– Неужто генератор привезли?! – перебил Павел Николаевич.
Мурат хмыкнул:
– Быстрый вы, однако. Генератор Свен одолжит вам потом. К метромосту подаст. Там же будем подключаться? А дирижабль – за нами.
Мурат показал на лежащего на земле раненого брамина. Тот был без сознания.
– Серега, сгоняйте, раненого – на дирижабль!
– Я помогу! – засуетился ганзеец.
– Вдвоем! – кивнул Мурат Сергею, оглядел Женю и старого мастера.
– Что ты грустный такой?
– Рассуждаю… Дела у нас – не очень, – старший Еж обратился к Жене: – Ты понял, почему Полис не стал захватывать реактор, а решил уничтожить его?
– Не-а, – Женя на самом деле не задумывался об этом.
– Полис не хочет нарушать статус-кво.
– Чево?
– Не придуривайся.
Вмешался Павел Николаевич:
– Наши светочи знаний не хотят перемен.
– Видимо, прикинули, что не могут эти перемены возглавить, – уточнил Мурат.
– А Ганза?
– А Ганза, наоборот, просчитала возможные барыши и вложилась в экспедицию, – мастер с неприязнью взглянул на пленного.
– Если я ошибаюсь, и этот любитель шампуней – обыкновенный ганзеец, тогда я согласен. А если нет?
Все помолчали.
Мурат указал на чемоданы:
– Это – взрывчатка, ею дорогу расчистим. Кто умеет пользоваться?
Павел Николаевич поднял руку.
– Серега установит, а я все рассчитаю.
Из гондолы дирижабля высунулась седая голова Свена, швед помахал им.
– Не бережется, – покачал головой Мурат. – Женя, твоя вахта. Давид!
Из-за грузовика появился коврик, неспешно подполз, ткнулся в сапог сталкеру. Евгений взглянул на него, сокрушенно вздохнул и ничего не сказал.
Вскоре серия взрывов малой мощности, удачно рассчитанная Павлом Николаевичем, цепочкой пронеслась вдоль набережной, разметав остовы машин по обе стороны будущего маршрута. Все одновременно высунулись из-за кучи битого кирпича.
– Впрягаемся! – скомандовал Павел Николаевич и зачем-то придержал Евгения за рукав.
Сталкер с недоумением посмотрел на мастера, но тот мотнул головой.
– Ладно, потом.
Шесть человек несколько часов толкали грузовик к лодке. Ругались друг с другом, матерились, потели, устали смертельно. Даже на необходимость нести дозор плюнули.
Тяжелые снеговые тучи укрыли город от солнца. Хотя Сергей сумел установить рычаг передач грузовика на «нейтралку», колесные диски не прокручивались – поэтому пришлось использовать сорванные капоты легковушек в качестве салазок. Воронки и выбоины приходилось засыпать снегом и утрамбовывать. Правда, последние пятьдесят метров дались легче. Непосредственно на мосту грузовик развернули кормой вперед, соорудив импровизированную лебедку из крана, доставленного «солянщиками». Сейчас он был смонтирован у парапета над тем местом, где качалась на волнах лодка.
– А душ в гальюне точно не работает? – шутливо поинтересовался Женя. – А то я последний раз мылся в тюрьме на Кольцевой.
– Ого! Расскажи! – оживился Мурат.
– Некогда байки травить, – оборвал их Павел Николаевич. – Обе экспедиции наших конкурентов погибли, ночью и те другие вышлют новые.
– Думаете? Не разобравшись?
– Давайте исходить из худшего сценария.
Евгений перегнулся через парапет.
– Вы спилили крышу?!
– Она же на петлях, умник! Мало ли, зачем понадобится крыша?
Руки гудели так, что почесать нос под противогазом не было сил.
– Кто мне нос почешет?
– Да пошел ты, – из-под маски Давида послышался сдавленный, но задорный смех.
– Передохнули? Впрягаемся! На том свете отдохнем! – торопил всех Павел Николаевич.
Темнело. Подгоняемые начавшейся вьюгой, люди работали быстрее. Станины реактора, к счастью, не заржавели, болты вращались легко, массивный корпус скоро поставили на асфальт.
Мурат осветил его со всех сторон фонариком. Гладкий, не тронутый временем реактор выглядел космическим пришельцем в ветхом, изношенном и изгаженном мире.
Ежи обменялись репликами:
– Впечатляет.
– Умели делать.
– Пал Николаич, точно сможете запустить? – голос Давида дрожал от предвкушения победы.
Вместо ответа старый путеец потянул Женю за рукав, как перед началом работ.
– Что вас беспокоит, Павел Николаевич? – решился на вопрос сталкер.
– Ты не должен присутствовать при запуске реактора. Твоя миссия на земле? Мизерикордия. Окончательное решение человеческого вопроса. Вдруг твой фарт кончится? Здесь и сейчас.
Женя задумчиво смотрел на то, как остальные принялись с четырех сторон тросами крепить реактор к балке крана. Может, старик прав?
Его размышления прервала пулеметная очередь над головой. ДШК! Никто не заметил возвращения дирижабля, и пулеметчик, прикрывая их, палил сейчас куда-то в сгущавшиеся сумерки.
Женя, Мурат, Давид и Сергей прекратили погрузку и заняли огневые позиции. Женя быстрее всех разглядел ауры нападавших – люди как люди. Но огонь по силуэтам, возникшим из тени, первым открыл летун.
А тут еще и кран предательски скрипнул своими стальными суставами.
– Что там? – забеспокоился Мурат.
– Ну, родимая, давай! Еще сто граммов! – причитал Павел Николаевич и уже Ежу проорал: – Крану не хватает собственного веса удержать реактор. Женя, Сергей! Ко мне!
Они прекратили стрельбу. Парень перекинул за спину автомат и термос, и вдвоем с Сергеем они налегли на наружные крепления крана, прижимая его к асфальту. Ганзеец уже был здесь и демонстративно старался изо всех сил. Сталкер же никак не мог увидеть, как низко удалось Павлу Николаевичу спустить реактор.
Свиста мины он не услышал. Совсем рядом разрыв взметнул фонтан земляных комьев и асфальта, потом около грузовика легла сразу серия, но с небольшим недолетом.
– Вляпались! – крикнул Мурат. – Живее!
Следующая мина легла с перелетом, сталкер не выдержал, оглянулся, но ничего не разглядел. А когда он обернулся во второй раз, Павла Николаевича на мосту уже не было. Сергей бросился вперед, туда, где исчез старый мастер, а Женя с ганзейцем остались держать станины вдвоем. Вдруг асфальт треснул у сталкера между ног. Он увидел, как трещина стремительно растет. Кран заскользил у него в руках.
– Серега!
Бойца на мосту не было. Нехорошее предчувствие шевельнулось в груди Жени, но мысль оформиться не успела.
