Кроме Алана Мура, есть и другие именитые сценаристы комиксов. Если ограничиться одними британцами, то в том же ряду упоминаются Нил Гейман, Грант Моррисон, Марк Миллар и Уоррен Эллис. У всех них творческая свобода, характерные голоса и достаточно последователей, чтобы спокойно менять издателей и даже виды искусства, не теряя по дороге фанбазу. У их комиксов есть экранизации, они пробовали писать не только супергеройские истории, они экспериментировали, они не понаслышке знакомы с сатирой. Десять лет назад было бы проще сказать, что Мур – в той же категории, что и эти авторы, только пришел к славе на несколько лет раньше, а его ссоры с издателями – громче
.
Но теперь Мур действительно единственный в своем роде. Его современники не упускали случая приобрести богатство и статус. Им польстит, если главный редактор Marvel или DC предложит специально для них супергеройский проект высокого класса. Они перелетят океан для встречи с кинопродюсерами или для посещения Комик-Кона. В этом нет ничего плохого – большинство сценаристов-фрилансеров многое отдадут за такие возможности. Что выделяет Мура, так это его добровольный отказ играть в эти игры. Он остается в Нортгемптоне и самостоятельно публикует журнал со статьями об автобусных маршрутах и приготовлении бисквитов. Не стараясь найти агента или издателя, он семь лет (на данный момент) пишет роман, который по завершении станет толще Ветхого и Нового Заветов вместе взятых и который, по его признанию, вряд ли можно прочесть, учитывая, что «уж последнюю главу, главу о Лючии Джойс, никто не разберет – она такая гениальная, что совершенно нечленораздельная»
.
Возможно, Мура вынудили занять эту позицию? Только не другие люди. У него хватало разногласий с DC, но все же, если верить ему, издатель предлагал «пару миллионов долларов»
за работу над «До Хранителей». Недавно Marvel выкупили права на Марвелмена, и трудно представить, чтобы они не отхватили Муру руку по локоть, если тот проявит интерес к персонажу. Но ни та ни другая компания ничего не могут ему предложить, а Голливуд – и подавно. Он работает только с теми, с кем сам хочет работать. Он внимательно читает контракты с Top Shelf и Avatar, но признается, что «до сих пор не нанял юриста, чтобы этим заниматься, потому что мне это кажется знаком недоверия. Да, знаю, звучит глупо, учитывая, что я, очевидно, не доверяю всей индустрии, но я предпочитаю работать с людьми исходя из того, что все друг с другом честны. Лучше не работать, чем постоянно существовать в состоянии недоверия»
.
Так значит, его ситуация – просто личная причуда? В конце 2012 года Мур пересказал Observer одну семейную историю:
Он ненавидит принуждение, несмотря на все финансовые стимулы, и вполне возможно, что это неприятие у него в крови. Как рассказывает Мур, его прадеду Рыжему, художнику-алкоголику, на рубеже столетий предложили стать директором городской компании по производству стекла. Ему сказали: «Ты заработаешь миллионы! Единственное условие – чтобы ноги твоей не было в пабе две недели». В ответ прозвучало категорическое «нет»; и Вернон всю оставшуюся жизнь ходил мимо особняка человека, который согласился на работу. «Но я этим безмерно горжусь. Отказаться только потому, что ты этим не хочешь заниматься. Это… это наверняка в генах»
.
Мур считает отказ от денег добродетелью: «Такой силы не купишь. Просто знать, что, насколько тебе известно, у тебя нет ценника; что не бывает таких денег, ради которых ты готов поступиться принципами даже по мелочи, даже если на практике это ни на что не влияет. Рекомендую так жить всем, иначе вы подчинитесь деньгам, а уж чему-чему, как им лучше не позволять управлять жизнью»
.
