– Сейчас. Еще минуточку.
И минуточка, которую она, похоже, ждала, настала – мы заметили Теркина: он вышел из-за колонн и направился к ближайшему киоску. Через минуту мы увидели, что он возвращается с бутылкой минералки и держит путь прямо в нашу сторону. Я было шарахнулась куда-то вбок, но Юлька поймала меня за рукав и удержала рядом.
– Здравствуйте, Антон! – раздался ее непринужденный голос. – А вы сегодня петь будете?
Я даже зажмурилась от ужаса – что сейчас будет… И услышала совершенно спокойный ответ:
– По всей видимости, нет.
Убедившись, что ничего страшного не происходит, я осторожно открыла глаза и обнаружила, что Теркин вот он, стоит рядом и с любопытством разглядывает нашу живописную парочку! А Юлька тем временем заливалась соловьем:
– А то после Ла Моля хочется посмотреть что-нибудь еще. На самом деле, вы просто молодец, последний спектакль был просто потрясающий. Этот ваш дублер…
– Это не он мой дублер, это я его дублер, – вдруг перебил Теркин.
Это было сказано с такой обидой, что я уставилась на Антона во все глаза.
– Для меня наоборот, – тем временем с достоинством ответила Юлька. – У вас всегда по-разному получается, каждый раз что-то новое. За вами очень интересно наблюдать….
– Спасибо вам, – ответил он на это и… протянул Юльке руку!
Обменявшись с ней осторожным рукопожатием, он вытащил из заднего кармана джинсов книжечку:
– Сейчас я вам скажу, когда я буду играть. Так… девятого.
– Во вторник? – зачем-то уточнила она.
– Нет, в пятницу.
– А во вторник вас не будет? – продолжала тупить Юлька.
– Нет, будет Серков.
– А шестнадцатого?
– Шестнадцатого тоже, скорее всего, я… – на прощанье сказал он.
– Нет, он что, правда пожал тебе руку? – допытывалась я на следующий день по дороге в школу.
– Ты же сама видела, – вяло отбивалась Юлька.
Я даже затруднялась описать, что испытываю по этому поводу. Было ужасно обидно – а я такая трусиха! С другой стороны, я понимала, что сама бы ни на что подобное не решилась.
– Надо тебе теперь и со Шмаровым такую штуку проделать, – сделала она неожиданный вывод. – Тем более, скоро конец сезона… А что, как раз на последнем спектакле, – оживилась моя изобретательная подруга. – Не на следующий же сезон откладывать!
– А когда новый сезон начинается? – поинтересовалась я.
– В сентябре, кажется.
– Если у нас до того времени эта дурь не пройдет, – пробормотала я себе под нос, но Юлька услышала:
– А летом, когда они поедут на гастроли, мы, как добропорядочные фанатки, отправимся следом. То-то физиономия будет у Шмарова, когда ты ему цветочки где-нибудь в Сибири преподнесешь!
– А Теркин пойдет выступать на местном Арбате, – подхватила я. – И мы дадим ему десятку!
Впрочем, после истории с Теркиным думать о Шмарове совсем не хотелось. Он сам напомнил о себе…
На следующий день мама попросила меня съездить в магазин за книгой, выхода которой она долго ждала и даже с моей помощью отслеживала ее появление через Интернет. И вот наконец книга вышла! Напрасно я доказывала, что никуда она теперь не денется, мама хотела владеть сокровищем немедленно.
Путь мой пролегал мимо родного театра, и я, конечно, не удержалась, зашла. Почитала афиши, уже и без того читаные-перечитаные, прогулялась по скверу, а потом почему-то решила выйти к метро напрямик, дворами, мимо служебного входа. Обычно я этой дорогой никогда не ходила, но сегодня что-то понесло меня туда.
У крыльца стояло несколько человек. Лица были знакомые, но я не приглядывалась и вряд ли смогла бы сказать, кто именно из актеров там присутствовал. Уже собравшись отвернуться, чтобы меня, не дай бог, не приняли за фанатку, я заметила еще кого-то на ступеньках, невольно подняла глаза и встретила взгляд в упор Шмарова…
Не останавливаясь, я пронеслась мимо, и ничто не заставило бы меня оглянуться. Но стоявший на крыльце человек был так одет, что у меня сразу появились сомнения: фигура словно со страницы глянцевого журнала – в длинном светло-сером пальто и черной шляпе – никак не вязалась с тем Шмаровым, которого мы себе придумали. С другой стороны, Катя рассказывала: он носит пальто… Но больше всего меня зацепило не это, а то, что в руках он держал букет цветов. Я так быстро пронеслась мимо, что даже не заметила, каких.
У меня зазвонил мобильник. Я взглянула на экран – Катя. Час от часу не легче!
– Сегодня на «Королеву Марго» пришла Вика – ну, видела, наверное, кудрявая такая – и подарила Шмарову цветы! – выпалила она, едва поздоровавшись.
– Подожди, – растерялась я. – Какая «Королева Марго»? В репертуаре же не было!
– А его внепланово поставили.
– А эта кудрявая как туда попала?
– Так она же дочка спонсора театра, – выдала Катя.
Я нажала на отбой, решив не рассказывать, как мы видели Теркина на Арбате, чтобы не травмировать хрупкую психику фанатки. А я сама виновата. Все это время я так открыто рисовалась со своей неземной любовью к Шмарову, так откровенно привлекала внимание к нему и к себе… Ничего удивительного, что у Лешеньки появились другие поклонницы!
– А я тебе что говорила, – неожиданно отреагировала Юлька на мой сбивчивый рассказ о коварстве кудрявой и предательстве Шмарова. – Действовать надо!
– Не собираюсь я действовать, – угрюмо отозвалась я. – Вообще туда больше не пойду!
– На Арбат?
– Нет, в театр!
– А может, это последствия письма? – хитро улыбнулась Юлька.
– Это-то тут при чем? – с досадой спросила я.
– Ну как же – прочитал, воодушевился, стал лучше играть…
– Вряд ли. Мне кажется, он его вообще потерял.
– Не скажи! – возразила она. – Не потерял хотя бы потому, чтобы никто другой не нашел!
Глава 15
Валерии на память
Уроки у нас закончились, начались экзамены. Аннушка не обманула – никакого малого ЕГЭ до нас так и не добралось, так что мы по старинке учили билеты. У младших и средних классов уже начались каникулы, и «Звездный мальчик» шел почти каждый день, но я мужественно держалась.
Экзамен по истории я сдала раньше Юльки. Вышла в коридор со своей законной пятеркой – как я умудряюсь хорошо учиться на фоне всего этого безумия, для меня и самой оставалось загадкой, – а она еще даже не заходила. Наконец я запихнула подружку в кабинет, а сама, вместо того, чтобы чинно дожидаться ее, сорвалась в театр.
Скверик оказался пуст. Уличный шум сюда не долетал, дорожки и скамейки были усыпаны тополиным пухом, и из-за этой нереальной тишины я решила, что спектакль отменили. Однако в кассе оказалось полно билетов, а вскоре начал появляться и кое-какой народец.
