Поднявшись на ноги, он кинулся к дверным створкам, и Лотарэ вновь отрезала путь живым заслоном.
— Убью! — рявкнул король, занося когтистую ладонь для удара. Но в последний момент отвел ее, кусая губы от злости.
Тем временем болотные девы уже были на пути к поверхности. Внезапно просьбы болотной королевы стали для них важнее яростных приказов, отданных бывшим властителем. Ведь у ветрессы имелось нечто, чего Давен Сверр был лишен: искренняя доброта, с которой она обращалась даже к таким, как хладнокровные утопленницы. Потому что Лотарэ понимала их, разделяла любовь к перекатам подводных волн по мягкому илу и к ползучим узорам, начертанным водорослями. Так же, как их, ее приводили в восторг невесомые клинья лучей, пронзающих мелководье, и кувшинки — пурпурные, сизые, как дым, и розовые, распускающиеся лишь над самыми опасными бездонными омутами…
Оттого босоногие подводницы и под страхом наказания избрали в повелительницы зеленоволосую Лотарэ, что давно была им сестрой.
— Заговор! — Болотник метался по дну, тщетно призывая пучеглазых тритонов и затаившихся в тине чертей. — Все в погоню!
Молодая жена волоком тащила его в палаты, а он мог разве что хвататься за стены и скобы для факелов, боясь ранить ее и тем самым нарушить роковую клятву.
— Догнать мятежников! — разносилось по коридорам, пока дверцы одной из комнат не захлопнулись с шумом.
Лишь тогда перепуганные болотные обитатели показали носы из своих нор, боязливо повысовывались из зарослей. За долгое время они отвыкли подчиняться кому бы то ни было, кроме чувства голода. Но теперь, как видно, все пойдет своим чередом или лучше, ведь болотный король больше не один на своем прославленном троне.
ГЛАВА 18
ВЛАДЫКА ДУШИ И ТЕЛА
Накрапывало мелко и противно, будто не конец тьер-на-вьёрского лета окутал королевство сладким медовым августом, а вдруг наступила сырая поздняя осень. И хотя ветер нынче не прикасался к нечесаной облачной шерсти, она все равно сбивалась в колтуны, а капюшон с головы принцессы сползал. Оттого по ее лбу и скулам одна за другой стекали холодные струйки, слепили глаза и заливали за ворот, рисуя затейливые дорожки вдоль спины.
Но не это заставляло ее медлить при каждом подозрительном шорохе, прятаться меж редких деревьев, окружавших развалины старой дозорной крепости, — беспокоила Исгерд возможная скорая встреча. Накануне она обнаружила письмо в своем походном шатре, который, к слову, днем и ночью сторожили солдаты с пиками наготове. Мелким, каллиграфическим почерком Этельстана в нем сообщалось, что брат будет ждать ее в главном зале разрушенной башни после захода солнца. Разумеется, приходить предписывалось без охраны.
Впрочем, колдовской терновник был для Исгерд лучшей защитой, которую можно заполучить в лагере, разбитом на ночлег посреди высохшей речной долины Дахана-Пламен. В давние времена Черная башня располагалась на самом ее берегу, грозно взирая слепыми ныне бойницами. Говаривали, что она принадлежала древним драконам, но их не видели в пределах Тьер-на-Вьёр сотни лет, так что за достоверность легенд рассказчики не отвечали.
Сама же река несколько веков как сменила русло и, хотя на ее изрезанном течением дне частенько находили перламутровые раковины и полые, как камыш, скелеты крабов-исполинов, по праву считалась сушей.
Королевские дружинники истово спорили, мудро ли становиться на ночь в столь открытом незащищенном месте. Но терновая принцесса запросто положила конец их сомнениям, напомнив, что от подданных Розы Ветров не найти укрытия ни в лесу, ни за косогорами меловых холмов, вспучившихся неподвижным белым морем на юго-западе. Потому излишне тратить драгоценные часы отдыха на бессмысленные прения.
Дабы утихомирить опасливо озирающихся солдат, она на скорую руку возвела вокруг палаточного городка двухсаженную сливовую изгородь и велела отряду готовиться ко сну. Таких бесхитростных мер для душевного покоя служивого люда пока что было достаточно. Ни мечники, ни копьеносцы не знали доподлинно, с какой именно целью направляются в Ветряное царство, и уже неделю как терялись в догадках. Для полномасштабной войны их было чересчур мало, в качестве личной охраны принцессе достало бы и двух десятков верховых, вооруженных дальнобойными арбалетами.
Исчезновение Этельстана держалось в строжайшем секрете. Правду пришлось открыть самым приближенным советникам и высшим военным чинам — без их помощи терновой наместнице никак не удалось бы спланировать свой поход. Но в таких кругах обычно ревностно берегли тайны, потому можно было не волноваться на сей счет.
«Да уж, Герда, долой тревоги, — язвила мысленно принцесса, передвигаясь перебежками. — Ветра похитили твоего брата взамен на отказ поделиться терновой магией — обычное дело для властительницы Тьер-на-Вьёр…»
Своих подозрений по поводу Этельстана она никому не открыла — убеждала себя, что он невиновен. Быть может, запуган, сбит с толку, опутан ветряными чарами… Вспомнить хотя бы слухи, что ходили о Розе Ветров. Раньше Исгерд не придавала им значения, но вдруг молва об иных колдовских способностях не лжет? Если так, долг принцессы — освободить брата, а вовсе не обличать перед народом.
Ночь прибывала, сворачивалась черными непроглядными хлопьями, как сворачивается в кадушке перекисшее молоко, и скоро в мешанине дождя и темени нельзя было различить ничего, кроме далеких огней походного лагеря.
Но свет не требовался терновой принцессе. Она давно миновала каменистый подъем, до костяной гладкости обглоданный течениями, оставила позади чудом уцелевшую дорожку, вымощенную, дабы кони не месили грязь под стенами крепости.
Вереница мыслей не давала передохнуть, заполняя голову бесчисленными «вдруг». Правда ли Этельстан появится в условленном месте, он ли написал письмо или его составили хитроумные ветра, направляющие руку несчастного узника? Что он скажет при встрече, как поведет себя? Потешит ли принца, что во имя его спасения она собрала целую маленькую армию?
«Которая вряд ли преодолеет опасный крутой подъем к чертогам небесного царства, если того не пожелают всемогущие ветра. — Принцесса приуныла. — Ведь под ударами штормов и буранов любой, даже закованный в прочные латы пехотинец неминуемо сорвется в пропасть».
«Не допустить кровопролития! — твердил непоколебимый глас будущей королевы. — Убедить Вею Эрну отступить, отказаться от честолюбивых помыслов ради благополучия Тернового королевства».
До глубины души уверовав в праведность своей затеи, Исгерд решилась и тенью просочилась сквозь расщелину в обвалившейся стене. На миг из прорех небесного покрывала выплыл Серб и тут же задохнулся под тяжестью наползающих дождевых туч. Но и этой секунды хватило, чтобы поголубевшие волосы принцессы расцвели пятном в беспробудном мраке бесплотных комнат.
— Герда? — Из темноты послышался голос. — Ты пришла, неужели?
Не спеша приближаться, она расчистила подошвой крошево из базальта, давным-давно бывшее ровной поверхностью, сощурила бесцветные глаза.
