Как говорят американцы, «если ты умный, то почему бедный?». Но, с другой стороны, как быть, если ты не только умный, но и честный? Бехтерев не разбогател, хотя факты чудесных исцелений исчислялись десятками, потому что он не продавал это как чудо, а подавал со скучными научными объяснениями. Он уважать себя заставил, но, с другой стороны, жаль, что не занял при внушаемой царице того места, которое занял Распутин. История могла пойти другим путем. Но для этого надо было настойчиво пробиваться ко двору, представляя себя чудотворцем, а Владимир Михайлович был чужд искательства и надувательства.
Он приводит потрясающие случаи массового гипноза. В Терновских хуторах (ныне Ростовская область) 25 сектантов похоронили себя живьем. «Ковалев, выполнивший этот обряд погребения над 25 сектантами, в числе которых были его мать, дочь и жена, сам, очевидно, также находился под внушением со стороны монахини-скитницы Виталии, которая отдавала ему свои повеления даже в то время, когда уже находилась в числе шести человек в подземной нише и была забрасываема землей» (там же. С. 56).
Здесь же: парижские конвульсионеры XVIII в., нечувствительные к боли в припадках, бесноватость обитательниц целых женских монастырей – бенедиктинок в 1630 г., урсулинок в 1631 г., когда «монахини впадали в каталептическое состояние, в других они переходили в сомнамбулизм и бред или в состояние полного автоматизма» (там же. С. 67).
В православии Бехтерев отмечает феномен кликушества. Однако он не приводит ни одного случая массового беснования в православных монастырях. Насколько мне известно, это встречалось в основном у католиков и среди адептов различных сект.
Кондрата Малеванного, Иисуса Христа из с. Таращи под Киевом, Бехтерев обследовал лично. Там типичная шизофрения, она же партиципация, судя по описаниям из скорбного листа. «Вдруг его голова начала отделяться от тела и невидимою силой подниматься кверху, тело же оставалось на месте…» Так в голову таращанского мессии вошел Святой Дух. В тело он вошел через неделю: «его тело начало распинаться, руки были как бы прибиты, а самое туловище как бы поднималось в воздухе и слегка покачивалось» (там же. С. 84, 85). Вспомним, как расчастлены представления первобытных партиципантов о собственном теле.
Бехтерев обследовал пророка, когда еще работал в Казани. Вот как интерпретировал данный факт этот талантливый шизофреник: предсказание, сказание, казание, Казань. Мол, предсказывал – и оказался в Казани. Все в тему, все в рифму, звезда в экстазе. Не случайно говорят, что гений – это управляемая шизофрения. Вспомним похожий феномен: гениальное стихотворение «Пустыня» футуриста Маринетти:
Караваны.
Ванны.
Анны.
Ны.
Ы.
Разница в том, что поэт создал художественный образ человека в пустыне, томимого жаждой и грезами, у которого уже не осталось сил, кроме как бессильно ныть. Больной шизофреник образ не создал. Его шизофрения неуправляема.
Ссылаясь на И. А. Сикорского, изучавшего адептов нового Иисуса, Бехтерев отметил детскость их умов. У 80 % из них были галлюцинации (там же. С. 95, 97).
Бехтерев считает гипноз особым видом сна, что не исключает «сближение гипноза, особенно глубоких его степеней, с неврозом». Состоянием, являющимся одновременно естественным сном и неврозом, является сомнамбулизм (снохождение). Связь с гипнотическим состоянием прослеживается здесь явно. «Больные, бывшие в припадке естественного сомнамбулизма, обыкновенно, придя в себя, не припоминают ни одного из своих действий, но если их привести затем в гипнотическое состояние, то они в состоянии решительно все воспроизвести из того, что с ними было в течение сомнамбулического состояния» (там же. С. 138).
Способность гипноза делать явным то, что обыкновенно является скрытым от наблюдения, делает гипноз орудием для изучения неконтролируемых состояний психики. Люди часто не помнят сновидения, но в состоянии гипноза могут вспомнить все. Благодаря гипнозу они могут вспомнить то, что делали или видели когда-то и забыли. У. Коллинз использовал это для построения сюжета романа «Лунный камень».
Если человеку, погруженному в гипноз, сказать, выводя из сеанса, «помнить все», – он будет помнить все. С обычным сном такие результаты невозможны.
Это говорит о том, что гипноз – это не просто вид сна, это некое особое состояние, в котором происходят другие физиологические процессы. «…Пульс в гипнозе, по исследованиям, проводившимся у нас, является несколько учащенным (д-р Лазурский), что представляет собой отличие от обыкновенного сна» (там же. С. 145).
Известно, что в обычном сне пульс замедляется. Это отличие впервые в мире было замечено в клинике Бехтерева. Он приводит следующие особенности гипнотического состояния:
«1) изменение в глубоком гипнозе тембра голоса, который обыкновенно становится более глухим…
(человек в гипнотическом состоянии говорит голосом как бы другого человека, что напоминает поведение шизофреника, который, вживаясь в другое Я, тоже меняет голос; эта особенность часто используется в фильмах ужасов для нагнетания страха. – В.Т.)
2) понижение чувствительности, объективно проверяемое по реакции зрачка;
(у шизофреников тоже наблюдается понижение чувствительности; известен случай с террористом Камо, который симулировал шизофрению: его кололи иглами в Европе, пытаясь выявить симуляцию; данный тест в прошлом часто использовался психиатрами. – В.Т.)
3) повышение сухожильных рефлексов и понижение кожных рефлексов;
(реакция на удар молоточком по коленке повышенная, а на укол иголкой пониженная. – В.Т.)
4) ослабление и некоторое ускорение пульсовой волны…» (там же. С. 159).
«…Благодаря подавлению личности, – пишет Бехтерев, – может быть возбуждаема в гипнозе такого рода ассоциативная игра, которая в бодрственном состоянии возбуждает внутренний отпор со стороны личности и подавляется, тогда как в гипнозе она получает свое развитие. Известно, что с усыпленным можно побывать и на Северном полюсе, и на Луне, и где угодно» (там же. С. 169).
Т. о. Бехтерев впервые в мире выделил гипнотическое состояние как особое состояние психики, отличное как от бодрствования, так и от обычного сна.
После краткого анализа «краеугольных камней» нашей теории филогенеза психики мы можем сформулировать основные отличия человеческой психики от психики животных.
У животных, включая обезьян, могут быть только два эндогенных состояния психики: бодрствование и сон.
У взрослого человека могут быть четыре эндогенных состояния психики: бодрствование, сон, гипнотическое состояние, шизофрения (расчастленная, диссоциированная форма психики).
Пояснение к последнему. Шизофрения в форме партиципированного сознания является нормой у первобытных носителей пралогического мышления, которое является еще даже доассоциативным.
