдержал ее взгляд. «Ах, Молли, если бы ты могла посмотреть на меня этим непреклонным взглядом…» Я взял себя в руки. Чейд всегда учил меня: интересы трона Видящих – прежде всего. А еще прежде – интересы самого Чейда. Но сейчас я должен полагаться на себя, потому что он утратил способность ясно мыслить.
– Все совсем не так. Дело не в искушении Силой. Дело в Би. Только что, когда мы разговаривали, Чейд признался мне, что его дочь, Шун, то есть Шайн, наделена Силой, но не обучена пользоваться ею. И что еще хуже, Чейд запечатал ее, чтобы никто не мог причинить ей вреда.
