– Разумеется. – Он посмотрел на меня, как на дурачка. – Она моя сестра. А я вхожу в королевский круг магов Силы. Разве я могу не защищать ее?
И в самом деле. Я почувствовал себя глупо.
– Как там Чейд? Ему лучше?
Стеди помрачнел. Он посмотрел в пол, потом поднял глаза и открыто встретил мой взгляд.
– Нет. Не лучше. – Он зачесал пальцами волосы назад, вздохнул и спросил: – Что ты знаешь о его опытах с камнями и столпами Силы?
Мое сердце упало.
– Почти ничего.
– Его всегда очень интересовал Аслевджал. Чейд верил, что Элдерлинги оставили огромные знания в этих маленьких кусочках камня и резьбе на стенах. Он часто наведывался на остров. Сначала он предупреждал круг, куда направляется и как долго собирается там оставаться. Но потом стал бывать там все чаще, и тогда Неттл велела ему прекратить. Она утверждала, что имеет на это право как мастер Силы, а Чейд возражал, что ради знаний, которые он надеется получить, можно и рискнуть «жизнью одного старика», как он выразился. Потребовалось вмешательство короля Дьютифула, чтобы Чейд подчинился.
То есть это мы думали, что он подчинился. Он перестал уходить из замка к Камням-Свидетелям. Но зато он узнал, изучая высеченные на камнях надписи, что есть еще один камень Силы, заложенный прямо в стену Оленьего замка. А может, этот камень был тут с самого начала. Нам удалось найти признаки того, что укрепления часто строились вокруг таких камней. И есть сведения, что когда-то в Большом зале герцогского дворца Калсиды стоял круг столпов Силы. Они давно опрокинуты, утверждают наши шпионы… Ой, прости. В общем, внизу, в темницах замка, в одной из стен есть камень Силы, на котором высечена руна Аслевджала. Чейд пользовался им, и часто. А чтобы никто не узнал, покидал замок поздно ночью и возвращался к утру…
От волнения я сжал кулаки так сильно, что ногти вонзились в ладони. Если верить Прилкопу, это самый опрометчивый способ использования камней. Много лет назад он предупреждал меня не ходить сквозь камни дважды на протяжении двух дней. Я не послушался и в результате проблуждал в камнях несколько недель. Чейд действительно серьезно рисковал.
– Все выяснилось, только когда он стал пропадать. Однажды он исчез. Весь день и еще полдня мы не могли найти его, а потом обнаружили на лестнице, ведущей из подвалов. Он шел, спотыкаясь, и тащил на плече мешок с камнями памяти.
На миг я разозлился:
– И никому не пришло в голову сказать мне?
Стеди посмотрел на меня удивленно:
– Это не мне было решать. Я не знаю, почему тебе ничего не сообщили. Возможно, Чейд их упросил. Неттл, Дьютифул и Кетриккен были ужасно злы на него и испуганы после того случая. Думаю, тогда он на самом деле прекратил свои опыты. – Он покачал головой. – Зато завел привычку часами перебирать принесенные им бруски из камня памяти. Он держал их у себя в покоях и, мы думаем, занимался ими вместо того, чтобы спать. Однажды Неттл упрекнула его за рассеянность, тогда-то он и объяснил, чем занимается. Когда Неттл велела отнести камни в библиотеку и ограничить его доступ к ним, Чейд был вне себя от злости. Но это была не злость взрослого человека, а скорее гнев ребенка, у которого отобрали любимую игрушку. С тех пор прошло больше года. Мы думали, он сумел подавить свою жажду Силы. Но вероятно, эти два последних путешествия, одно так скоро после другого, пробудили ее.
Я перебрал в памяти случаи, когда Чейд приходил повидаться со мной. Он приводил с собой Риддла. Неттл должна была знать об этих путешествиях, если Риддл был с ним. Ведь правда?
– Он сознаёт, что происходит с ним? Понимает, что сам это делает?
– Мы не знаем. Он говорит бессвязно. Вспоминает дела минувших дней. Неттл чувствует, что он перебирает события прошлого перед тем, как дать потоку Силы унести их. Меня послали к тебе по двум причинам. Во-первых, чтобы помочь тебе укрепить стены. Неттл опасается, что Чейд будет цепляться за тебя, пытаясь унести твое сознание с собой. Во-вторых, чтобы попросить у тебя коры дерева делвен. С Внешних островов. Той, что почти полностью подавляет Силу, если напоить человека ее настоем.
– У меня не так уж много осталось. Мы почти все использовали в Ивовом Лесу.
На лице Стеди отразилось беспокойство, и он сказал:
– Пусть даже немного, нам все равно пригодится.
Кора по-прежнему лежала в моей дорожной сумке. Никто не разобрал ее с тех пор, как нас с Чейдом почти что волоком доставили в наши комнаты. Я нашел травы и дневник, куда Би записывала свои сны, на самом дне. Коры оставалось всего два пакетика. Я посмотрел на них, потом с неохотой протянул Стеди. Достать эту кору было нелегко. Хватит ли такого количества, чтобы помочь Чейду? А вдруг она разрушит его способность направлять Силу, которую он так мучительно развивал в себе долгие годы? А если он не сможет работать с Силой, то как поможет мне отыскать Шайн и сказать ей заветное слово? Я стиснул зубы. Пора уже начать доверять Неттл. Пора проявить уважение к знаниям, полученным ею нелегким трудом.
И все же я не удержался и сказал:
– Только осторожно. Это очень сильное средство.
Стеди взвесил на руке крохотные свертки:
– На это мы и надеемся. Неттл рассчитывает, что, если полностью отгородить его от потока Силы, он сможет снова найти себя. И мы сохраним то, что от него еще осталось. Спасибо тебе.
Стеди ушел, а я остался сидеть и смотреть на закрытую дверь. То, что от него еще осталось… Я встал, сжимая в руке дневник Би, потом снова сел. В таком состоянии Чейд точно не поможет мне найти Шайн. Прежде всего нужно укрепить разум Чейда и добиться, чтобы он сказал нам ее заветное слово. И в этом я не могу ничем помочь. Мне остается только ждать.
Меня уже тошнило от ожидания. Ждать было так мучительно, будто с меня живьем сдирали кожу. Больно было думать о том, что́, быть может, приходится терпеть Би в эту самую минуту. Я снова и снова говорил себе, что напрасно мучаюсь, представляя, как она страдает от боли, страха, холода или голода. В руках бессердечных людей. Все напрасно. Надо занять разум тем, что я могу сделать, чтобы вернуть ее. И как я убью тех, кто посмел прикоснуться к ней.
Я опустил глаза на тетрадь Би. Это был мой подарок – стопка хорошей бумаги в крепком кожаном переплете с вытисненным рисунком в виде ромашек. Я сел и открыл первую страницу. Правильно ли я поступаю, читая личный дневник Би? Что ж, я-то знал, как часто она сама шпионила за мной!
На каждой странице было короткое описание сна. Некоторые оказались прекрасны, как поэмы. Часто Би дополняла записи рисунками. Я нашел изображение женщины, спящей в саду среди цветов, над которыми вились пчелы. На следующей странице был нарисован волк. Я невольно улыбнулся – Би явно срисовала его с фигурки Ночного Волка, много лет стоявшей на каминной полке у меня в кабинете. Под ним была поэтичная история про Волка с Запада, который придет и отомстит за своих подданных, стоит только воззвать к нему. На следующей странице было двустишие о человеческой судьбе, заключенное в простую рамку из кругов и колес: «Все, о чем он мечтал, все, чего он боялся, за год сбылось». Еще несколько страниц были заняты стихами о цветах и желудях. А дальше, на странице, сверкавшей пронзительно яркими красками, был сон о Человеке-Бабочке. На рисунке был настоящий Человек-Бабочка, бледнолицый, запредельно бесстрастный, с крыльями бабочки на спине.
