Книга Я спасу тебя от бури, страница 75. Автор книги Чарльз Мартин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Я спасу тебя от бури»

Cтраница 75

Думаю, я довольно долго находился без сознания, поскольку когда я пришел в себя, то часть моей ноги и спины была теплой и влажной. Из моей груди исходил странный хлюпающий звук, и дыхание было более затрудненным, чем когда-либо раньше. Помню, как кто-то тащил меня, потом свет фонариков, много рук и громкие голоса. Слабый запах дыма. Я помню, как капитан называл меня проклятым тупицей, а потом велел кому-то сначала позаботиться обо мне, а не о нем. Помню, как мои ноги лежали в реке, а грудь упиралась в песок.

Я помню звук тишины. Однако при этом я мог видеть Сэм, которая кричала мне в лицо и плакала. Она произносила слова, не достигавшие моего слуха.

Я помню, как приложил палец к ее губам и прошептал:

– Ты слишком много… болтаешь.

Я очень устал. Мне хотелось только заснуть. Помню, я думал, что мне должно быть больно, но мне не было больно. Я ничего не чувствовал. Тоннель закрывался. Сэм закричала еще сильнее. Я открыл рот, но слова не выходили наружу. Они как будто слиплись внутри. Она поцеловала меня, и я увидел кровь на ее губах. Мне это не понравилось. Я ощущал вкус слез. Кровь и слезы.

– Похороните меня в Бразосе, – сказал я ей.

– Нет! – выкрикнула Сэм. – Я не собираюсь хоронить тебя. – Она покачала головой. – Не делай этого со мной. Пожалуйста, Ковбой. Пожалуйста. – Она шлепнула меня по лицу. – Если ты это сделаешь, то я сама тебя убью.

Я попробовал засмеяться.

– Похоже, тебя опередили.

Она снова поцеловала меня. Ее поцелуй был влажным и нежным. Соленые слезы. Помню, как я посмотрел на свою грудь и увидел красную жидкость, толчками вытекавшую наружу. Я подумал, что это нехорошо. Потом я увидел, как кровь смешивается с водой и уплывает вниз по реке. На следующей неделе или через месяц я буду в Мексиканском заливе. По какой-то необъяснимой причине мне это понравилось.

Начиная отсюда, моя перспектива изменилась. Я смотрел на себя не своими глазами, но сверху. Сэм шлепала меня по щекам. Она по-прежнему что-то кричала, но я ее не слышал. Я вообще ничего не слышал.

Помню, как я думал, что буду тосковать по ней. Сейчас я предпочел бы плавать при свете луны. Потом я посмотрел вверх и понял, что мы так и не видели луну. Наступила темнота, в которой дул легкий ветерок. Сон тяжело навалился на меня, и я больше не мог противиться ему. Я не помню, как меня подняли и унесли, не помню ощущения полета, репортеров, камер и осветительных ламп. Кто-то держал меня за руку, и я помню, что это было знакомое чувство. Не помню, как врач «Скорой помощи» спросил, нет ли у меня аллергии на что-нибудь, но помню, что ответил: «Пули». Не помню, как игла капельницы воткнулась мне в руку, но помню, как он стоял надо мной и сжимал мешок с раствором обеими руками, накачивая жидкость. Не помню, как заряжали плоские электроды, но помню, как лязгнул зубами от удара током. Не помню массаж сердца, но помню, как видел татуировку с Дональдом Даком на бицепсе у фельдшера и задавался вопросом: зовут ли его Дональдом? Зачем еще нужна такая татуировка?

Я не запомнил яркий свет в операционной, гомонящих людей, очередной массаж сердца и электрические разряды. У меня сохранилось смутное воспоминание о том, как врач отступил назад в заляпанном кровью халате и записал время. Еще о том, как я потерял чувствительность конечностей и испытал металлический привкус во рту.

Последним, что я могу вспомнить, были две вещи. Во-первых, мою голубую футболку с Суперменом, валявшуюся на полу. Кто-то разрезал ее посередине, прямо через букву «S». Это было очень плохо, хотя заключенные оставили в ней несколько дырок. Во-вторых, мои сапоги. Какой-то идиот срезал их с моих ног, и они бесформенной кучей лежали на полу. Это было прискорбное зрелище. Даже Дампс не смог бы воскресить их. Я надеялся, что меня не похоронят в этих сапогах. Что там насчет врачей «Скорой помощи» и моих прежних сапог? Похоже, я уже бывал здесь раньше.

