– Добрый день, – поприветствовала меня стройная высокая демоница, – добро пожаловать к нам домой. Меня зовут Гара. И, как ты уже, похоже, догадался, – тут она всмотрелась в мое лицо, – я мать этих девушек, – при этом она указала рукой сначала в направлении Тирии, а потом и Ралисы.
– Приятно познакомиться, – ответил ей я и, слегка наклонив голову, представился в свою очередь: – Дим.
– Да, я уже наслышана, – слегка улыбнувшись одними губами, ответила мне мать Тирии.
Я на это лишь пожал плечами. Глупо было ожидать того, что те несколько часов, пока я отсутствовал, остальные находящиеся тут будут играть в молчанку. И поэтому я ответил женщине:
– Теперь уж точно не будет вопросов, чью красоту унаследовали обе ваши дочери, – и я кивнул в направлении Тирии и сидящей напротив нее Ралисы.
Гара же на это вновь лишь слегка улыбнулась, а потом перевела свой взгляд на замершую за моей спиной молодую эльфийку.
– Это моя спутница Нрия, – сразу представил я девушку, – так получилось, что наши дороги случайно пересеклись.
Женщина на это лишь молча кивнула. Правда, моя последняя фраза заставила ее несколько более серьезно посмотреть в сторону молодой девушки. Так постояв несколько мгновений, она наконец оторвала свой взгляд от Нрии и, слегка улыбнувшись, перевела его сначала на Ралису, а потом вновь посмотрела на вторую девушку.
– Случайность, значит, – негромко повторила Гара и еще раз вгляделась в лицо светлой эльфийки, – да, бывает и такое.
И, будто не было этой последней и столь странной фразы, она уверенно и твердо произнесла:
– Мы всегда рады гостям. – И что-то мне показалось, будто последние ее слова были предназначены не нам всем, а сейчас она явно обращаясь к молодой жрице.
Нрия в свою очередь как-то необычайно галантно присела и слегка наклонила голову.
– Добрый день, – поздоровалась она.
После этого хозяйка дома указала мне в направлении пустого стула, стоящего рядом с сидящей за столом Тирией, а девушке – на несколько других свободных мест.
– Присаживайтесь, мы как раз собрались поужинать.
Стол был уже накрыт, создавалось такое впечатление, будто все ждали только моего появления. Но как оказалось, это было не так.
– Мам, – повернулась Ралиса в сторону демоницы, – мы что, не дождемся отца и брата?
– Думаю, – спокойно ответила ей мать, – они нам простят сегодняшний вечер в силу сложившихся обстоятельств.
После чего женщина обвела рукой всех тех, кто сейчас сидел за столом.
– Ты так не думаешь?
Ралиса слегка нахмурилась, но потом вполне рассудительно ответила:
– Ты права, обстоятельства слегка изменились.
И практически сразу, без какого-либо перехода, она резко и несколько дерганно обернулась в сторону тихонько сидящей по левую руку от меня Нрии, которая старалась казаться как можно менее заметной, и спросила у нее:
– Так какого ты тут потеряла? Это не ваши миры.
Чего-то я, похоже, не понимаю. Я поднял свой вопросительный взгляд на Гару. Та же улыбнулась, а потом ответила:
– Сама я не имела возможности познакомиться с Нрией в свое время, но очень многое слышала о ней. – И, улыбнувшись еще шире, она закончила: – Это вечная соперница Ралисы во время учебы в Академии. Она всегда, как я знаю, была первой и обходила ее во всем.
– Не всегда и не во всем, – буркнула дочка Гары, – с боевой подготовкой у нее были явные проблемы… – Но потом молодая магиня стала заводиться. – Именно из-за таких, как она, об эльфах идет слава невыносимых и высокомерных гордецов. Она не то что игнорировала тех, кто пытался с нею общаться или дружить, она их просто не замечала. Она даже не была в курсе того, что ее ненавидела вся Академия. Одни завидовали тому, что ей все так легко дается, другие – тому, как ее одарила природа… Она… Она… даже не знала, что увела у меня… и он… а она… А потом он… – Тут Ралиса хотела продолжить, но, наткнувшись на строгий взгляд своей матери, неожиданно замолчала и села на свое место, с которого даже не заметила, как вскочила, пока произносила эту свою пламенную речь.
«М-да… некая невнятная какофония звуков, но суть в общем-то ясна», – констатировал я, глядя на девушку.
Нрия между тем чуть ли не со слезами на глазах удивленно переводила свой взгляд с Ралисы на ее мать, а потом медленно оглядела стол и всех остальных, сидящих за ним. Тут ее взгляд вновь зацепился за слегка покрасневшее лицо Ралисы.
– Но… – попыталась сказать молодая жрица, и стало заметно, что из ее глаз катятся крупные слезы, она слегка всхлипнула, однако потом, выдохнув сквозь плотно сжатые губы, собралась и вновь посмотрела на сестру Тирии, – я ничего этого не хотела. Я даже из комнаты выходила как можно реже, чтобы избежать любого внимания. Оно отвлекало, а я не могла себе этого позволить, – с грустью, тихим голосом стала рассказывать девушка. – Я вообще никогда не хотела состязаться с тобой. Мне нужно было как можно быстрее закончить Академию, чтобы я перестала обременять свою семью. И этому я отдала всю себя, погрузившись в учебу. Я зубрила учебники днями и ночами напролет. Моя семья смогла оплатить только три года обучения в Академии, и поэтому мне необходимо было весь курс обучения уместить в этот срок. Поэтому мне и приходилось быть лучшей во всем. Это позволило мне сдать многие экзамены экстерном и закончить Академию полноценным магом. Ни на что другое у меня просто не было времени. Я не понимаю… – И она вновь постаралась вглядеться в глаза Ралисы. – Я не понимаю… – еще тише повторила она.
Гара же грустными глазами сначала посмотрела на Нрию, после чего перевела свой взгляд с нее на Ралису. И чуть ли не с холодной отчужденностью сказала той:
– Ваши поспешные выводы сделали из этой девочки изгоя. Ты это понимаешь?
– Да… – даже не пытаясь как-то оправдаться, ответила дочка женщине.
Для меня же ситуации стала вполне ясна. Ралиса, очевидно, училась вместе с Нрией. Светлая эльфийка, чтобы как можно скорее закончить эту их Академию, с головой ушла в учебу, превратившись в местную чудачку. Что при ее внешности несколько необычно. И, как следствие, это превратило ее не в заучку, как можно было бы подумать, а в некую таинственную девушку с сопровождающим ее покровом тайны и загадки. Такие же всегда притягивают к себе внимание.
А та отстраненность и вечная отчужденность, которая сопутствовала постоянному процессу обучения и той напряженности, что он создавал, если она и правда училась все время, могу себе это представить, для других казались высокомерием или чем-то похожим на равнодушие.
К тому же, как я понимаю, тут еще и какая-то личная обида, связанная с этим непонятным «он». Но тут я более чем уверен, что Ралиса сама себе больше напридумывала.
Нрия при такой жизни уж точно бы не ввязалась ни в какой роман, она сама сказала, что у нее не было ни на что времени. Однако кто-то счел, что его отвергли, притом самым злостным образом… Окатив ушатом равнодушия.
