Еще в период советско-польской войны в некоторых армейских чекистских аппаратах создавались (по примеру ОО ВЧК в Москве) нештатные оперативные подразделения по борьбе с польской разведкой. В частности, в Особом отделе 12-й армии Юго-Западного фронта, оперировавшей в основном на Украине, имелась «специальная агентурная группа», укомплектованная оперативными работниками польской национальности либо владеющими польским языком
[481]. На основании приказа РВСР в октябре 1920 г. началось формирование на Западном фронте 1-й польской армии
[482]. Для оперативно-чекистского обслуживания воинских частей армии учреждался Особый отдел. Начальником этого органа должен был стать польский коммунист Ян Каликстович Ольский (Куликовский). Начиная с 1991 г. я написал несколько исторических очерков об этом выдающемся чекисте и практически вывел его из тени полного забвения после трагической гибели в период массовых репрессий
[483]. И этим горжусь. А здесь лишь упомяну о том, что Ольский начал свою работу в органах госбезопасности в 1919 г., в период советско-польской войны возглавлял Особый отдел 16-й армии и провел несколько крупных операций против разведки врага. Далее руководил ЧК Белоруссии. С 1923 г. трудился в Центральном аппарате и несколько лет возглавлял всю контрразведку ОГПУ.
Центральный аппарат ВЧК оперативно отреагировал на стабилизацию советско-польского фронта и прекращение боевых действий необходимыми организационными изменениями. В частности, согласно приказу ВЧК № 182 от 27 декабря 1920 г., Особый отдел Западного фронта был переименован в Особый отдел Охраны польской границы, и теперь в зону его ответственности входила территория от озера Освея до города Гусятин. А северный участок границы предстояло обеспечивать Особому отделу 16-й армии
[484]. Неделей ранее состоялся приказ № 169, объявивший о создании самостоятельного Иностранного отдела ВЧК. Поскольку он создавался на базе Иностранного отделения ОО ВЧК и, согласно 3-му параграфу приказа, подчинялся начальнику ОО ВЧК В. Менжинскому, то есть руководителю контрразведки, то и основной задачей нового органа оставалась закордонная контрразведывательная работа — проникновение в спецслужбы враждебных государств. Польша стояла здесь на первой позиции.
Военная разведка начала работать в Польше еще во время войны. Как отмечают авторы «Энциклопедии военной разведки России», агентурную сеть начал создавать во второй половине 1919 г. штаб Западного фронта. Непосредственно занимались этой работой начальник агентурного отделения Ф. Маркус и член Военного совета И. Уншлихт. Последний якобы имел обособленные и лично ему подчиненные разведывательные ячейки-резидентуры в захваченных поляками Минске и Вильно, а также в Варшаве
[485]. Подтверждение этой информации мне пока найти не удалось, зато сохранились свидетельства того, что в Управлении особых отделов Всеукраинской ЧК имелось отделение иностранной агентуры. Этим отделением в июле 1919 г. был направлен в Польшу секретный сотрудник И. Пржебылтский с заданием проникновения в польскую разведку. Он выполнил поручение и сумел поступить на специальные курсы по подготовке шпионов. К сожалению, нашего агента опознал один из белогвардейцев, и Пржебылтскому пришлось бежать
[486]. Некий аппарат закордонной разведки для работы в Польше имелся и в Особом отделе 4-й армии Западного фронта
[487].
Но эти аппараты функционировали в период советско-польской войны. А в 1921 г. предстояло организовать резидентуру под прикрытием советских дипломатических и иных миссий в Варшаве. Скорее всего, первым сотрудником нашей разведки являлся член советской делегации по репатриации, а затем врач полномочного представительства в Варшаве Ефроим Гольденштейн. Он с 1918 г. находился на подпольной работе в Западной Украине, весной 1920 г. был арестован польской политической полицией, но сумел бежать из лагеря под Краковом и прибыл в польскую столицу. В разведку его привлек будущий начальник Иностранного отдела ВЧК М.А. Трилиссер. Они были знакомы давно по партийной подпольной работе. О деятельности Гольденштейна на поприще разведки в Польше сведений в доступной литературе, в том числе и в «Очерках истории Российской внешней разведки», нет
[488]. Однако известно, что он с начала 1920-х гг. числился сотрудником ИНО ВЧК, а с 1923 г. уже был резидентом органов госбезопасности в Австрии, Турции и Германии.
Официально считается, что первая резидентура советской разведки в Варшаве была создана в апреле 1921 г., и руководил ею уполномоченный ИНО ВЧК Мечислав Логановский, действовавший под прикрытием должности 1-го секретаря советского полномочного представительства. Следует отметить, что до 1923 г. резидентура являлась объединенной, то есть представляла интересы как Разведупра Красной армии, так и ИНО ВЧК. За проведение контрразведывательной работы отвечал заместитель резидента, сотрудник ИНО ВЧК с марта 1921 г. Казимир Баранский (оперативный псевдоним «Кобецкий»), В ракурсе моего исследования на его фигуре необходимо остановиться подробнее. Буду отталкиваться, прежде всего, от информации, изложенной в справке по его личному делу, запрошенной мной в архиве ФСБ России.
Родился Баранский в Польше в 1894 г. По национальности — поляк. Окончил коммерческое училище и служил в Варшаве в почтовой конторе. С 1916 г. проживал в Москве, где и вступил в большевистскую партию. В 1919 г. успешно закончил командные курсы по артиллерийскому направлению и участвовал в боевых действиях на Западном фронте. Весь период войны с поляками работал в разведке штаба 3-й армии. По предложению Ф. Дзержинского перешел в начале апреля 1921 г. на службу в органы госбезопасности и был назначен особоуполномоченным недавно созданного Иностранного отдела ВЧК. Уже в ноябре выехал в долгосрочную командировку в Варшаву, где занял должность заместителя резидента и ведал вопросами проникновения в эмигрантские организации, а также в польские спецслужбы
[489]. Работа Баранского в Польше высоко оценивалась начальником КРО ГПУ-ОГПУ А. Артузовым и высшим руководством органов госбезопасности. Да и как могло быть иначе, если Баранский в основном и работал в интересах КРО ОГПУ. Ему удалось завербовать агентов во 2-м (разведывательном) отделе ПГШ, политической полиции и контрразведке Польши, в среде русской белогвардейской и украинской эмиграции. На основании добытых им и переданных в Москву данных было ликвидировано несколько подпольных организаций. Баранский непосредственно участвовал в проведении работы по агентурным делам «Д-39» и «С-2», в ходе реализации которых удалось вывести на нашу территорию и арестовать таких врагов нашей страны, как Ю. Тютюнник и Б. Савинков
[490]. На мой взгляд, работа Баранского — это классический пример плодотворного сочетания усилий внешней контрразведки и аппарата борьбы со шпионажем внутри страны. Подчеркну, что такое явление мы наблюдаем именно на польском направлении деятельности органов государственной безопасности. Далее я остановлюсь, конечно же, на роли внешней разведки ГПУ-ОГПУ в операциях «Трест», «Синдикат-4» и некоторых других, которые так или иначе имели отношение к польской проблематике, но то, что сделал Казимир Баранский, не имеет аналогов.
