– С чего ты взял?
– Видишь, тропинка, и трава примята. Значит, в этом месте недавно спускались. – Вениамин стряхнул с безупречно отутюженных брюк пылинку, из кармана пиджака достал пистолет и поинтересовался будничным тоном: – Ну что, спускаемся?
– И давно у тебя ствол? – Вадим перевел изумленный взгляд с пушки на невозмутимое лицо секретаря.
– Относительно недавно, – тот застенчиво улыбнулся. – Видишь, как хреново работают Герины люди, сколько косяков всего за месяц! Вот я и решил подстраховаться.
– А пользоваться ты этой штукой умеешь?
– Ну, так, – Вениамин неопределенно пожал плечами. – Тренировался пару раз в тире.
Да, похоже, помощник из Вениамина еще тот, хоть бы себе ничего не отстрелил по неопытности.
– Так мы спускаемся? – Секретарь взмахнул стволом, и Вадим помимо воли отшатнулся.
– Ты бы поосторожнее, – произнес он мрачно и, не дожидаясь Вениамина, принялся спускаться по тропинке.
* * *
– В каком смысле, один из них? – Яся попятилась и едва не упала. Если бы Литош не поймал ее за руку, то лежать бы ей сейчас на дне оврага со свернутой шеей.
– Да не бойтесь вы, моя маленькая леди! – Художник улыбался, но Ясину руку не отпускал, держал крепко. – Я же обещал, с вами не случится ничего дурного. Вы меня просто неправильно поняли. Один из них в том смысле, что в моих жилах тоже есть толика волчьей крови.
– Почему волчьей? – И ведь не убежишь никуда! Впереди этот сумасшедший, позади – овраг.
– Потому что род мой издавна поклонялся волкам. Они были нашими проводниками и защитниками. Дед рассказывал, что предводитель рода умел разговаривать с серыми братьями. Понимаете теперь, почему для меня так важен волчий перстень?
– Да, – Яся неуверенно кивнула. – Я другого не понимаю: почему ваш родовой перстень оказался у Вацлава. Это ведь он был нарисован на том портрете?
– Свадебный подарок, венчальное кольцо. Он ей – грифоновый перстень, она ему – волчий.
– Но грифоновый – вот он! – Яся протянула руку, и в лучах солнца рубин заиграл кровавыми сполохами.
– А у призрачной волчицы нет передней лапы… – Литош улыбнулся мрачно и многозначительно. – Вацлав привык решать проблемы радикально, ему было проще отрубить человеку руку, чем возиться, снимая кольцо.
– О господи… – Яся сдернула с пальца перстень, хотела было выбросить, но в последний момент передумала и сунула в карман джинсов.
– Теперь, когда я ответил на ваши вопросы, мы можем спуститься вниз? – спросил Литош и, отпустив наконец Ясину руку, отступил на шаг.
– А что там?
– Я вам покажу. Вы сами должны это увидеть, чтобы понять мои мотивы. Пойдемте, Ярослава, они ждут.
Она не стала уточнять, кто именно, испугалась возможного ответа, но ведь и выбора у нее особого нет, сама сунулась в эту мышеловку…
Уже где-то на середине спуска клубившийся на дне оврага туман стал медленно, но неуклонно подниматься вверх по склону. Он полз, цепляясь за редкий кустарник, путаясь в густой траве, отвечая злым шипением на робкие прикосновения солнечных лучей. Здесь, в овраге, с каждой минутой становилось все темнее и темнее, словно день тут не наступал никогда.
– Уже скоро. – Голос Литоша доносился точно издалека, и если бы не рука художника, крепко сжимающая ладонь Яси, она бы решила, что он ушел на много шагов вперед. С подобным акустическим феноменом ей уже доводилось сталкиваться в самый первый день знакомства с Рудым замком, и вот сейчас то, что хотелось поскорее забыть, повторялось снова.
Неожиданно земля под ногами утратила наклон, мягко запружинила прошлогодней листвой.
– Пришли! – Литош остановился так резко, что Яся, влекомая силой инерции, едва не упала.
– Что вы хотели мне показать, пан Йосип? – Она из последних сил старалась, чтобы голос не дрожал.
– Еще пару метров, – вместо ответа проговорил художник и шагнул вперед. – Следуйте за мной, моя прекрасная леди. – Его голос растворялся в тумане, и, чтобы не заблудиться, Ясе пришлось послушаться.
Здесь, на самом дне оврага, туман, казалось, светился. Вот вам и оптический феномен вдобавок к акустическому. Литош тем временем, присев на корточки, принялся шарить по земле. Наконец он выпрямился, потянул на себя что-то большое и тяжелое. Яся не сразу поняла, что это замаскированная дерном крышка какого-то схрона.
– Посмотрите сюда, Ярослава! – Художник сделал приглашающий жест, и она послушно подошла к краю выкопанной в земле глубокой ямы.
Яма до самых краев была заполнена человеческими костями, Ясю замутило.
– Что это? – шепотом спросила она, уже заранее зная ответ.
– Кости моих предков, тех, чьи души по вине Вацлава до сих пор не могут найти покоя. Я насчитал тридцать восемь черепов.
– Они все время здесь лежали? – Яся отступила от края этой братской могилы.
– Так. Триста лет в неосвященной земле, всеми забытые, неотомщенные! – Голос Литоша вдруг сделался громким, и туман, точно повинуясь ему, завибрировал. – Я потратил десять лет своей жизни, чтобы отыскать этот овраг, и еще пять, чтобы найти могилу. Теперь вы мне верите? – Он вперил в Ясю горящий фанатичным огнем взгляд.
– Верю. Но я не понимаю, зачем вы привели меня сюда.
– Чтобы вы собственными глазами увидели, чтобы прочувствовали мою боль. Чтобы поняли, наконец, что она не шутит, и, если не осуществится пророчество, волчьи ночи в этих лесах будут длиться вечно.
– Пророчество?…
– …Отойди от нее! – Знакомый голос нарушил мертвую тишину этого страшного места, заставил туман испуганно зашипеть, всколыхнуться всей своей серебристой массой.
– Пришел! – Литош улыбался, как сумасшедший. – Вот и настал час расплаты. Не бойтесь, моя маленькая леди, я знаю, как сделать все безболезненно, я долго над этим думал…
– Яся, иди ко мне!
Она не заметила, как Вадим оказался рядом, дернул ее за руку, прижал к себе, оттаскивая подальше от ямы и Литоша.
– Последний из Закревских, потомок Вацлава, как хорошо, что ты пришел! – Литош сделал шаг прямо навстречу направленному на него пистолету.
– Не надо! – Яся повисла на руке Вадима, не позволяя выстрелить.
– Славный сегодня день. – В черных глазах художника разгоралось пламя безумия. – Как же я рад, что стану свидетелем…
Громыхнул выстрел, туман всколыхнулся, взвыл, словно живое существо, а Литош схватился за бедро и начал медленно оседать на землю.
– …Стану свидетелем освобождения. – Продолжая улыбаться, он все еще пытался ползти вперед, к стоящим в нескольких метрах от него Ясе и Вадиму.
– С вами все в порядке? – Из тумана вынырнул Вениамин, бросил быстрый взгляд на распластанного на земле художника и победно взмахнул пистолетом: – Проклятое ненастье, пришлось стрелять почти наугад! Ярослава, рад видеть вас в полном здравии! – Он церемонно поклонился, будто находился не в глухом лесу, а на званом балу.
