Лайонел сделал взмах рукой, тем самым объявляя, что дань его
появлению выказана и все могут заняться своими делами.
— Екатерина, вы прекрасны! — послышался за спиной знакомый
голос.
Катя обернулась.
В любимом жесте, раскинув руки, ее приветствовал Бриан
Джонсон, одетый в клоунский фиолетовый костюм с повязанным на шее желтым
платком. Глаза престарелого гея были подведены сиреневым карандашом, а губы
блестели от помады. Его партнер — Анчик в белом костюме, менее выставлявший
свою принадлежность к сексуальному меньшинству, подтвердил:
— Это так. Все художники в зале пишут ваши портреты.
Девушка удивленно оглядела зал и только тут заметила стоящих
возле стен вампиров с мольбертами. Взгляды их в самом деле то и дело
устремлялись на нее.
Бриан с чувством поднес пальцы к губам и, смачно чмокнув, выдохнул:
— Бриллиант! Лайонел, она бесподобна!
Катя еще раз огляделась, не веря, что говорят действительно
о ней, и растерянно пробормотала:
— Благодарю.
Джонсон, с умилением глядя на нее, сложил ладошки вместе и
протянул:
— Боже, как мила, как скромна.
Лайонел слегка свел брови, Анчик мгновенно ухватил своего
восторженного кавалера под руку и утащил за собой. Но пока они не отошли, можно
было слышать, как Бриан шептал:
— Такая юная и свежая, как только сорванная роза. Неудивительно,
что Лайонел потерял голову! У нее изящная фигурка, а эти кудри цвета пламя. А
глаза, ты заметил, какие у нее глаза? Они такие мечтательные и одновременно
опасные, с серебряной туманной поволокой. Я покоре-е-ен...
Катя покосилась на Лайонела и, заметив улыбку, спросила:
— Он обманывает, да?
Молодой человек взял ее руку и, так ничего и не ответив,
прикоснулся губами к тыльной стороне ладони. Затем подозвал к себе двух
крутящихся неподалеку черноволосых девушек в одинаковых красных шелковых
туалетах, приказал им: «Развлеките ее», а сам куда-то направился.
— Вы, наверно, не помните нас, — защебетала одна из них, —
но мы уже виделись несколько раз. На балу у Бриана Джонсона, а еще на квартире
у Георгия... музыкальный вечер.
Катя кивнула, она помнила. Девушками были сестры
Кондратьевы, Анастасия и Виктория. Они еще водили дружбу с Анжеликой.
— Платье от мадам Талилу? — завистливо покусывала нижнюю
губу Виктория.
— А вот у меня есть от нее шляпка, — встряла Анастасия. — Я
ее так интересно заполучила...
— Ой, Ста-ася, Екатерине неинтересно, — оборвала Виктория,
жадно разглядывая колье из изумрудов и бриллиантов. — Вот у меня был случай...
— И это ей тоже неинтересно, — раздался полный сарказма
голос, — уж поверьте мне.
Анжелика положила руки на плечи сестрам и посоветовала:
— Пойдите, погуляйте.
Девушки беспрекословно подчинились, но Катя успела услышать,
как Виктория с сомнением заметила:
— Лайонел сказал нам развлекать, помнишь?
— Пусть Анжелика развлекает, — возразила ей сестра. И обе,
схватив по бокалу крови, растворились среди гостей.
Катя напряженно ждала, когда первая красавица города
заговорит, но та как специально тянула время, насмешливо разглядывая ее, слегка
наклонив голову к своему пауку. Они походили на двух заговорщиков —
отвратительный ядовитый паук и прекраснейшая девушка.
Хуже всего, что именно она могла беззастенчиво вторгнуться
любому в голову с помощью своего любимца и выудить самые ярчайшие подробности
страхов, переживаний, надежд.
— Какой забавный дар, — наконец произнесла Анжелика, хищно
прищуриваясь. Лапы паука перестали двигаться, и он застыл.
Катя как могла сохранила невозмутимость. Было неясно,
увидела ли вампирша действительно какой-то дар или это отсутствие дара она
обозвала «забавным».
— Вижу, Лайонел тебя приодел, — усмехнулась Анжелика и как будто
с искрением сочувствием поцокала языком. — Одна беда, Золушки становятся
принцессами только в глупых человеческих сказках. Ты как была простушкой, такой
и осталась. — Она протянула руку и тронула длинным острым ногтем крупный
изумруд. — Как не разодевай голытьбу, на ней и королевский наряд будет
смотреться как рубище. А все бриллианты дешевыми стекляшками.
Катя заставила себя улыбнуться.
— Ну а ты, как всегда, ослепительна. — Она демонстративно
зажмурила глаза. — Буду тебе весьма благодарна, если ты немного отойдешь, а то
боюсь ослепнуть.
— О-о, да ты купила себе пособие «Уроки язвительности для
маленьких девочек»!
Девушка приоткрыла один глаз, проверяя, выполнила ли ее
просьбу Анжелика и, увидев, что та стоит еще ближе, со вздохом
поинтересовалась:
— Если ты считаешь меня такой жалкой, к чему тратишь свое
время, высказывая все это? Иди к Лайонелу, ослепи его, заслужи прощение, верни!
В чем проблема?
Черные глаза в окружении длинных золотистых ресниц, зажглись
яростью, превратившись в бездонные черные дыры.
— Можешь не сомневаться, так и будет. А для тебя... —
Анжелика откинула голову и рассмеялась. — Мы откроем музыкальную школу, где ты
со своим даром будешь преподавать глухонемым детям из нищих семей. Или, может,
ты еще что-то умеешь?
Незаметно подошел Лайонел с сестрами Кондратьевыми.
— Тебе не скучно? — обратился он к Кате.
Девушка покачала головой.
— Анжелика была так мила, что составила мне компанию.
Красавица обернулась и одарила его лучезарной улыбкой,
протягивая руку.
Лайонел смерил ее долгим взглядом, но попыток поцеловать или
хотя бы пожать не предпринял. Вместо этого обронил:
— Я солгу, если скажу, что рад вас видеть, госпожа Тьеполо.
Анжелика, не теряя достоинства, опустила руку и, наклонив
голову к своему пауку, промолвила:
— Какая милая музыкальная семья. И солжешь ты, Лайонел, если
не расскажешь своей новой игрушке, что тебя по-прежнему привлекают барби куда
больше, чем тряпичные куклы.
Лайонел посмотрел куда-то вниз. Девушки, проследившие его
взгляд, уставились на кончик кружевной материи, торчащей из кармана его фрака.
Катя с трудом сдержалась, чтобы не застонать от стыда. С
таким же успехом он мог бы нацепить ее нижнее белье на палку и идти, развевая
им как флагом. Скольким гостям он успел показать этот трофей? О чем только
думал, так позоря ее?
Девушка настолько увлеклась мыслями о своем конфузе, что не
сразу заметила, как окаменело лицо Анжелики, а ладони яростно сжались в кулаки.
Взгляд агатовых глаз миллиметр за миллиметром испепелил кружевную ткань,
видневшуюся из кармана. И если в мире людей слово «испепелил» означало бы лишь
нечто фигуральное, в мире вампиров все было до страшного буквально.