Я часто слышал об умирающих людях, которые видели яркий свет. Со мной было по-другому.

Я видел мою жизнь. Короткими вспышками. Как в трехмерном кино, но без экрана. Энди. Броди. Мой отец. Черные короткошерстные. Кинч. Я сам принимал участие во многих сценах. И многие сцены с моим участием включали какое-нибудь оружие. Пистолеты. Полуавтоматические винтовки. Дробовики. Тем не менее я лежал на столе в операционной и умирал. Какая ирония.


Потом случилась самая странная вещь. Вошла маленькая девочка.

Глава 45

Дорогой Бог,

врачи восемь часов оперировали Ковбоя. Нам сказали, что он потерял бóльшую часть крови. Они попросили людей приходить и сдавать кровь, даже передали сообщение по местному радио. Я попыталась сдать свою, но мне отказали; они объяснили, что у меня неправильная группа. Как и у мамы. Зато у мистера Дампса правильная группа, и он сдал двойную порцию.

Я встретилась с женой Ковбоя. Ее зовут мисс Энди. Она много плакала, но она настоящая красавица. Я спросила, хочет ли она кофе, но она покачала головой. Потом кивнула. Я дала ей чашку, но у нее так дрожали руки, что ей пришлось держать кофе обеими руками. Потом она поцеловала меня в щеку. Ее лицо было мокрым. Теперь Броди сидит рядом с ней и держит ее за руку. У него очень красное лицо, а глаза налились кровью.

Здесь есть несколько других техасских рейнджеров. Многие из них сегодня были у тюрьмы. Они собрались в круг и ждут. Может быть, они тоже обращаются к тебе.

Мне очень тревожно, и маме тоже. У меня такой плохой почерк, потому что дрожат руки.

Нам здесь очень плохо, но не так плохо, как Ковбою. Вслух говорят, что он боец, но вокруг все о чем-то перешептываются, и я не могу разобрать слов.

Я уверена, что ты все слышишь. А если так, то ты должен прислушаться.

Глава 46

Дорогой Бог,

ты слушаешь? Если нет, то я больше никогда не буду разговаривать с тобой.

Глава 47

Дорогой Бог,

в дальнем конце коридора кричат люди. Только что вышел врач и покачал головой. Мама лежит на полу. Дампс плачет, и Броди тоже. Энди выкрикивает твое имя.

Я вижу страдание повсюду вокруг меня.

Почему ты не слушаешь? Почему ты ничего не делаешь?

Я кое-что хочу сказать тебе, но ты должен быть там вместе с Ковбоем, если хочешь услышать это. Иначе это будет мое последнее письмо к тебе. Тебе решать, как ты поступишь. Но если ты хочешь, чтобы я продолжала разговаривать с тобой, то мне нужно, чтобы ты был там прямо сейчас. Это моя сделка с тобой. Я собираюсь туда, и тебе лучше быть там. Бог? Ты слышишь меня? Я могу забыть, что сделал Билли, но этого я никогда не забуду.

Это только между мной и тобой.

Глава 48

Огни угасали. Перед тем как выключился свет, я увидел, как маленькая девочка – та, которую я знал или должен был знать, – подошла ко мне и к заляпанному столу, где я лежал. Она держала в руке что-то похожее на блокнот. Ее глаза были широко распахнуты, но она не боялась и не дрожала. Я помню, как кто-то заорал и потянул ее назад, но она вырвалась и вернулась ко мне. Она стояла там, испытующе глядя на меня. Секунду спустя она подняла руку и положила ладонь мне на лоб, словно проверяла температуру. Потом приблизилась, прижалась губами к моему уху и стала что-то шептать. Я не слышал, что она говорит, потому что мой слух отключился, или я отключился от слуха. Так или иначе, я правда почти ничего не слышал, – по крайней мере того, что говорят люди по эту сторону могилы. Только тихий шелест, похожий на журчание. Она стояла там примерно минуту, обняв мою голову и шепча мне в ухо. Разговаривала с человеком, который раньше был мною. Я наблюдал за происходящим откуда-то сверху. С учетом перспективы, я был вполне уверен, что меня больше там не было.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация