– Я думал, что ты обо мне позаботишься, – вздохнул Ипохондриэль, глядя на меня с немым укором. – А ты не позаботилась… Вот я и заболел… И теперь мне очень-очень плохо…
Эй, совесть! Тут к тебе взрослый, половозрелый, дееспособный мужик взывает. О нем заботиться надо, с котлетой за ним бегать, окна прикрывать, чайник ему кипятить, попу подтирать. Совесть подавилась, высказывая свое «фе!». Она прекрасно понимала, что в мужчинах, как и в женщинах должна быть изюминка. Но некоторые изюминки шевелят усами и прячутся под плинтусом, стоит включить свет здравого смысла.
– Заболел… – пошептал эльф, намекая на то, что это я во всем виновата. Не позаботилась о бедненьком… А поскольку я виновата, то и последствия разгребать мне. Так что срочно требуется экскаватор ласки, любви и заботы, приправленный комплексом вины.
– Послушай, милый, – усмехнулась я, глядя на Умриэля. – Мне мужик нужен! Сильное плечо! За которого я бы могла спрятаться, к которому можно прислониться! Я не имею в виду того, кто рояль одной рукой на восемнадцатый этаж затащит! Нет! Я говорю о мужике, а не о ребенке!
– Я тут болею, а ты ругаешься, – всхлипнул Ипохондриэль, обиженно поворачиваясь на другой бок. – Как ты можешь? Ты говоришь, как они!
Он еще долго стонал, кряхтел, скулил, поджимая под себя ноги и зябко кутаясь в одеяло. Совесть осторожно кольнула меня, но я тут же забила ее вескими аргументами.
– Кто «они»? – поинтересовалась я, подозрительно глядя на страдальца, который снова решил повернуться ко мне своим ангельским лицом.
– Меня в лесу все не любили, – сознался эльф. – Постоянно издевались… Я им говорю, что природу нужно беречь, что есть мясо – это ужасно…
– Погоди, – я сразу заинтересовалась, подозрительно прищуриваясь. – А что? Другие эльфы едят мясо?
– Они – трупоеды! Они охотятся на бедных, несчастных зверюшек! Но я выше их! Я столько раз убеждал охотников, чтобы они прекратили! Андон говорил, что я просто стрелять не умею, поэтому не охочусь, – всхлипнул самый сильный мужчина в моей жизни. То самое крепкое мужественное плечо, на которое так и хочется положиться, дрогнуло в беззвучных рыданиях. – Знаешь, мы с тобой обязательно поженимся. Я не хочу тебя упускать… Не бросай меня…Ты для меня – единственная…
Мне стало даже как-то неловко за мысли про эвтаназию. В душе стало тепло от той самой женской гордости. Мне тут, считай, в любви признаются… Вот видите, женская забота творит чудеса! В меня тут влюбился эльф по самые уши!
– Единственная, – повторил Ипохондриэль, беря меня за руку. – Единственная, кто согласен… Остальные девушки мне отказали… Так что ты – мой последний шанс…
Улыбка польщенной женщины медленно сползала с моего лица. Глядя на некоторых мужчин, ты сразу знаешь, что будешь на него единственной. А все почему? Потому что другая на него просто не позарится. Какая любовница? О чем вы? Да с таким мужиком ты никогда не будешь бегать по гадалкам с просьбой: «Увела любовница. Приворожить обратно!». Любовница сама его вернет, с глубочайшими извинениями, если вдруг он все-таки решиться на измену.
Ближе к ночи эльф уснул, оставив меня в глубоких раздумьях, наедине с кружкой чая и мыслями о том, что я и есть тот уходящий поезд, в чей последний вагон собирается заскочить ушастый безбилетный пассажир.
«Билет в один капец» проснулся и начал стонать, как раненый, срочно требуя водички и мокрое полотенце. Я закатила глаза, понимая, что вставать совсем не хочется, а уж тем более бежать в ванную, сломя голову и мочить полотенце. Хорошее слово «мочить».
– Умираю… – всхлипнул Ипохондриэль, понимая, что я как-то не тороплюсь в рамках генеральной репетиции чего-то мало вероятного, скакать на кухню за водой.
– Умираю! – нарочито громко застонал эльф, явно недоумевая, почему это я – бессердечная, все еще бессовестно сплю в такой ответственный момент очередной попытки «умирания».
Не выдержав стонов и охов, я поплелась на кухню, плеснула воды из чайника в кружку и протянула тому, кто уже собирался протягивать ноги, предварительно прикрыв их моим одеялом..
– Теплая… – захныкал Ипохондриэль, который все никак не Умриэль. – А я хотел прохладную… Я не буду пить теплую воду….
На меня смотрели такими глазами, словно в чайнике я завариваю крысиный яд, а теперь с улыбкой предлагаю всем чая.
– Слушай, – не выдержала я, глядя на эльфа. – Ты мужик или Как? Мне кажется, что ты – Как! Именно «Как»! Даже не «Пис»!
– Я кушать хочу, – уныло заметил Ипохондриэль, пока я смотрела на часы. Два часа ночи. Аппетит только разыгрался, как наша сборная по футболу, в связи с чем, меня отфутболили на кухню строгать салат. Я принесла к постели умирающего салат и хлебушек, но эльф повертел носом.
– Я не хочу такое… Это было в прошлый раз… – надулся Ипохондриэль, отодвигая от себя подальше свою траву. – А что-то другое есть?
– Есть мясо! – заметила я, понимая, что однажды бог сказал «плодитесь и размножайтесь», но это услышали только придурки. Они почесали свой «плодильник и размножальник», и тут же приступили к решительным действиям.
– Нет! – гордо ответил эльф. – Что-то другое, но не мясо и не это… А есть грибы? Или, например, салат из молодых побегов…
Люблю мужиков, которые считают, что хорошая хозяйка из яиц и картошки слепит бульон, щи, окрошку, креветок, лобстеров, омаров, салат из мидий и кальмаров, пирог, десерт и фуагра, и все, что не было вчера!
– Послушай, – вспылил повар – полуночник в моем лице. – Я даже не знаю, как тебя назвать «эльфом» или придурком! Придурком, мне кажется, не так обидно! Хватит себя вести, как маленький ребенок!
– Ну вот опять ты кричишь на меня. Что я тебе плохого сделал? – обиделся Ипохондриэль, натягивая одеяло себе на грудь. – Я же не кричал на тебя, я просто спросил… А ты кричишь… Ты даже не спросила, как я себя чувствую… А вот это обидно!
Я отвернулась в противоположную от эльфа сторону и, несмотря на его лекцию на тему: «Ты меня совсем не любишь!», уснула.
Утром меня трясли за плечо, причем так, словно к нам в гости заглянул слон и навалил кучу в коридоре, а жребий выгребать пал на меня.
– Я есть хочу, – жалобно заметил Ипохондриэль. – Ты ничего не приготовила? Я думал, ты приготовила, проснулся и почти выздоровел…
– А я заболела, – соврала я, накрываясь одеялом с головой. – Это ты меня заразил…
– Плохо, – внезапно погрустнел эльф. – Ты заболела, потому что ела мясо! Я же говорил тебе, не есть мясо, а ты ела…
Мне срочно нужен Шерлок Холмс, чтобы найти хотя бы следы логики в данном заявлении. И Доктор Ватсон, на случай, если следы будут найдены.
– Принеси мне водички, – прошептала я, пока мне завидовали все умирающие лебедки.
– А встать ты не можешь? – Ипохондриэль смотрел на меня с явной обидой. – Откуда я знаю, где у тебя вода? А еще я немного болею…