Легко говорить о том, что нельзя продавать душу корпорациям, если не приходится волноваться из-за денег. Первым профессиональным заказом Мура стала иллюстрация Элвиса Костелло, который пел о Джоне Ленноне (в песне The Other Side of Summer): «Это миллионер сказал: «Представьте, что нет собственности». Немного неловко понимать, что Мур финансово обеспечен и в состоянии трудиться над долгими или некоммерческими проектами во многом благодаря доходу за годы работы в DC, в том числе за «Хранителей». Леннон жил в апартаментах, выходящих на Централ-парк, с гардеробом с охлаждением для меховых шуб; Алан Мур – нет. «У меня достаточно денег для комфортабельной жизни. Я живу комфортабельно, могу оплачивать счета в конце каждого месяца»
. Действительно, он решил не быть богатым, отказавшись от «миллионов», но он и не сидит на паперти. Когда у него в избытке денег, Мур жертвует их рождественским колядщикам или бедным жителям Боро, а также спонсирует баскетбольную команду «Нортгемптонские короли» (Northampton Kings), собранную из детей все того же нищего района.
Теперь Алан Мур в том положении, когда может делать что захочет. Так что встает вопрос качества того, что он хочет, и – возможно, об этом легче судить, – преуспевает ли он по собственным критериям.
Когда стартовали «Лучшие комиксы Америки», Мур был плодотворным, неистощимым на выдумки и разносторонним писателем; в ассортименте встречаются как его самые барочные работы, так и самые приятные приключенческие боевики. Но предприятие провалилось как минимум по одному параметру, заданному Муром. В апреле 2000 года он сказал Tripwire: «В идеальном мире я бы мог заниматься ABC еще несколько лет, чтобы они стали самодостаточной, процветающей линейкой комиксов»
. Но после ссоры с DC Мур решил закончить онгоинги одним эвентом, в котором все персонажи ABC собрались, чтобы не дать Прометее вызвать Апокалипсис, и потерпели неудачу. С тех пор DC не проявляли интереса к продолжению линейки без Мура и отменили на середине пару тайтлов-продолжений от соавторов. Материал Мура остается в печати, но с последних переизданий убрали бренд ABC, потому что теперь «Лига выдающихся джентльменов» и «Прометея» присоединились к «V значит вендетта» под эгидой Vertigo. ABC уже кажется древней историей.
Но если Мур больше не сценарист комиксов, то кто он? Как ни посмотри, нельзя скинуть со счетов волшебство. Даже если считать «магию» просто одной из стратегий, с помощью которой Мур совершенствуется в творчестве, остается та проблема, что его понимание магии настолько широкое, что он может заявить о родстве с любым творческим человеком по желанию: «Если заглянете за рамки сообщества самопровозглашенных волшебников, трудно найти творца, который бы не вдохновлялся так или иначе оккультной организацией, оккультной школой или мыслью, или каким-то личным видением»
.
На практике он определил довольно узкую художественную традицию магии, в основном литературную. В предисловии к комиксу-адаптации «Дома в Порубежье» Уильяма Хоупа Ходжсона
Мур хвалит роман за «окружающую ауру и харизму, которая чувствуется еще до того, как вы откроете книгу. Безумный водоворот фантастических образов и диких апокалиптических идей». Он объявляет книгу частью «погребенной золотой жилы литературы, которая могла бы неизмеримо обогатить наш нынешний скудеющий культурный ландшафт, если бы мы ее когда-то не погребли – не погребли заживо без всякой жалости», – а потом называет среди писателей этой традиции По, Лавкрафта и Стокера, а также менее известных Ходжсона, лорда Дансени, Кларка Эштона Смита, Артура Мейчена, Мэттью Фипса Шила, Элджернона Блэквуда и Дэвида Линдсея, а также недавних последователей вроде Анджелы Картер, М. Джона Харрисона, Джека Тревора Стори, Мервина Пика и Мориса Ричардсона. В других местах он причислял к этому ряду Роберта Антона Уилсона, Йена Синклера и Майкла Муркока, а также говорил о «Ди, Мейнчене, Блейке, Дансени, Ходжсоне, Баньяне, герцогине Ньюкасла. Стенографы апокалипсиса»
.
