Алена схватилась за виски руками так же, как вечером, и несколько раз сильно встряхнула голову. Фыркнула, снова заметила сталкера. На лбу у нее заблестели бисеринки пота.
– Женя, останешься с нами? – спросила она и улыбнулась совершенно по-детски.
– Ну, не знаю, – принялся врать Евгений. – У меня дела, друзья…
– Угу…
Алена провела указательным пальцем по несуществующему ожерелью, чуть ниже границы ороговевшей маски лица старухи и тела юной девушки. Женю поразил грациозный, обворожительный и даже аристократичный жест. Алена призывно раздвинула ноги, и парень вдруг обнаружил себя стоящим на коленях. Пальцы любовницы погрузились в его коротко стриженые волосы…
– Все с тобой понятно. Собирайся. Противогаз тебе найду. Фильтры старые, но в метро добудешь себе свежих. Пойдем, зверушку проведаем. Узнаешь, чем я живу.
Теперь женщина почему-то старательно избегала взглядов Евгения.
– А что за зверушка?
Парень шел следом за Аленой и не знал, куда девать свободные от автомата руки. Разговаривать со спиной тоже было непривычно. Но женщина не оборачивалась и старательно прятала взгляд.
– Бобер. На той стороне остров есть. Их там еще до войны развелось – тьма-тьмущая. А как срань настала, мутировали… и вот! Хозяйничают ниже по реке. Я его неделю свежей юшкой приманивала.
Алена вдруг остановилась и посмотрела на темное небо. Женя тоже глянул вверх: день? Ночь?
– Говорят, люди не случайно узнают друг друга. Каждая связь зачем-то нужна. Ты как думаешь, наша с тобой встреча была зачем?
Так и не увидев среди туч ничего путного, женщина принялась рассматривать мерзлую землю.
– Ну, это… – Женя покраснел под противогазом. – Я стал мужчиной! Спасибо, кстати.
– Я про другое, – спутница жестом пропустила его вперед. – Какой урок ты вынесешь из нашей встречи?
Парень посмотрел в темноту под своими ногами, но не увидел ничего, кроме расплывчатых контуров растений.
– Урок?
Сталкер дернулся, потому что Алена приблизилась вплотную и из-за плеча произнесла прямо в ухо:
– Урок коварства!
Сильным пинком она отправила Женю вперед, вниз, в яму. Все как вчера – скольжение, полет, падение.
Хозяйка не стала снова маскировать ловушку ветками, и света оказалось достаточно, чтобы разглядеть вчерашнее чудовище. Она заглянула в яму.
– Слышь, воин! Он тебя все равно сожрет, так снял бы противогаз, не порть вещь, а?
– Да пошла ты…
Парень шагнул в центр. «Снова арена», – подумал он.
Бобер оскалился, окутался паром от дыхания, дернулся влево-вправо, чтобы обойти сталкера, но Евгений не повелся на ложные выпады, а сделал шаг вперед, чтобы разглядеть ярость в глазах зверя.
Бобер пустил слюну. «Правда, голодный». Женя сделал еще шаг навстречу зверюге. Бобер не шевельнулся, лишь несколько раз совсем по-детски, плаксиво шмыгнул носом.
– Бедненький!
Сталкер схватил бобра за резцы, рукавицы ОЗК противно скрипнули, но сразу не расползлись. Он заглянул жертве прямо в глаза, уверенный в своей власти мизерикорда.
«Зверюга ослабела от голода, сейчас она поймет, зачем я тут». Но бобер не сдался. Он легонько боднул Женю лбом так, что тот отлетел к противоположной стене. А потому бобра началась истерика. Как припадочный, он катался по земле, дробно сучил ногами, когда оказывался на спине, сам себя бил хвостом-лопатой, выл, вопил, скулил и рычал. Парень только успевал отпрыгивать в сторону. Бобра он не коснулся ни разу, и в глаза тому больше не заглядывал.
– Ты че со зверюшкой делаешь? – раздался сверху мужской голос.
Несколько затянутых в ОЗК фигур приземлились на дно ямы. Вместо автоматов они держали кувалды, колья и сеть. Накинули сеть на бобра, прихватили кольями края, пригвоздили к земле и принялись методично опутывать зверя.
В яме стало тесно. Одиннадцать человек, ничего себе!
Женя вспомнил четыре белые чашки на столе Алены. Нет, это не те «мы», с которыми она говорила. «А ведь это – шанс!» Налобные фонари охотников метались по яме, фокусируясь на жертве, оттого темнота по краям стала гуще. Парень нашарил рукой веревку и, старясь не шуметь, полез наверх.
На поверхности света было меньше, но цепкого, тренированного взгляда юного сталкера хватило, чтобы оценить всю картину. Так-так. Клетка на колесах со сброшенной вниз дверцей-трапом. Фигура неизвестного небольшого роста в ОЗК и с пистолетом, заткнутым за ремень.
Алена и еще один неизвестный стояли на коленях и светили фонарями на расстеленный брезент. Женщина потрошила магазин, считала плату. Автоматы обоих болтались у них за спинами. Четвертый человек сторожил две пирамиды, составленные из оружия охотников. Черт! Еще один! Последний из тех, кого заметил Женя, с автоматом наперевес бросился к нему.
– Стоять!
Парень успел рассмотреть запертый предохранитель и вместо того, чтобы подчиниться, схватил АКМ за цевье. Резко дернул на себя, продолжая цепляться за веревку левой рукой. Противник не удержал автомат и ухнул в яму. Оттуда раздался забористый мат. Евгений щелкнул предохранителем, передернул затвор.
– Руки!
– Дебилы! – прорычал низенький, сверля взглядом второго часового.
Тот – единственный, чье оружие могло быть наготове, – тем не менее, подчинился, бросил автомат и сомкнул ладони на затылке. Все подняли руки, а рассчитывавшийся с Аленой сталкер вскочил на ноги и крикнул:
– Ты че, чел, охренел?
– В яму! – вместо ответа скомандовал Женя, и, угадав в низеньком старшего, пообещал: – Оружие вам оставлю.
– Дебилы! – повторил тот и прыгнул вниз первым.
«Где я видел этого старшего? Кого этот недомерок мне напоминает?» – задумался сталкер, но так и не вспомнил.
Алена проходила последней, на Женю она по-прежнему не смотрела, даже когда тот сдернул с ее лба фонарик.
Евгений понимал, что тропа, прорубленная охотничьей экспедицией сквозь заросли, чтобы протащить клетку, – единственная, и преследование пойдет по ней. А ближе к городским улицам наверняка размещен сторожевой дозор, и возможно, не один.
Парень вздохнул: опять превращаться в преследуемую дичь не хотелось.
Он прошел несколько шагов в противоположную от клетки сторону, стараясь не потревожить листву под ногами, и наткнулся на то, чего и ожидал. Густой, колючий, практически непроходимый кустарник был похож на тот, что заполонил берег реки.
Женя приподнял колючки, которые напоминали бы одеяло, если бы не цеплялись за грунт. Хорошо, что вечнозеленые!
Он нашел подходящее место и устроил себе лежку, слушая, как охотники, закончив пеленать бобра, глухо переговариваются: решают, как выбираться из ямы.
