Неизбежное падение и приземление с криком «Ой!», и .... Меня держали на руках, рядом валялась перевернутая табуретка, слетевший тапок, а сердце билось с такой силой страха перед болью, что даже сразу не поняло, что впервые не упало на пол. Впервые в жизни меня поймали в момент неизбежного падения. Нет, я сейчас не лежу, изучая потолок, не плетусь старой каргой в сторону кровати, чтобы отлежаться, не ползу раненым бойцом в сторону комнаты, всхлипывая и проклиная производителей табуретки, не ковыляю юродивой, затаив злобу на закон подлости. Меня просто поймали… Я считаю удары сердца, пытаясь успокоить его, но оно не успокаивается. Мне страшно даже обернуться, потому что я точно знаю, что оно сейчас может предательски дрогнуть.
– Что-то ты быстро решила выйти из игры, – усмехнулся демон, отпуская меня, пока я пыталась снова восстановить равновесие не только душевных сил, но и вестибулярного аппарата. – Рано, слишком рано…
– Слушай, – как–то неловко и неуверенно начала я, понимая, что мне хочется узнать кое-что очень важное. – А кандидатов на выбор точно двенадцать?
– И ни одним больше, – ответили мне, глядя в глаза.
– А нельзя как-то поменять договор? Например, дополнительное соглашение, – вздохнула я, почему-то стараясь отвести взгляд. – Ну, например, чтобы это были … люди. Нет, я не расист, и понимаю, что они чем-то похожи на нас… Но есть момент, который меня смущает в каждом… Хвосты, клыки, уши … Смущают… Очень…
– Поздно, – заметил демон, глядя на то, как я честно подписываю на подоконнике акты. – Мне пора. Встречай!
Стоило демону исчезнуть, как посреди коридора возник силуэт. Судя по виду со спины, дедушка решил тряхнуть стариной, недавно схоронив бабушку. И сейчас вакансия бабушки свободна. Это что? У меня теперь тут филиал дома престарелых? Нет, я понимаю, что любви все возрасты покойны… Тьфу ты! Покорны… Но в его возрасте стрела амура больше напоминает обширный инфаркт, а постель должна иметь стойкую ассоциацию с грелкой.
В тот момент, когда я надеялась, что не стану причиной рубца на чужом сердце, и прикидывала, как буду искать чужие очки по всему дому, пока рядом скрипучим голосом проклинают маразм, дедушка обернулся.
Я бы ему дала… А впрочем, неважно. Но если так посудить, то раз… ой! лет тридцать пять с натяжкой… Кроме красивого лица меня радовало только то, что он уже седой ко мне попал. Так что совесть у меня будет чиста…
Глава седьмая. Ректальные кары
– Если что-то упало в кабинете ректора пусть валяется. Главное – не наклоняйся!
Разговор старшекурсницы и первокурсницы.
Я подозрительно присматривалась к кандидату на предмет милых атавизмов, которые имеют все шансы передаться по наследству. Ибо, судя по предложенным вариантам, в наследство им больше оставить нечего. Ни копыт, ни рогов, ни ушей, ни цветового разнообразия. Обычный высокий мужчина, приятной внешности стоял и осматривался в моем коридоре. Но сердце чуяло подвох.
– Какой курс? – прищурился гость, глядя на меня. Не хочу его расстраивать, но…
– Плохой. Все дорожает, – вздохнула я, чувствуя себя биржевым брокером. – Бензин уже вон сколько стоит! И еще расти будет!
– Средний балл? – прищурился уже седой жених, оглядывая мою квартиру.
– По шкале Рихтера? – горестно вздохнула я, стараясь не смотреть на орочьи каракули на обоях, которые я еще не успела ободрать. Мы с демоном проклеили две стены. Осталось еще немного. Так что пусть в следующий раз захватит с собой стремянку и валик. Буду премного благодарна.
– А если я напишу твоим родителям, что ты ведешь себя безобразно! – брови гостя сдвинулись, а я посмотрела себе под ноги.
– Погоди, сейчас найду почтовый индекс, – усмехнулась я. – А ты пока сходи на почту, купи конверты.
– Кто тебе дал право так разговаривать со своим ректором? – надменно произнес «жених», закладывая чинно руки за спину. – Или ты хочешь остаться после уроков? Я могу организовать. Будешь котлы мыть или выгребать опилки из-под мантикоры!
– А кто тебе дал право так разговаривать с человеком, у которого диплом бухгалтера с отличием? Сейчас возьмешь тряпку и будешь вытирать клей! – ответила я, вспоминая, как разговаривала с особо толковыми контрагентами.
– Сейчас я тебе выговор сделаю за такую дерзость! – вспылил мужик, который мне почему-то резко разонравился. – Тебя отчислят и сломают твою палочку!
– Природа не предусмотрела у меня палочку, – фыркнула я, понимая, что не судьба от слова «совсем». Ну нет у меня палочки, чтобы мужественно стучать ею по столу в качестве последнего аргумента. Так что обычно я женственно это делаю папкой.
– Дерзишь? Надо тебя наказать, как следует! – меня взяли за лицо, надменно всматриваясь в получившуюся «рыбку». – Таким, как ты, не место в Академии магии! Позор! Студентка, которая смеет дерзить своему Ректору!
Полярная сова с письмом, видимо, потерялась по пути, зато ректор пришел лично, чувствуя, что мне очень срочно нужно магическое образование. Я представила себя среди малышни, которые боятся попасть не на тот факультет эдаким кукушонком – акселератом, возвышаясь над толпой как минимум на две головы. Судя по некоторым проводкам, меня сразу должны зачислить на пятый курс со словами: «Упс, нам кажется, что учить вас уже нечему!» и готовить диплом с отличием!
Мое лицо отпустили, самодовольно улыбаясь. Глаза у жениха были серые, холодные и какие-то мертвые. Он снова осмотрелся по сторонам, усмехнулся, одарив взглядом мои одуванчики, а потом шагнул в комнату.
– Покои, понятно, – рассуждал вслух жених. – Мне нужно будет место под лабораторию, под кладовку для трупов, отдельная комната для магических практик, личный кабинет и комната под библиотеку…
– Вам завернуть или с собой? – сардонически спросила я, понимая, что гостинная-зал-спальня и даже иногда столовая его совсем-совсем не устраивают.
– Что завернуть? – удивился гость, поглядывая на кухню.
– Губу! – фыркнула я, понимая, что ванная предназначена для грязных делишек, но не настолько! – Могу дать пакетик и салфетку!
– Мне нужен будет стол, чтобы работать, и инструменты! – заметил жених, который уже пугал меня своими наклонностями. – А так же лопата!
– Разгребать проблемы? – обрадовалась я, внезапно проникшись уважением к мужику, который не создает проблемы, а намеревается их героически решить.
– Потом узнаешь! – буркнул гость, решительно проходя на кухню. – Стол у тебя маленький. Плохо. Нужен будет новый, большой.
Я прислушивалась с явным интересом. Надежда, которая уже слегка завонялась, внезапно воскресла, пока мой взгляд упирался в спину на первый взгляд нормального, обстоятельного мужика.
– Так, мне нужна будет ванна. Большая, – деловито заметил жених, разгуливая по дому. – Инструменты у меня, если что есть… А еще я собираюсь выйти на работу.
