Он одним глотком допил приготовленный ему шоколад. Я проследила за опустевшей чашкой, возможно, слишком внимательно, а потом снова посмотрела Шелтеру в глаза.
– Отпустите меня, пожалуйста, – прошептала, надеясь, что он примет это за недоверие к собственному голосу. – Я ведь вам не нужна.
– Прости, милая, но не могу, – тихо отозвался генерал. – Ты моя награда. Награда от самого Магистра. Награда, какой он не удостаивал еще ни одного военного. Такими наградами не разбрасываются.
– Можете, – так же шепотом возразила я. – Я теперь ваша собственность, вы можете мною распоряжаться. Магистр не узнает. Ему нет до меня дела.
Шелтер вдруг снова прищурился, но уже не из-за солнца, оно теперь не попадало на его лицо. Медленно опустил взгляд на чашку, снова поднял его на меня, и мое сердце практически остановилось. Во взгляде генерала промелькнуло понимание, которое тут же сменилось злостью.
– Вот, значит, как ты решила отблагодарить меня. Осторожно, милая, – теперь его голос снова звучал так же угрожающе, а взгляд прожигал, как в самом начале знакомства. – Будешь играть со мной, я могу и передумать быть добрым.
– Я не… – попыталась оправдаться я, но все слова позорно разбежались из головы. Меня все больше засасывало в темнеющие от гнева глаза, казалось даже, что солнечный свет исчезает и мир погружается во тьму.
– Я тебя спас, я же могу и погубить. Будешь плохо себя вести – сдам в бордель на обучение. Там на невинных девиц всегда спрос имеется. А когда тебя как следует объездят, вернешься ко мне опытной и сговорчивой, наученной ублажать мужчину всеми доступными женщине способами, и толку от тебя станет больше. Так что подумай как следует: какой жизни ты хочешь рядом со мной?
Он встал так резко, что легкое плетеное кресло опрокинулось. Шелтер не стал утруждать себя, поднимая его. Просто скрылся в доме.
С его уходом вокруг снова стало светло, только очень холодно. Я обняла себя руками, пытаясь унять зябкую дрожь. Грудь разрывало от боли, а глаза застилали слезы. Я заставила себя вдохнуть, а следом из меня вырвалось громкое рыдание.
Глава 13
Следующие два дня я снова вздрагивала от каждого стука в дверь и даже простого шороха в коридоре. С замирающим сердцем ждала, что генерал Шелтер исполнит свою угрозу или придумает мне какое-то другое наказание. Я снова ворочалась в постели полночи или бродила по комнате как неупокоенный дух, а днем предпочитала не попадаться никому на глаза, а потому безвылазно сидела в своей комнате.
Ничего не происходило. Изменилось лишь то, что меня больше не приглашали разделить с генералом трапезу или почитать ему вечером. Завтрак, обед и ужин госпожа Холт или Мария подавали мне в комнату. Никакого ощутимого наказания так и не последовало.
На третий день, когда госпожа Холт принесла поднос с как всегда чересчур обильным завтраком, я осмелилась спросить, можно ли мне выйти погулять в сад.
– Насколько я знаю, в комнате вас никто не запирает и ваши передвижения по дому и прилегающей территории никак не ограничены, – холодно ответила та, поджимая губы.
– То есть генерал Шелтер не очень зол на меня? – тихо уточнила я, почему-то чувствуя себя провинившимся ребенком.
Вообще-то госпожа Холт была ненамного старше меня. Наверное, примерно одного возраста с Анной Кроули. Но очень уж она напоминала строгую школьную учительницу. Услышав мой вопрос, экономка только удивленно приподняла брови.
– Мне об этом ничего неизвестно. Но если вы считаете, что разозлили его, то уместнее будет извиниться, а не прятаться в комнате. Правда, сейчас его нет дома, генерал уехал по делам.
– У него много дел, – заметила я, нервно ковыряя пальцами румяную булочку с изюмом, какие тут неизменно подавали к завтраку.
– Хватает, – лаконично отозвалась экономка. И после небольшой паузы вдруг продолжила: – Поэтому не добавляйте ему проблем. Здесь вам никто за это спасибо не скажет. Генерал и так очень рискует ради вас.
Бросив эту загадочную фразу, она резко повернулась и стремительно направилась к двери, я едва успела остановить ее вопросом:
– Рискует чем? Почему?
Госпожа Холт замерла на месте, пару секунд неуверенно потопталась, стремительно снова обернулась ко мне.
– Генерал выпросил вас у Магистра, – заметно волнуясь, пояснила она. Кажется, ей было неловко озвучивать свои мысли. – Это само по себе исключительная дерзость с его стороны. Если узнают, что он так и… кхм… Что вы не делите с ним постель, к нему появятся вопросы.
– Какие вопросы? – искренне удивилась я. – Неужели в вашей стране спасти девушку от надругательства – это преступление?
Госпожа Холт медленно приблизилась, из-за чего у меня от страха перехватило дыхание. Очень сильно захотелось исчезнуть или спрятаться под стол, но я осталась сидеть на стуле, глядя на нее снизу вверх.
– В нашей стране считается, что Магистр не совершает преступлений, – очень тихо пояснила она. – Девушкам из коллекции оказывается честь, так у нас это называется вслух. Поэтому их не надо спасать. Если генерал Шелтер считает иначе, это повод усомниться в его лояльности. И если он пренебрегает подарком, это тоже повод усомниться в его лояльности. Вам объяснить, что может ждать генерала варнайской армии, в чьей лояльности Магистр усомнится?
Я испуганно помотала головой. Нет, мне определенно не хотелось об этом слушать.
– Тогда я снова прошу: не создавайте ему дополнительных проблем.
Она снова повернулась и направилась к двери, на этот раз я не стала ее останавливать. Как всегда с ее уходом стало чуть легче дышать. Было все-таки в госпоже Холт что-то очень похожее на генерала: та же холодная отстраненность, строгость на грани угрозы. Даже спину она держала так же прямо, как Шелтер. Наверняка и прислугой командовала с тем же хладнокровием, что он – солдатами. И похоже, она была предана ему больше, чем сам генерал – Магистрату.
– Это потому что она служит у него дольше других, – доверительным шепотом сообщила Мария, пришедшая убраться в моей комнате. В связи с тем, что я перестала из нее выходить, ей приходилось делать это при мне. – Обычно в доме главный – дворецкий, но не в нашем случае. Мне кажется, Морроу ее опасается так же, как и другие.
– А как давно она здесь служит? – зачем-то спросила я.
– Здесь-то мы все одинаково служим, – отмахнулась Мария, взбивая подушки на кровати. – Этот дом генералу достался года два назад, после второй крупной победы в новом звании. Но госпожа Холт с ним уж лет восемь. Кажется, он тогда еще майором был, когда на службу ее взял. Она была у него одна за всех.
Мария вдруг непристойно хихикнула и выразительно округлила глаза.
– Если вы понимаете, о чем я, госпожа.
Я не понимала, в чем честно ей призналась. В ответ Мария смутилась и невнятно пробормотала:
