Присутствовали и леди Розмари с Эшем. Их одежды были такого темного оттенка синего, что казались почти черными. Они стояли у стены, неподвижные и молчаливые. Ждали. Как клинки в ножнах.
Дьютифул вздохнул:
– Я надеялся на лучшее. Я думал, если удалить заговорщиков из их рядов, оставшиеся Баламуты проявят качества, оправдывающие их службу. Очевидно, я ошибался. – Говоря, король не отрывал взгляда от скрещенных рук. Потом поднял глаза на Ланта. – Кто-нибудь из них как-либо угрожал тебе? Или, может быть, давал понять, что ему было известно о заговоре с целью убийства лорда Чейда?
Лант вытянулся еще старательнее:
– Во время путешествия я был лишь отчасти осведомлен о том, что случилось с лордом Чейдом и принцем Фитцем Чивэлом. Знай я больше, избрал бы иную линию поведения. И был бы более внимателен к тому, что они делали и говорили.
– Справедливое возражение, – заключил король Дьютифул, и вновь я подумал, что Лант стоит перед нами скорее как подсудимый, чем как свидетель, по показаниям которого мы собирались определить судьбу Баламутов.
Олуха поручили заботам лекаря. Маленький человечек уже успел многословно и путано рассказать нам, как плохо с ним обращались те, кому было поручено защищать его. Потом выразил желание поспать в своей постели. В парильнях он согрелся, но, выходя из комнаты, снова раскашлялся. Персивиранс, весь бледный и взволнованный оттого, что пришлось выступать перед столь высоким собранием, полностью подтвердил рассказ Олуха.
Тут заговорила королева Эллиана. Слова ее звучали негромко, но веско.
– Почтенный, запрещали ли вы им прямо и недвусмысленно их дурные поступки? Ставили на вид, что им поручено заботиться об Олухе?
Лант задумался, и мое сердце упало. Ничего он не запрещал.
– Я возражал против их поведения. Говорил, что они должны вести себя, как подобает стражникам, особенно в общественных местах, например в таверне. Но они не слушали. В отсутствие офицеров они показали полное отсутствие дисциплины.
Дьютифул нахмурился:
– Но ты не приказывал им прямо перестать издеваться над Олухом?
– Я… Нет. – Он кашлянул. – Я сомневался, что имею право им указывать, сир.
– Если не ты, то кто? – сурово спросил король. Лант не ответил, и Дьютифул снова вздохнул. – Можешь идти.
Лант скованной походкой двинулся к двери. Прежде чем он вышел, я решил вмешаться:
– Позвольте сказать несколько слов, мой король?
– Прошу.
– Я хотел бы напомнить, что Фитц Виджилант прибыл в Ивовый Лес больным и ослабленным после того, как был жестоко избит в Баккипе. А потом и его тело, и разум пострадали при нападении на Ивовый Лес.
– Мы не обсуждаем здесь его поведение, принц Фитц Чивэл, – сказал король.
Но Лант, который был уже у двери, оглянулся и посмотрел на меня одновременно со стыдом и благодарностью. Стражник у двери выпустил его и, повинуясь жесту Дьютифула, вышел сам, закрыв за собой дверь.
– Итак. Что нам с ними делать?
– Распустить отряд. Выпороть тех, кто мучил Олуха. Навсегда с позором изгнать их из Бакка, – хладнокровно предложила Эллиана, и я понял, что на Внешних островах провинившихся ждала бы именно такая судьба.
– Но не все они дурно обращались с Олухом. Надо найти тех, кто на самом деле виноват, и судить каждого, – тихо сказала Кетриккен.
– Но те, кто не унижал и не нападал на него сам, не мешали другим заниматься этим! – возразила Эллиана.
Король покачал головой:
– У них не было командира. Часть вины лежит на мне. Я должен был поставить Фитца Виджиланта во главе отряда и донести это до всех.
– Сомневаюсь, что они стали бы ему подчиняться, – вмешался я. – Он никогда не был солдатом. Эти стражники – худшие из худших. Их выгнали из других отрядов, у них нет никакой самодисциплины, ими командовали, как правило, самые жестокие и наименее благородные офицеры. По крайней мере, распустить их необходимо. Возможно, некоторые смогут примкнуть к другим отрядам. Но пока они остаются вместе, от них стоит ждать неприятностей.
Я высказался в защиту Баламутов равнодушным тоном, но на самом деле у меня на уме было собственное правосудие для тех, кого мне назвал Олух. Принц я или не принц?
Дьютифул посмотрел так, будто прочитал мои мысли, и я поспешно проверил свои стены. Нет, никто не вторгался в мой разум. Король просто успел хорошо изучить меня.
– Возможно, ты захочешь поговорить с ними и посмотреть, не сгодится ли кто-нибудь для твоей стражи?
– И улыбнулся мне, представляешь?
Я и так был сердит на короля, а широкая улыбка на лице Шута ничуть меня не успокоила.
– Он просто хорошо знает тебя и понимает, что тебе можно доверить такую задачу. Готов поспорить, ты отыщешь в этой бочке гнилых яблок несколько стоящих. И когда ты дашь им последний шанс, они будут благодарны и преданы тебе до гроба.
– Все равно они не те, кому я доверил бы прикрывать мне спину, – возразил я. – И не те, кого я хотел бы поручить Фоксглоу, чтобы она сделала из них настоящих солдат и командовала ими. Я хочу, чтобы моя почетная стража действительно заслуживала почета.
– А что будет с теми, кто измывался над Олухом и бил твоего мальчишку-конюха?
Я уже набрал воздуха, чтобы ответить, но только охнул от удивления: стрела Силы от Неттл с легкостью пробила мои стены.
В Саду Королевы. Известия о Би и Шайн. Приходи скорее. Не пытайся отвечать мне Силой.
В моем сердце вспыхнула надежда.
– Неттл зовет меня в Сад Королевы, – сказал я Шуту и встал. – Возможно, есть новости о том, где искать Би.
К моему крайнему удивлению, надежда оказалась такой же болезненной, как страх.
– Свет! Воздух! – потребовала Пеструха.
– Я вернусь, как только смогу, – добавил я, стараясь не обращать внимания на разочарованный вид Шута и даже не пытаясь возражать, когда ворона подскочила ко мне по столу и вспорхнула на плечо.
Я спустился вниз, задержался у себя в комнате только для того, чтобы выпустить из окна птицу, и поспешил к Неттл в Сад Королевы.
Сад Королевы, в отличие от большинства садов, был разбит на верхней площадке башни. Пробежав половину Оленьего замка и вскарабкавшись по лестнице, я основательно запыхался. Летом в кадках, расставленных на площадке, росли травы и распускались хрупкие бутоны. Было даже несколько фруктовых деревьев. Единственная статуя и уединенные скамьи завершали облик сада, где Кетриккен искала убежища от придворной суеты. Но когда я вышел на площадку на верхушке башни, то угодил в объятия зимы. В горшках и кадках громоздились сугробы, маленькие деревца были укутаны в мешковину. Я думал, что меня ждет одна Неттл, но тут была и Кетриккен в теплом плаще, и Дьютифул, и королева Эллиана. Еще одного присутствующего я узнал не сразу. Сивил Брезинга вырос и стал настоящим мужчиной. Увидев, что я наконец узнал его, он с достоинством поклонился, но не проронил ни слова. «Интересно, почему они решили встретиться именно в Саду Королевы?» – задумался я, но тут уже все понял, увидев, как гончий пес Дьютифула валяет в снегу рысенка. Спутники Одаренных друзей, явно хорошо знакомые друг с другом, припустили прочь среди кадок с растениями. Я ощутил укол зависти.
