– Так если Букингемский дворец для тебя тоже план Б, каким был план А?
Она перестала улыбаться.
– Ох, ну знаешь. Как у всех.
– Быть пилотом в «Красных Стрелах»? Или только я об этом мечтал?
– Только ты, – сказала Сара, хихикнув. – Нет… Я просто хотела обычных скучных вещей, каких хочет большинство в моей деревне. Счастливого брака, детей, по-прежнему помогать на семейной ферме и выигрывать викторины в пабе «Лиса и утка» вечером каждого понедельника. Говорю тебе, как у всех.
– Но что-то изменилось?
– Поверишь, если скажу: я поняла, что нам никогда не победить «Викторинных плутов»?
– Нет.
Я вдруг почувствовал, что Сара держит поводок крепче, чем обычно. Словно боится, что я убегу и оставлю ее.
Только я никуда не бежал. Мне хотелось услышать ее рассказ не меньше, чем Оливеру.
Они довольно долго шли в молчании и почти сделали круг по парку, только тогда она вздохнула:
– Скажем так, я поняла, что существует жизнь куда интереснее, чем та, что была у меня дома. Гораздо.
Оливер по-прежнему молчал, видимо ожидая от Сары еще каких-то слов, но та так ничего и не добавила.
– Какие бы перемены ни привели тебя в Букингемский дворец, я рад, что они произошли.
– Я тоже, – улыбнулась Сара.
Идеально. Прямо как в фильмах.
Сара посмотрела на часы, и волшебство мгновения прошло.
– О господи! Мне пора обратно, – взволнованно воскликнула она.
– Мне тоже, – Оливер в свою очередь взглянул на часы, и глаза у него округлились. – Я не заметил, сколько времени мы тут провели!
– И я.
– Наверное, потому что с тобой так приятно общаться, – улыбнулся Оливер.
– Может, мы… еще как-нибудь поболтаем? – спросила Сара, покрывшись румянцем.
– Разумеется, – согласился Оливер. – Вообще-то, если ты вечером не занята, в нашем кинотеатре ночь киноклуба. Показывают…
– «Чудо на 34-й улице»! – закончила за него Сара. – Это один из моих любимых фильмов. Я с радостью пойду.
– Со мной?
– С тобой, – улыбнувшись, подтвердила Сара. Лучше не придумаешь! Если что-то и поможет мне свести эту парочку, так это именно хороший рождественский фильм!
Я отправился обратно во дворец, довольный собой. По-моему, больше мне тут делать нечего.
Вот что люди делали бы без нас, собак, если бы мы время от времени не приводили их жизни в порядок?
Эми
Сидя в баре, Эми озиралась по сторонам: разноцветные напитки, старый доктор Эванс в шапке Санты со свисающей омелой, друзья, весело проводившие время.
Люк умудрился превратить их обычно скучный рождественский ужин во что-то куда более интересное, забронировав отличное местечко – интересный паб, совсем недавно открывшийся в городе, о котором Эми даже не знала; здесь был темный зал с большими столами на много человек и танцплощадка рядом с рождественским караоке у барной стойки. Все нашли себе что-нибудь по душе, даже доктор Эванс, который пытался уболтать барменшу на поцелуй. Может, он и выглядит на сто с небольшим, но, видимо, еще не потерял хватку.
Эми сомневалась, стоит ли идти, хотя Люк и уверял ее, что нужно развеяться хоть на один вечер. Да и не только он – все ее друзья и коллеги будто сговорились затащить ее сюда. Они были очень убедительны. Особенно Ширин, которая, замучившись с кишечным гриппом Флоры, отчаянно мечтала оставить ее на попечение мужа и вырваться из дома на несколько часов.
«Сейчас Рождество! Мы не ходили никуда месяцами. В чем смысл терпеть выходки семнадцатилетнего парня, если он не может одну ночь посидеть с сестрой? Когда ты в последний раз делала что-нибудь для себя?»
Но больше всего ее убедила деликатная поддержка Люка: «Просто погуляйте один вечер, Эми. Забудьте о проблемах на несколько часов и отдохните».
И вот она здесь. Отдыхает. По крайней мере, до тех пор, пока реальность снова ее не настигнет.
– Будете петь? – Люк присел на соседний стул и пододвинул ей бокал белого вина. – Они только что запустили караоке. Я принес подборку песен…
Он помахал перед ней толстой папкой со всевозможными песнями, которые можно было заказать, и продолжил:
– Одних рождественских здесь целая страница. Кажется, Ширин и Нейтан планируют спеть «Милая, снаружи холодно» дуэтом.
– Не помню, когда я в последний раз пела под караоке.
Ей безумно нравилось подпевать, хотя Джим всегда смеялся над ее попытками. Пение делало Эми счастливой. Особенно если это были рождественские песни. А последний раз, когда они с Клэр распевали в машине праздничную классику, а Джек закатывал глаза и притворялся, что не напевает под нос мелодию вместе с ними, был одним из самых радостных событий в этом году.
Может, стоит снова порадовать себя?
Люк открыл список и провел пальцем по странице с рождественской подборкой.
– Как насчет этой?
Он указал на знакомую ей песню, и Эми заулыбалась.
– Наверное, мне не стоит, – сказала она, потому что все еще не могла отбросить сомнения.
Вдруг Джим прав? Вдруг она только выставит себя дурой?
– О, я уверен, что стоит, – ответил Люк. – Я сейчас же пойду туда и внесу ваше имя в список.
– Ну ладно, – согласилась Эми, покорившись неизбежному.
Но едва Люк вышел из-за стола, телефон на столе зазвонил.
Джим.
Имя ее бывшего мужа высветилось на экране, и на миг, растерявшись, она даже подумала, что он собирается возмутиться по поводу ее пения на людях.
Маловероятно.
Эми отошла от стола, за которым друзья опустошали вторую бутылку вина. Она крепко прижимала телефон к уху, стараясь сквозь шум бара расслышать бывшего мужа.
– Эми? Где ты?
– Джим? Что случилось?
Себя она слышала, только когда кричала, ей оставалось лишь надеяться, что Джим разберет ее слова.
Нужно было выйти. Эми знаками показала Люку, что идет на улицу позвонить; петляя, пробралась сквозь толпу к входной двери и вышла в колючую зимнюю ночь.
С чего Джиму вообще звонить ей? Какие бы проблемы у него ни были, ее они больше не волнуют.
– Ты знаешь, где сейчас наши дети?
В тишине улицы она вдруг так громко и четко услышала злость в голосе Джима, что у нее сердце екнуло. Только не дети. Дети – все еще – их общая проблема.
– Дома, – сказала она, моля Бога, чтобы так и было. – Джек согласился посидеть с Клэр, чтобы я могла пойти с коллегами в паб отмечать Рождество.
