«А еще Шут, – чуть не добавил я. – И Ночной Волк». Последнее было правдивейшей из правд, но я оставил ее при себе.
Неттл тихонько вздохнула.
– Волк, – проговорила она. – Волк, вот кто лучше всех знал твою душу.
А я-то был уверен, что не делился с ней этой мыслью. Может быть, после того как я так открылся ей, Неттл научилась чувствовать, когда я что-то скрываю? Я пытался подобрать слова для ответа, но тут в дверь снова постучали и вошел Риддл с подносом. За ним с не самым царственным видом проследовал король Дьютифул.
– Я принес еду, – объявил Риддл, как будто одного аромата было недостаточно, чтобы у меня потекли слюнки и голова закружилась.
– Пусть он сначала поест, – посоветовал Дьютифул, как будто я был невоспитанной собакой или маленьким ребенком. – Из-за него уже весь замок помирает от голода.
И снова я не смог найти слов. Слова были слишком медленными и неуклюжими, чтобы передавать быстрые и сложные мысли. И целой жизни не хватило бы, чтобы облечь в слова даже соображения о самых простых вещах, которыми я хотел поделиться. Но не успел я впасть в отчаяние из-за этого, как Риддл поставил передо мной поднос. Я понял, что это еда из солдатской столовой – простая сытная пища, которую можно найти там в любое время дня и ночи. Густой суп с овощами и кусочками мяса, вкусный черный хлеб с поджаристой корочкой. Два ломтя Риддл щедро намазал маслом и не менее щедро нарезал оранжевого сыра, чтобы положить сверху. Эль из кувшина, стоявшего на подносе, немного расплескался, но мне было все равно.
– Он же подавится, – сказал кто-то, но я не подавился.
– Фитц? – окликнул Дьютифул.
Я обернулся к нему. И только тут вспомнил, что я в комнате не один. Это было так странно… Я настолько с головой ушел в поглощение пищи, что для меня стало почти открытием существование других образов, звуков, запахов… Я внимательно изучил лицо короля, обнаруживая в нем свои черты, а потом и черты Кетриккен.
– Ну как, тебе стало легче? – спросил он.
Интересно, сколько времени прошло? Я заметил, что тяжело дышу. Есть так быстро оказалось нелегкой работой. Никто ничего не сказал с тех пор, как Дьютифул заговорил в прошлый раз. Может, так и надо измерять время? По тому, сколько людей говорили и как много сказали полезного? Или по тому, сколько человек успел съесть? Я попытался упростить свои мысли до уровня, на котором их можно было бы выразить словами.
– Кажется, мне лучше, – пробормотал я.
Нет. Это неправда. Я ничего такого не думал. Лучше, чем что? Мысли снова понеслись вскачь. Кто-то коснулся меня. Неттл. Она подвинулась мне за спину и положила руки на плечи. Она укрепляла мои стены. Делала меня единым, цельным человеком, а не совокупностью ощущений вроде вкуса хлеба и треска огня в камине. Отделяла меня от всего прочего.
– Сейчас я буду говорить, – начал Дьютифул. – И буду надеяться, что ты услышишь меня и поймешь лучше, чем Чейд. Фитц… Фитц, посмотри на меня. Вы пробыли внутри камней почти сутки. Ты сказал нам, что вы идете, и мы стали ждать, но вы не появлялись. Неттл потянулась Силой к тебе и благодаря поддержке Стеди и помощи Риддла смогла удерживать тебя, не давая рассыпаться, пока я не сумел вытащить вас. Эда и Эль, как же странно это было! Казалось, я схватил тебя за руку и вытащил прямо из земли!
Чейд истекал кровью, и ты тоже, хотя и не так сильно. Если ты беспокоишься из-за трупов, оставшихся на Висельном холме, то о них уже позаботились. Доверенный человек Чейда по-прежнему остается в Ивняках, и мы поручили ему сообщить оставшимся Баламутам, что на вас напали неизвестные, а их командиры и товарищи отдали жизни, чтобы вы смогли пройти сквозь камни. Им пока не нужно знать про измену, хотя, готов поспорить, кое-кто из них заподозрит, что без предательства не обошлось. Я потребовал, чтобы они все поклялись мне молчать о событиях в Ивовом Лесу, а Фитц Виджилант засвидетельствовал клятву за меня. Ни к чему сеять в народе страх, что на любое из наших селений могут напасть невидимые враги. И по размышлении я приказал леди Розмари выполнить тихую работу любым способом, который она сочтет нужным, чтобы воздать по заслугам отчиму Шун. Шун! Ну и имечко!
Я также разослал приказ всем патрулям на дорогах высматривать сани с девочкой и молодой женщиной и людей на белых лошадях, – продолжал он. – О том же оповещены и паромщики, и смотрители ледовых переправ. Похитители не могли раствориться в воздухе, и я сомневаюсь, чтобы они уже успели выбраться за пределы наших земель. Мы найдем и вернем и Би, и леди Шун.
Он говорил, и его слова у меня в голове складывались в картины. Я внимательно просмотрел их все. Среди них были и несбыточные. Как бы то ни было, эти картины доставили мне огромную радость.
– Спасибо, – сказал я.
Слово оказалось бессильным и не настоящим, будто легкий ветерок. Так никто не поймет, что я хотел передать. Я набрал побольше воздуха…
– Спасибо.
Риддл схватился за сердце и вытаращился на меня. Неттл опустила голову и сделала несколько глубоких вдохов. Дьютифул сполз по стене на пол.
– Так вот она какова, ваша Сила, да? – спросил Риддл у Неттл.
Она покачала головой:
– Нет. Я не знаю, как это назвать. То есть да, по природе это Сила, но Сила, которой мы пользуемся, обычно по сравнению с этим как легкое прикосновение по сравнению с ударом кувалдой. Дьютифул, что же нам делать? Он опаснее Олуха. Если он будет продолжать в том же духе, то может навредить тем ученикам, кто пока не научился закрываться как следует.
Даже сквозь свои стены я ощутил ее тревогу.
– Мои мысли постепенно проясняются, – заверил я всех. – Я снова становлюсь собой. Думаю, к утру мне станет лучше.
Я старательно использовал только слова, нарезая их тоненько, чтобы аж просвечивали. Все в комнате перевели дух.
Тогда я попробовал задать вопрос:
– Как Чейд?
Неттл покачала головой:
– Он только восторженно смотрит и слушает все подряд. Разглядывает узор на одеяле. Изучает форму ложки. Его рана плохо заживает. Мы хотели исцелить его Силой, когда он немного отдохнет, но Олух остался в Ивовом Лесу, а нам не нравится мысль посылать кого-то сквозь камни прямо сейчас. Мы рассчитывали, что ты оправишься достаточно, чтобы помочь, но…
– Завтра, – сказал я, надеясь, что это правда.
Я постепенно вспоминал, как это делается: надо взять крошечный кусочек смысла, обратить его в слова и выговорить ртом. Странно. Я и не знал, что всякий раз, говоря, я сопровождал слова посланием Силы, чтобы яснее донести свою мысль. Но раньше это прикосновение было легчайшим. А теперь я открыл свое сердце и дал им всем почувствовать всю мощь моей благодарности. Так нельзя было делать. Я не мог вспомнить, когда я этому научился. А может быть, я и не учился вовсе, а всегда умел? Все смотрели на меня. «Слова. Используй слова».
– Надеюсь, я приду в себя к завтрашнему дню, – проговорил я. – И возможно, сумею рассказать, что со мной произошло внутри камней. И помочь вылечить Чейда.
