– Красиво, – тихо соглашается Диана. – Ночное небо всегда прекрасно.
– Многие боятся ночи, – замечает Лилит. Кирстен, к примеру, боится темноты. А вот Лилит темнота нравится – в первую очередь тем, что может скрыть все, абсолютно все.
– А многие – света, – все тем же тихим голосом отвечает Диана. – Свет раскрывает все тайны, – вспоминает она старую поговорку.
– Лучше жить в балансе, – заключает Лилит.
– Так ты хотела бы быть актрисой? – вдруг спрашивает Диана. Лилит очень удивляет этот вопрос, как и то, что эта девушка все-таки слушала разговоры, хоть лицо у нее и было отстраненным. А еще для нее странно разговаривать на эту тему с такой, как Диана Мунлайт. С небожительницей. Неужели и у них есть мечты?
– Да, – немного поколебавшись, отвечает Лилит. – Это моя мечта.
– Хорошая мечта.
– А ты о чем мечтаешь?
– Петь, – вдруг отвечает Диана.
– То есть быть певицей? Это здорово! Знаешь, моя подруга – музыкант. У нее есть своя группа, где она – солистка, – непонятно чему радуется Лилит. Она действительно гордится Санни. – И иногда я даже завидую ей и всем тем, кто умеет хорошо петь.
– Наверное, она счастлива, – задумчиво говорит Диана. Губы ее трогает улыбка.
– Определенно. Она нашла себя. Учится в Хартли. Выступает. Думаю, она будет популярной.
– Знаешь, я тоже немного завидую, – вырывается вдруг у Дианы.
– Чему? Разве ты не собираешься петь? – спрашивает Лилит. Она помнит разговор за столом. Все так восхищались голосом этой девушки. А она молчала, уставившись в свою тарелку.
– Это все глупости, – качает головой Диана. – Думаю, что певицы из меня не выйдет.
Глупости, – повторяет она, кладя руки на ограждение. Длинный рукав ее изящного
темно-синего платья задирается, и Лилит с удивлением замечает свежие шрамы. Но Диана тут же прячет их.
– Не стоит так говорить. Если есть цель, нужно к ней идти. Как говорит Санни – это моя подруга-музыкант, – если ты не идешь к цели, ты идешь в пустоту. Другой дороги нет. Иначе сожжешь себя.
Лилит говорит что-то еще, замечая, как меняется выражение лица Дианы. На ее милом личике больше нет напускного безразличия к миру, теперь ее глаза горят странным огнем: то ли презрения, то ли гнева, то ли всего вместе взятого.
– Твоя подруга говорит чушь, – с отвращением в голосе отзывается Диана. – Меньше слушай псевдофилософских высказываний, придуманных ванильными дурочками, чтобы самими себе не казаться никчемными неудачницами.
– Но, послушай, – пытается что-то сказать в ответ Лилит, однако Диана, выплескивая в пустоту вино из своего бокала, просто уходит.
Лилит удивлена столь резкой смене настроения Дианы – только что была нормальной, а теперь превратилась в высокомерную фурию. Но бежать следом за ней и что-то доказывать Лилит не собирается. Она остается на крыше и наслаждается шикарным видом, которым вряд ли еще насладиться где-то в ближайшее время. И даже украдкой делает фото и селфи. У актрисы – перерыв.
Октавий находит ее на крыше спустя минут пятнадцать. Он незаметно подкрадывается к Лилит и хватает за плечо, заставляя ее вздрогнуть от неожиданности.
— Ты что делаешь?! – восклицает она.
– Ищу тебя.
– Ты меня напугал до чертиков!
– Если бы я хотел напугать тебя до чертиков, использовал бы метод Кезона, – ухмыляется Октавий.
– Что за метод? – подозрительно спрашивает Лилит.
– Орать под ухо: «Пожар», – морщится от какого-то воспоминания Октавий.
– Ох, спасибо, что использовал не метод Кезона. У тебя просто дар какой-то, – вырывается у Лилит.
– Какой же? – самодовольно спрашивает Дастин.
– Огорчать людей.
– Это не мой дар, а... Черт возьми, почему я все время его вспоминаю, – задает он вопрос сам себе.
– Может, в фанфиках есть доля истины? – сладко тянется Лилит.
– Какой истины? Лилит играет бровями.
– Все, закрываем тему. И идем. Мама и Кристалл рвутся с тобой пообщаться и спрашивают, куда ты пропала.
– Я прсто любуюсь видом. Тут очень красиво, – отвечает Лилит. – Даже не верится, что кто-то может наслаждаться такой красотой каждый день...
– Обычный ночной город, – пожимает плечами Октавий. – Звезды на природе выглядят куда более привлекательно. Обожаю разглядывать Млечный Путь.
– Ты ничего не понимаешь, – вздыхает Лилит. – Скажи, а почему ты выбрал меня?
– Потому что у меня не было другого варианта. – Октавий встает рядом с ней и тоже смотрит на огни.
– Я думала, ты скажешь, потому что я красивая, – дуется Лилит.
– Ты красивая, – спешно говорит Октавий. – Ну и еще ты знаешь мою тайну. Две моих тайны, – добавляет он.
– Ты просто человек-тайна, – хихикает Лилит, глядя на него лукавыми глазами. – Не боишься, что однажды скелеты сломают твой шкаф?
– Я надежно его закрыл, – улыбается Октавий. – Ну что, идем? Продолжишь играть роль моей девушки – у тебя это неплохо получается. Я удивлен.
– Не стоит меня недооценивать, – тыкает пальчиком ему в грудь Лилит. – Я же...
– Актриса, – кивает Октавий. – Я запомнил, Лил.
– А вот имя ты так и не запомнил. Лилит. Лилит. Лилит. Понимаешь?
– Понимаю, – весело отвечает он и добавляет. – Лил.
– Ты невыносимый человек, – слабо бьет его кулачком по крепкому предплечью Лилит. – А ведь никто не знает, кто ты на самом деле? Верно?
– Верно.
– Они все думают, что ты маменькин сыночек, который живет за ее счет.
– Мне все равно, что они думают, – откидывает назад светлые волосы Октавий. – Идем. Тут ветрено.
Он возвращаются в апартаменты и еще часа два проводят в компании Элинор и ее гостей.
Уезжают они третьими – почти сразу после Елены и Дианы с ее матерью. Певица тепло прощается с Лилит и крепко обнимает сына, наказывая ему, чтобы он не забыл о завтрашней встрече.
– Спасибо, что пришла, Лил, – говорит Элинор. – Приятно было познакомиться. И надеюсь, что это наша не последняя встреча.
– Взаимно, – искренне говорит Лилит. – Для меня честь – познакомиться с вами.
Ей хочется взять автограф для Санни – это же ее любимая певица, однако она себя сдерживает. Девушка Сладкого не должна вести себя так.
– Понял, милый? – строго смотрит на сына Элинор. – Мы с Лил должны увидеться еще раз до вашего отъезда. В более камерной обстановке. Не забудь.
– Хорошо, мама, – легко соглашается тот и достает телефон – тот самый, который нашла не так давно Лилит. И все в том же чехле с монограммой, где не хватает одного камешка. – Кстати, может быть, сделаем селфи? Втроем.
